Семь грехов радуги - Овчинников Олег Вячеславович - Страница 14
- Предыдущая
- 14/49
- Следующая
Побеждает мягкая настойчивость, подкрепленная предвкушением обещанного торта.
– Фшпомним о вещном, – с некоторым трагизмом в голове продолжает Коромыслов. – Пофлуфаем шшш… хит, под который колбафились нафы пращуры и мощили кифляки те, кому колбафы не дофталось. Мувыка Римфкого-Корфиканфкого, ария деда-отморофка.
– Погодите, погодите, – бормочу. Включаю запись, регулирую частоты.
Всхлипнули духовые, заныла скрипка, заплакала виолончель. Затем грубый и пугающий мужской голос понес в эфир что-то жуткое в своей неразборчивости. За точность не поручусь, но приблизительно…
Услышав одно такое «Любо» какой-нибудь батька-атаман с перепугу застрелился бы из маузера.
Запись длилась недолго, две минуты с небольшим. Вполне, на мой взгляд, достаточно, чтобы посетитель, случайно забредший на сайт холодильного оборудования, одумался и решил поискать счастья где-нибудь в другом месте.
Надеюсь, моя выходка не сильно отразится на рейтинге «кислой десятки». Музончик-то, в целом, ничего, с кислинкой. Оттяг, как говорится, дает.
Ну все, с заказом покончено. Больше никаких дел до полуночи. А пока можно и вправду побороться с бессонницей. Тем более, что она сегодня, похоже… а-у-а (зеваю)… не в лучшей форме.
Во сне приходила утренняя уборщица, вся синяя. Стояла в изголовье, просила снять грех с души. Обещала за это бесплатно вымыть оба окна и покрасить подоконники. Я спросил с иронией, в какой цвет. В правильный, ответила, цвет, в правильный, она уж и синьки навела, полведра. Я-то здесь при чем? – возмутился тогда я и, не просыпаясь, продиктовал ей Пашкин телефон. С ним разбирайтесь, он с родителями живет, у них подоконники шире. Но старушка не уходила, все умоляла, потом начала всхлипывать, противно так, пронзительно, пока всхлипывания не превратились в настойчивый зуммер будильника.
Проснулся невыспавшийся, с тяжелой головой. Вставать – никакого желания. Остается уповать на бодрую музыку и животворящее влияние родного голоса.
Сама собой включилась магнитола, намертво настроенная на любимую волну.
– А вот и я! – зазвенели озорным Маришкиным голоском динамики. Пусть точно так же звенят они сейчас по всей стране, в десятках городов, тысячах квартир, для миллионов радиослушателей… Уж я-то наверняка знаю, кому именно адресовано приветствие. Поэтому спокойно реагирую на следующую фразу. – Сегодняшнюю ночь, как бы цинично это ни звучало, мы проведем вместе. Мне по крайней мере хотелось бы на это надеяться. А тебе? – Томная вкрадчивость ушла из голоса, уступая бодрой деловитости. – С полуночи до шести утра в эфире «Нового радио» Марина Циничная в программе «Ночные бдения». А сейчас – моя любимая рубрика…
Заиграл джингл, короткая музыкальная заставка. На фоне задорного балалаечного треньканья и ложечного перестука хор молодящихся старушек пропел с огоньком: «Как увижу, как услышу…»
– Да, да, вы все поняли правильно. Именно: как, пауза, увижу и как, пауза, услышу – и никак иначе! Но если вы все-таки ослышались… тогда звоните нам в студию по телефону… или пересылайте сообщения на пейджер номер… для абонента «Циник» и сообщайте, сообщайте, пожалуйста, как именно вы ослышались, что почудилось вам, что примстилось вместо привычного текста всем известной песни? Звоните, я жду. О! Кажется, дождалась. Да, недолго мучалась старушка…
– Кхе, кхе… Але!
– Прошу прощения. Говоря про старушку, я не имела в виду вас! Здравствуйте!
– Эхм… Здравствуйте, Марина.
– Ну вот, мы уже наполовину знакомы. Вы первая дозвонившаяся на сегодня, представьтесь, пожалуйста.
В динамиках забулькало, зашипело и скрипучий старческий голос произнес:
– Ульяна Яковлевна.
