Любовь не по сценарию - Ребер Тина - Страница 95

• Предыдущая
• 95/134
• Следующая

Райан схватил меня за руку, и мы быстро пошли к терминалу. Майк держался сбоку, меня Райан тащил за собой. Охранники аэропорта окружили нас. У меня в жизни не было такой кошмарной посадки в самолет!

– Райан, так это официально? Вы дали мисс Митчелл эксклюзивные права? – спросил кто-то из папарацци.

Райан не ответил.

– Правда ли, что вы живете с Тарин? – забежал сбоку другой фотограф.

Райан все молчал. На его лице застыло знакомое мне выражение: будто его все достало до тошноты, но он старается выглядеть равнодушным.

– Ну хватит, ребята, – обратился к фотографам Майк.

– Сюда, мистер Кристенсен, – позвал кто-то из местной охраны.

Мы прошли через отдельный турникет к очереди на досмотр. Нас провели к маленькой стойке, где Райан предъявил талоны на посадку агенту транспортной безопасности, подтвердившему, что нам зарезервированы места на этом рейсе.

– Иди вперед, милая, – шепнул Райан, подтолкнув меня.

Он почти все время смотрел в пол. Быстро оглянувшись через его плечо, я заметила, что папарацци снимают, как мы разуваемся. К счастью, Майк отчасти заслонял Райана.

Я бросила туфли и пальто на серый пластиковый поддон, положила рюкзак и чемодан на ленту, которая повезла их к сканеру. Райан еще собирал по карманам завалявшуюся там мелочь. Я улыбнулась: он никогда не знал, сколько у него с собой денег.

Когда Райан с Майком прошли через металлодетектор, охрана провела нас не к турникету, а в служебную дверь без таблички.

– Куда мы идем? – шепнула я Райану.

– Еще рано. Подождем в ВИП-зале.

Я впервые попала в ВИП-зал. Большое помещение с высоким потолком было разбито перегородками и ширмами на отсеки поменьше. Стены отделаны темными панелями с оттенком нержавеющей стали. На стенах – плазменные панели, и на каждой – свой новостной канал.

Перед ними стояли уютные кресла и столики, позволяющие пассажирам расслабиться и отдохнуть. Сбоку имелась конурка с бесплатной выпивкой и закуской.

Райан достал телефон и начал просматривать сообщения и пропущенные звонки. А у меня все еще кружилась голова. Райан-то, как видно, давно привык к такой сумятице. Не знаю, сколько раз я прилетала и улетала из аэропорта, но о существовании этого помещения даже не подозревала. Встав у большого окна, я смотрела, как взлетают и садятся самолеты, и ждала, пока уймется сердцебиение.

Райан подошел сзади, положил ладони мне на плечи.

– Ты как? – шепнул он.

Я посмотрела на него снизу вверх и кивнула:

– Справляюсь.

Я старалась говорить убедительно, но внутри у меня еще все дрожало.

– Еще десять минут, и нас пригласят на посадку, – сказал он, достал из сумки мою бейсболку с логотипом «Митчелл-паба», подмигнул, напялил себе на голову – и добился моей улыбки.

– Я вижу, ты в последнее время избегаешь любителей автографов?

Райан кивнул:

– Они торгуют моей подписью. Противно.

В зал вошел человек с беджиком службы безопасности. По длинному коридору нас проводили к такой же белой двери и через нее – к турникету.

Все остальные пассажиры рейса на Ньюарк были уже на борту. Мы с Райаном и Майком заняли места в первом классе. Я заставила Райана сесть к окну. Люди уже вытягивали шеи, разглядывая его.

Перелет был коротким, а после приземления сотрудники авиалинии помогли нам выйти из самолета.

На пути к очередному турникету нас окружала охрана аэропорта. Майк распрощался с нами – он летел в Южную Каролину повидаться с семьей.

– Хороших выходных, Майк. – Райан хлопнул его по плечу и пожал руку.

– И тебе, Райан. И Тарин. – Меня Майк обнял.

– Счастливого праздника, Майк. Спасибо за все.

Я тепло обняла его в ответ.

– Увидимся через неделю. Не объедайся индюшатиной, – посоветовал телохранитель Райану.

Агенты компании и охрана аэропорта провели нас к самолету на Питсбург. Следом бросились три девочки-подростка. Райан великодушно задержался, чтобы сфотографироваться с ними. С обязательной улыбкой… с неизменной любезностью к поклонницам.

