Львовская гастроль Джимми Хендрикса - Курков Андрей Юрьевич - Страница 52

• Предыдущая
• 52/80
• Следующая

Рябцев сделал пару шагов в глубину подвала, и тут голова его ударилась о что-то закругленное. Он ощупал рукой препятствие и понял, что это водопроводная труба. Холодная и мокрая.

— Кто здесь? Аня, ты? — нервно спросил мужской голос.

Владелец грубых ботинок осторожно спустился вниз, держа в руке горящую свечу. Он остановился около нижней ступени и поднял свечу повыше, осматриваясь по сторонам. Через несколько секунд он замер, и Рябцев понял, что его заметили.

— Руки вверх! — рыкнул бывший капитан КГБ. — И оставайтесь на месте, иначе буду стрелять!

— Не надо! — дрожащим голосом попросил мужчина и поднял левую руку вверх к правой, в которой он держал горящую свечу. — Кто вы?

— А вы кто? — спросил Рябцев, нервозность которого была успокоена страхом незнакомца, так легко поднявшего руки вверх.

— Я тут живу… временно… Пытаюсь начать жить сначала… Пить бросил, стал книги читать…

— Имя, фамилия?

— Петро. А зачем вам фамилия?

— Ладно, не нужна мне ваша фамилия… Опустите руки. Вы там, на улице, сейчас никого не видели?

— Нет, — ответил Петро.

— Вы тут уже долго живете?

— Почти год.

— Что-нибудь странное тут, в подвале, замечали? Например, соленый запах и появление воды?

— Трубу один раз прорвало… А запахи… Нет, соленого не было. Бывает, что просто воняет. Трубы ведь старые…

— Хорошо. Спасибо. Оставайтесь на месте! — скомандовал Рябцев и твердой походкой приблизился к Петру, посмотрел внимательно в его лицо, стараясь на всякий случай его запомнить, а после этого выбрался по лестнице из подвала и закрыл за собой маленькую полутораметровую дверцу.

Уже на дворе вспомнил, что не попрощался с хозяином лежбища. Но возвращаться не стал. Да и говорил он с ним таким образом, при котором любой признак вежливости оказывается неуместным. Старая школа дала о себе знать.

Во дворе было тихо. Рябцев постоял несколько минут у дверей первого парадного и вышел через арку на улицу. На улице, глядя на красный сигнал светофора, он вспомнил о ружье и нервными шагами поспешил обратно во двор. Ружье лежало там, где он его оставил. Забросив его за плечо, но всё еще взволнованный своей опасной забывчивостью, Рябцев пересек улицу и, усевшись на мотороллер, завел двигатель.

Проехав следующий перекресток, Рябцев заметил слева на тротуаре неспешно идущего человека в пальто и шляпе. Резко затормозил.

— Вы не подскажете, как проехать к Галицкому рынку? — окрикнул его Рябцев.

Мужчина обернулся на ходу и тут же остановился, всматриваясь в лицо спросившего.

Рябцев тоже немного нагнул голову вперед, вглядываясь в явно знакомые черты этого ночного странника.

— А вы заблудились? — с явным подвохом в голосе спросил мужчина в шляпе.

— Немного, — ответил Рябцев, перебирая в памяти свои нечастые в этой фазе жизни знакомства последнего времени.

— Вы, наверное, море ищете?! — снова в голосе человека в пальто и шляпе прозвучала ирония. — Или на охоту едете? — Его глаз дотянулся до ружейного дула, торчавшего из-за плеча Рябцева. — А почему в одиночку? Почему без Алика Олисевича?

— Пан Винничук?! — полуутвердительно произнес бывший капитан госбезопасности. — Вы?

— Да, я, товарищ капитан!

— А что вы тут делаете? — поинтересовался Рябцев.

— Гуляю. Ищу вдохновение.

— В подвалах и в парадных?

— Вы что, за мной следите? — Рябцеву показалось, что Винничук вдруг огорчился.

— Нет, я не за вами следил. Я следил за подозрительно ведущим себя человеком, которого я заметил в районе улиц, где за последнее время произошло немало преступлений и странных происшествий… Странно, что этим человеком оказались вы!

— Писатель, как и актер, может оказаться любым человеком, любым героем из собственных книг. — Винничук снисходительно улыбнулся.

— Вы меня извините, пан Винничук, я не знаю героев ваших книг. Не читал. Если подарите, то прочту и тогда сможем обсудить ваше творчество.