– Очень приятно! – вторил ему молодой девичий голосок, и не знаю, как какой-нибудь посторонний слушатель, но я-то сразу сообразил, что оба голоса принадлежат Маришке. Обычный прием: первый, «пристрелочный» звонок она почти всегда озвучивает сама, для разогрева аудитории. – И о чем бы вы хотели нам рассказать, Ульяна Яковлевна?
– Экх-ма… Вчера по телевизору повторяли старую картину, «Истребители». Это про военных… кхе… летчиков. И там ближе к концу Марк Бернес поет песню про любимый город, знаете?
– Это тот, который может спать спокойно? Он этого заслужил… Конечно!
– Так вот, я раньше, сколько раз смотрела, ничего странного не замечала, а тут вдруг вслушалась… эмхм… в том месте, где, я думала, про синюю дымку поется, а там – ничего подобного.
– В самом деле? И что же вы услышали?
– Ну, спеть я не берусь, но на словах скажу… Слова такие: любимый город, синий дым Китая… А дальше все, как раньше: знакомый дом, зеленый сад и нежный…
– Достаточно, спасибо! – перебила Маришка. Вернее, сделала вид: ибо затруднительно это, перебить самого себя… – Спасибо большое, Ульяна Яковлевна, очень интересное наблюдение. До свидания!
– До сви… кхе, кхе, кхе…
Старческий кашель заглушают звуки очередного джингла. Фанфары и рев аплодирующего зала.
– Согласитесь, любопытная слуховая коллизия приключилась с Ульяной Яковлевной. Так уж устроен наш великий и могучий, много в нем слов и выражений, которые звучат похоже. Есть даже специальный лингвистический термин на этот случай, я вам скажу, не зря же в энциклопедию заглядывала. Те слова, которые звучат одинаково, а пишутся по-разному, называются «омофоны». Кстати, очень похоже на название фирмы «Фонос», производящей сверхмалые, я подчеркиваю, совсем незаметные слуховые аппараты, которая является спонсором нашей рубрики… – И снова пошел джингл «Как увижу, как услышу».
– А мой маленький карманный почтальон провибрировал мне вот о чем. «Все отвалилось зпт и мудрый говорит тчк». К чему бы это?.. А! Думаю, речь идет о песне Андрея Макароныча… пардон, Макаревича «Костер». В оригинале, кажется, было… Все отболит, и мудрый говорит: каждый костер… не помню… предположим, по-своему дымит. Да, неплохо. Вот так, бывает, болит, болит, пока совсем не отвалится. Ну что, поплещем автору сообщения руками или перетопчется? – Звучит заранее заготовленная овация. – К сожалению, автор не оставил своих координат, и поэтому он не может по итогам передачи претендовать на наш главный приз, предоставленный фирмой «Фонос», поездку… не буду пока говорить, куда. Но не в страну глухих или плохо слышащих, как могли подумать некоторые. В общем, сам виноват, раз поленился оставить свое имя и контактный телефон. Как говорят в народе, любишь кататься, люби и возиться. А не любишь возиться – катись! А я, Марина Циничная, напоминаю, что по-прежнему жду ваших звонков и сообщений на пейджер, только, пожалуйста, не забывайте оставлять свои контакты и тогда, возможно, вы получите от нашего спонсора столько бонусов и призов, что в другой раз подумаете трижды, прежде чем позвонить нам снова, – скороговоркой выпалила Маришка. – А у меня…
– Але! – произнес юношеский голос, ломкий, с хрипотцой и гнусинкой. – Привет, Маринка! Как оно?
– О! Все хип-хоп, суперно!
– Я только что рэпак слушал. Ну, короче, Децила.
– Вау! И чо?
Вот как у нее это получается? Кто бы ни позвонил, Маришка всегда ответит в тон, с каждым легко найдет общий язык – если, конечно, захочет. Представится то пенсионеркой, то нимфеткой, то богемствующей студенткой, то сельской учительницей. После одного из эфиров я не выдержал и спросил: как в тебе все это уживется? Ее ответ меня, мягко говоря, ошарашил. «Знаешь, – проникновенно так сказала она, – как больной, страдающий разсемерением личности, мечтает о банальной шизофрении?» А я только пару раз клацнул челюстью и от дальнейших вопросов воздержался…
– Ну, там где он поет… – Подросток напрягся и выдал речитатив: – Чёрный змей ползёт сзади он хочет наркопати достали все достали я хочу стрелять по нему словами без пощады…
- Предыдущая
- 14/49
- Следующая