В Питсбурге нас к выходу тоже провожала охрана. В зале прибытия люди выхватывали фотоаппараты и мобильники, чтобы запечатлеть Райана Кристенсена, шествующего через аэропорт.

Я почувствовала, как Райан крепче сжал мне руку, и заметила его родителей. Эллен с Биллом встречали нас. Мы, все четверо, радостно заулыбались. Снаружи, уж конечно, поджидали папарацци.

Солнце склонялось к горизонту, когда мы добрались до родного городка Райана. Он показал мне Двенадцатую улицу и недоброй памяти холмик, с которого он катался в корзине.

Слушая рассказы Райана, я, как могла, представляла места его детства, но увидеть своими глазами – совсем другое дело. Деревья вдоль улицы были такими нарядными в осеннем убранстве, и на земле уже лежали груды желтых листьев.

Дома стояли не тесно, каждый в глубине двора, и перед каждым – широкая лужайка, на которой можно вдоволь косить траву.

Мы свернули на длинную дорожку. Вдоль нее выстроились деревья, с нее открывались простые, но приятные виды. Райан вздохнул.

Дом его детства был красив: солидное двухэтажное строение из красного кирпича в колониальном стиле – и с большой верандой.

Мы остановились перед гаражом на две машины, из которого был выход в дом. Отец Райана нажал кнопку пульта, свисавшего с зеркальца. Как видно, семья привыкла входить через гараж.

Райан даже не повернулся к двери в кухню – он уже стягивал чехол с капота «шелби». Машина была красивого сапфирового оттенка, две серебряные полосы тянулись от бампера к бамперу, как у гоночного автомобиля. Впечатляющее зрелище.

– Я на нем иногда катаюсь. Должен завестись, – сообщил отец.

Райан небрежно свернул и бросил в угол чехол.

– Не бросай так. Сложи как следует, – напомнил Билл.

– Сложу, пап. Дай сначала поздороваться. – Райан, сияя, оглядывал машину. Ласково тронул капот. – Привет, малышка, ты по мне скучала?

Я не сдержала улыбки. Мальчики не могут без игрушек! Райан открыл настенный шкафчик, достал ключи и отпер дверь своей драгоценной тачки.

Он уже залез на водительское место, когда отец снова прикрикнул на него:

– Ты пригласить Тарин в дом не собираешься?

– Просто хотел проверить зажигание.

Я подняла руку, успокаивая Билла:

– Все в порядке, пусть проверит, иначе он ни о чем другом и думать не сможет.

Я опустила свой рюкзачок на пол рядом с чемоданом.

Один поворот ключа, и мотор ожил. Райан улыбался так, словно умер и попал в рай.

– Запрыгивай. Прокатимся, – обратился он ко мне.

Я подбежала к пассажирской дверце, влезла на кожаное сиденье и защелкнула предохранительный ремень. Райан переключил передачу, и машина под нами вздрогнула, замурлыкала. Длинные пальцы, обхватившие ручку передач, напряглись до белизны на костяшках.

Уж конечно, он непременно должен был взвизгнуть шинами, выворачивая на улицу. Хвост машины даже немного занесло. Глядите, соседи, безумный Кристенсен-младший снова в городе!

Он проехал по длинному проселку среди ферм и кукурузных полей и почти все время гнал слишком быстро. Свернув налево, вжал педаль газа, рывком проскочив все передачи. Нас подкинуло на каком-то ухабе. Опасное и волнующее вождение. Я понимала, что о таком всплеске адреналина он и мечтал.

Райан Питсбургский вернулся домой.

– Понравилось? – спросила Эллен, когда мы с багажом вошли в кухню. Она занималась ужином. – Райан, отнеси вещи наверх, – распорядилась она.

Билл сидел в темно-коричневом кресле в большой комнате сразу за кухней. Он читал газету и поглядывал поверх листов на работающий телевизор. Я улыбнулась, вспомнив своего отца в кресле и с газетой.

Вслед за Райаном я поднялась по выстеленной ковром лестнице в его комнату. Он улыбнулся мне, плечом толкнув последнюю дверь направо. Окно его комнаты выходило во двор. Райан щелкнул выключателем над постелью, зажег лампу на прикроватной тумбочке. На простые бежевые стены и новенький коричневый ковер легли тени.

• Предыдущая
• 95/134
• Следующая