Все Грани Мира - Авраменко Олег Евгеньевич - Страница 27

• Предыдущая
• 27/81
• Следующая

От предложенного нам раннего завтрака мы вежливо отказались. Трактирщик провёл нас в самую лучшую комнату на втором этаже, а сонный слуга в два захода перенёс все наши вещи. Уже засыпая на ходу, я попросил хозяина позаботиться о котах и велел разбудить нас в полдень. Когда трактирщик, пожелав нам приятных снов, удалился, мы с трудом дотащились до кровати, кое-как разделись и немедленно нырнули в постель. Едва наши головы прикоснулись к подушке, мы тотчас заснули, как убитые.

Трактирщик был не только вежливым и предупредительным, но и на редкость пунктуальным — он разбудил нас ровно в полдень и справился, что мы будем есть на обед.

— Всё самое лучшее, — сказала Инна. — На ваше усмотрение.

— Обед будет готов через полчаса, ваши светлости. Принести его сюда или вы спуститесь в обеденный зал.

— Спустимся вниз, — ответил я, протирая заспанные глаза. — Если, конечно, там не слишком много людей.

— Нет, монсеньор, немного. Семеро загорских рыцарей да ещё странствующий монах — вот и все мои клиенты.

— Хорошо. Только стол накрывайте не через полчаса, а через три четверти, не раньше. Мы хотели бы помыться — это можно устроить?

— Ну, разумеется! — трактирщик указал на небольшую дверцу в углу комнаты. — Наш гостиный двор не какая-то задрипанная ночлежка. К услугам ваших светлостей мыльня с водопроводом… Гм, нижайше прошу прощения, но горячей воды у нас нет — опять что-то забарахлило в водопроводе. Никак не найду толкового ведуна, который бы навёл стойкие чары. Если пожелаете, я немедленно распоряжусь нагреть воду в котле.

— Не стоит, — небрежно отмахнулся я. — Мы с этим быстрее справимся.

Трактирщик с пониманием улыбнулся. Очевидно, он вспомнил, как я без всяких слов превратил лошадей в котов.

— Кстати, хозяин, — спросила Инна. — Что с нашими котами?

— С ними всё в порядке, мадам. Поспали, потом поели, а сейчас побежали гулять. Леопольд просил передать вам, чтобы о них не беспокоились.

— Хорошо, — кивнул я. — Без четверти… нет, ровно в час мы спустимся обедать.

— Будет сделано, ваши светлости. — Трактирщик поклонился и вышел.

Не мешкая, мы выбрались из постели и прошли в мыльню. Я наполнил на две трети большую, похожую на продолговатый чан, лохань и для разогрева воды применил один из 73 способов понижения энтропии, описанных в справочнике «Демоны Максвелла». А Инна по ходу дела выуживала из лохани и бросала в унитаз куски льда, за счёт образования которых нагревалась остальная вода.

Приготовив таким образом тёплую купель, мы всласть попарились, хорошенько вымылись и ровно в час, свежие, взбодрённые и одетые с иголочки, спустились вниз, где нас ожидал обед. На всякий случай я прихватил с собой меч, хоть и не думал, что он мне понадобится. Просто мне понравилось носить при себе оружие.

За время, прошедшее с момента нашего пробуждения, контингент посетителей трактира не изменился.

В углу за продолговатым столом сидело шестеро молодых людей в полном воинском облачении. Самому старшему из них было лет двадцать шесть, а остальным — от восемнадцати до двадцати двух. Они уже закончили обед и сейчас молча пили вино; их лица были хмурыми, а взгляды — утомлёнными и невесёлыми.

Седьмой рыцарь, усатый, но безбородый мужчина чуть старше тридцати, судя по богатой экипировке и властному виду — командир этого маленького отряда, сидел отдельно от своих подчинённых, за одним столом с худощавым, среднего роста человеком лет шестидесяти, в монашеской сутане с откинутым за спину капюшоном. Монах перебирал чётки и вполголоса что-то втолковывал своему молодому собеседнику. Тот внимательно слушал его и утвердительно кивал.

Трактирщик провёл нас к накрытому столу, по соседству с монахом и рыцарем. На вид и на запах все яства были восхитительными; у меня сразу потекли слюнки, и я еле удержался, чтобы тут же не наброситься на еду.

— Приятного аппетита, мадам, монсеньор, — сказал хозяин. — Ежели вам что-то понадобится, зовите меня. Я весь к вашим услугам.