— Что это за привычка: просить у автора книги в подарок?! — возмутился писатель. — Вам что, купить трудно?

— Вы не обижайтесь, но если выбирать между книгой и витаминами для голубей, то я выберу второе. По моему твердому убеждению, нынешние книги не окрыляют и не заставляют задумываться о смысле жизни! Так вы что-нибудь интересное в тех подвалах и парадных нашли?

— Двух бомжей, — после минутной паузы ответил Винничук. — Я собираю человеческие истории для будущего романа. — И он вытащил из кармана портативный диктофон и фонарик. Посветил фонариком на диктофон и многозначительно с вопросом во взгляде уставился прямо в глаза Рябцеву.

— Извините, — выдохнул Рябцев. — Я вижу, что вы искатель приключений… А я — искатель преступлений. Наша ночная встреча — ошибка… Я зря потратил на вас время! До свидания!

Мрачный, внезапно ощутивший прилив усталости капитан завел двигатель и уехал. Винничук проводил его взглядом. Хмыкнул в ответ на какие-то свои мысли и, развернувшись, зашагал обратно, в сторону начала улицы.

План Тараса посвятить следующую ночь поиску аномальных зон с помощью аппарата, взятого напрокат у Симона Федоровича, был нарушен телефонным звонком.

— Нас трое, — сообщил по-польски некто Вацлав. — И поэтому просим дать нам скидку!

Тарас не удивился и согласился на скидку. Попросил их выпить по стакану коньяка за два часа до назначенной встречи и посидеть потом не меньше часа в горячей ванне. Встретиться договорились в полночь у гостиницы «Леополис» на Театральной.

Уже выходя во двор, Тарас всё-таки взял с собой прибор для измерения вибраций вместе с контурными картами центральных районов Львова. Не забыл и термос с крепким кофе.

Неприятная стоячая в воздухе морось увлажнила лицо и руки. Стекла «опеля» тоже были покрыты ею. Тарас положил сумку в багажник, взял оттуда тряпку и протер зеркала и стекла. Перед тем как выехать со двора, заметил, как к своему окну подошел Ежи Астровски. Его немного размытая фигура в наполненном желтым домашним светом окне выглядела картинно и даже привлекательно. Мысли о соседе вызвали улыбку. Фары «пробили» морось двора двумя сильными лучами, и машина выехала из брамы на улицу.

Дорога была скользкой, это Тарас заметил сразу, как только притормозил перед первым светофором. Легкое беспокойство поднялось в душе, но вскоре улеглось, забылось. И мысли плавно перескочили на трех поляков, которых он должен возить этой ночью до достижения положительного результата. Конечно, тяжелая машина подпрыгивает не так высоко, как полупустая. И Тарас, глядя вперед на дорогу, стал продумывать сегодняшний маршрут. Хотелось ведь еще и довольно быстро справиться сразу с тремя клиентами, чтобы успеть к Дарке с еще не остывшим кофе. Но предсказать, как быстро освободятся поляки от своих камней, было невозможно. Единственное, что можно было предпринять, чтобы ускорить процедуру, так это сразу вывезти их на «жесть», например на Старознесенскую.

Однако, встретив у гостиницы клиентов, оказавшихся и симпатичными, и вежливыми, Тарас сразу ощутил себя виноватым и вернулся к отработанным и проверенным маршрутам.

Поначалу поляки были разговорчивыми. Видимо, из-за выпитого коньяка. Один из них, тот, что помоложе, отозвал Тараса на минутку в сторону и попросил быть с Вацлавом почтительнее. «Вацлав из княжеской семьи, — сказал он шепотом. — В нем течет королевская кровь!». Тарас мысленно улыбнулся услышанной новости, но вежливо и уважительно кивнул. Вернулся к машине. Вацлав, севший на переднее сиденье, сразу начал шутить по поводу своих почечных камней, которых у него было три. Правда, уже после пяти-шести километров по относительно «мягкой» дороге улыбки и вообще осмысленные выражения покинули лица пассажиров. Вацлав даже заметно побледнел. Тарас проехался три раза по Городоцкой, два раза по Лычаковской и решил, что пришла пора попробовать «короткие вибрации». Когда Крымская улица осталась позади, он остановил машину, включил свет в салоне и оглянулся на клиентов.

• Предыдущая
• 52/80
• Следующая