С этими словами он отошёл, а мы устроились за столом и чинно, как подобает знатным господам, приступили к трапезе.

Какое-то время наши соседи молчали, с интересом поглядывая на нас. Наконец их разговор возобновился.

— Да уж, барон, — повёл монах ровным, бесцветным голосом, — смутные времена нынче настали. Теперь и на землях Империи дела обстоят из рук вон плохо. Прорывов, правда, ещё не случалось, Бог миловал, но в последнее время всё больше и больше нечисти стало проникать через тракты, несмотря на ужесточение их охраны. А уж о сатанистах и говорить не приходится. Даже в Вечном Городе можно встретить горе-пророков, предвещающих близкий Конец Света… И добро бы они проповедовали какую-то новую ересь или, хотя бы, маскировали свои взгляды под ересь. Но где там! Они прямо говорят: очень скоро грядёт царство Сатаны — так чтите же своего будущего повелителя.

— А что Инквизиция? — спросил тот, кого называли бароном. Как и монах, он говорил с акцентом, из чего я сделал вывод, что оба чужестранцы.

— А что Инквизиция, — повторил монах, но уже с другой интонацией, будто бы говоря: «А что она может, эта Инквизиция?» — Сжигать ей дьявольских прихвостней, как в старые добрые времена, что ли?… А впрочем, если бы от этого был какой-то толк, можно не сомневаться, она возобновила бы практику аутодафе.

— Наш король, — заметил барон, — издал эдикт о немедленном аресте и допросе всех заподозренных в чернокнижии и поклонении дьяволу. У нас, в Загорье, с прислужниками Нижнего Мира не церемонятся — сажают их на кол или четвертуют. А вот у вас, в Империи, слишком уж либеральные порядки.

— Это у вас, господин барон, они слишком жестокие, — возразил монах. — Казнить виновных — это правильно, тут я полностью согласен с вами; мне тоже не по нутру благодушие имперского правительства. Но допросы с пристрастием — не самый лучший способ установления истины. Под пытками и невиновный сознается в преступлении.

Барон явно смутился.

— А ещё у нас регулярно устраивают ночные облавы, — добавил он, как будто оправдываясь. — Отлавливаем расстриг-монахов, отправляющих чёрные мессы, и их «паству». Вот с ними и впрямь нечего церемониться — сразу же всех на виселицу. А во время одной из облав, в которых я принимал участие, мы застали сатанистов как раз в тот момент, когда им явился Чёрный Эмиссар. Мы порубили это исчадье ада серебряными мечами, и на наших глазах его мерзкая плоть вспыхнула и превратилась в пепел.

— Вот это вы правильно сделали, барон, — с одобрением сказал монах. — У простых людей есть только один способ противостоять Нечистому — искренняя вера, и только одно средство борьбы со слугами его — серебряное оружие.

— Ну, что до оружия, то с этим у нас никаких проблем. — Барон похлопал рукой по эфесу своего меча. — Хотя шестеро моих людей и я — это всё, что я могу предложить к услугам короля Гуннара, все мы экипированы как надо.

Монах кивнул:

— Удачи вам, барон. И да пребудет с вами Господь в вашей борьбе за правое дело. Хотя мы с вами немного по-разному верим в Бога, но Он у нас один, и Он — на нашей стороне. Он не оставит верных чад своих на заклание Нижнему Миру… Да, воистину, смутные нынче времена — но не потому, что много людей попало в объятья Сатаны, скорее наоборот: слуги дьявола обнаглели именно потому, что настали смутные времена. Здесь вы путаете причину со следствием. Ну, а смутные времена… Да что и говорить, вы же сами знаете. Кто сейчас сидит на троне верховного короля? Ференц Карой, великий инквизитор — обычный человек, пусть и самый могущественный из ныне сущих колдунов. А в прошлом году верховным королём был Мэтр — Великий. А во времена моей молодости великим инквизитором тоже был Великий, а триста лет назад семеро высших руководителей Инквизиции были Великими. Теперь нет ни одного Великого, некому больше защищать нас в Ничейные Годы — поэтому и настали смутные времена…

Мы с Инной так заинтересовались их разговором, что даже забыли о еде. В конце концов я не вытерпел, встал из-за стола и подошёл к соседям.

• Предыдущая
• 27/81
• Следующая