Ментальность в зеркале языка. Некоторые базовые мировоззренческие концепты французов и русских - Голованивская Мария - Страница 20

У французов климат и география носят не подавляющий характер, территория страны соразмерна с возможностями нации освоить ее, преодолеть, совершив путешествие из одной стороны в другую. У русских – нет.

Французы в ходе истории играли лидерскую роль по отношению к другим народам, русские были угнетены, воспринимали, а не оказывали влияние.

Французская ментальность, благодаря силе материнского влияния, проявила иммунитет ко всем последующим воздействиям, предложив христианской доктрине определенное место и роль в национальной системе ценностей. Русская ментальность, не имея исходного систематизирующего влияния, работала как губка, впитывая то, что приносили иные цивилизации. Христианство безальтернативно заняло место основного мировоззрения в российской ментальности и сохранило его до сих пор, несмотря на семьдесят лет государственной атеистической религии.

Франция – буржуазная страна, целостная городская цивилизация, описавшая и принявшая городской в философском плане способ осуществления жизни. Россия – не буржуазная страна, считающая многие буржуазные ценности бессмысленными или аморальными. Одним из основных влияний, оказанных на российский менталитет, наряду с христианством, следует считать влияние степняков (монголо-татар), обладавших ярким иррациональным мировоззрением из-за способа жизни и типа государственного устройства, не имевших ничего общего с раннебуржуазным укладом.

Попробуем проследить, как эти социокультурные влияния зафиксировались в национальных языках – русском и французском.

Библиография

1. Лурия А. Р. Язык и сознание. М.: МГУ, 1979.

2. Московиси С. Век толп. М., 1996; Московиси С. Машина, творящая богов. М., 1998; Емельянова Т. П. Конструирование социальных представлений. М., 2006.

3. Бердяев И. А. Русская идея // Основные проблемы русской мысли XIX–XX века. М., 2000. С. 52–71.

4. Фуллье А. Психология французского народа. СПб., 1899. С. 107–110.

5. Цицерон Марк Туллий. Об обязанностях. М., 2003. С. 169.

6. Софокл. Царь Эдип // Софокл. Трагедии / Пер. С. В. Шервинского. М., 1958. С. 29–42.

7. Rougemont, Denis de. Amour et L’Occident. Paris, 1939. 356 pp.

8. Декларация Прав Человека и Гражданина. М., 1989. С. 26–29.

9. Мы здесь имеем в виду те смыслы, о которых писал Макс Вебер в своей работе «Город» (Петроград: Наука и школа, 1923. 136 с.), а также в книге «Биржа и ее значение» (М., 2007. С. 333–364).

10. Diterlan MicheI. Les français ont ils une ame? // Que sais-jc? Paris, 1994. № 7. P. 108–116.

11. Гумилев Л. Н. От Руси к России. М., 2004.

12. См., например, Ле Гофф Ж., Трюон Н. История тела в Средние века. М.: Текст, 2008.

13 Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М., 1965.

14. Zumpthor P. Essai de poetique medievale. Paris, 1972.

15. Клюева Е. В. Мельница мысли. Поэзия Карла Орлеанского. М., 2005.

16. Saltere F. Population et environnement. 2002. Vol, 24, № 2. P. 111–136; a также Parsons J. Human population competition: The pursuit of power through numbers. New York, 1998.

17. Именно так определял ограничения, которые пристало соблюдать человеку достойному, Цицерон в одном из своих трактатов: Цицерон. Об обязанностях. Кн. 1. М., 2003. С. 182.

18. См. Etiable R. Parlez-vous franglais? Paris, 1991.

19. Колумбы земли русской: Сб. документальных описаний об открытии и изучении Сибири, Дальнего Востока и Севера XVII–XVIII вв. Хабаровск, 1989.

20. Вежбицка А. Русский язык // Язык, культура, познание. М., 1996. С. 35–85.

21. Бодрийар Ж. Общество потребления. М., 2006. С. 109–115.

22. См. аналитические обзоры за декабрь 2008 года, размещаемые на сайте ВЦИОМ www.wciom.ru.

23. Похлебкин В. В. Татары и Русь. М., 2005; Андреев А. Р. История Крыма. М., 1996; Гумилев Л. Н. Черная легенда. М., 2005.

24. О Великой Ясе см.: Вернадский Г. В. Монголы и Русь. Монгольская империя. М., 2000; Вернадский Г. В. Великая Яса. Исторические источники. М., 2003.

25. Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Гл. 13. М., 2003.

26. Гумилев Л. От Руси к России. М., 2004. С. 368.

27. Городское просторечие: Проблемы изучения / Под ред. Е. А. Земской и Д. Н. Шмелева. М., 1984.

28. См., например: Левада Ю. Советский простой человек. М., 1993; Лапин П. И. Модернизация базовых ценностей россиян. М., 2000.

В этой главе будут рассматриваться понятия, связанные с высшей иррациональной предопределенностью человеческой жизни. Эти смыслы во французском языке группируются вокруг понятий providence, destin, destinée, sort, fortune, a в русском – вокруг понятий провидение, судьба, участь, доля.

Эти два ряда слов соположены, поскольку в языковой практике числятся взаимными переводными эквивалентами при переводе как с французского языка на русский, так и с русского на французский, о чем, безусловно, свидетельствуют и данные словарей, и утверждения билингв. Эти слова в каждом из языков собраны в одну группу также и в связи с внутренней синонимией, в целом описывающей нечто по отношению к человеку высшее, внешнее, влияющее, неконтролируемое, универсальное – как гроза или землетрясение.

Концепт «высшее» представляется как совокупность нематериальных сил, источник которых истолковывается в коллективном сознании как некое высшее начало, не поддающееся окончательному рациональному анализу и осмыслению. Говоря о судьбе или провидении, французы и русские показывают пальцем вверх, имея в виду, что эти силы дислоцированы где-то высоко над головой, в небе. В мифологиях, существовавших на ранних этапах становления каждого из этносов – в античной и славянской мифологиях, эти высшие силы персонифицированы и представлены богами, божествами, духами и пр. (1). В материалистических системах (с определенного момента – параллельно существующей мифологической системе) на их место выдвигается Объективный Закон или Закономерность, познать которые – извечная задача для человеческого разума (2). Отнесение предопределяющих человеческую жизнь сил к разряду высшего однозначно позиционирует их как открытие родового периода человеческой цивилизации, когда бинарное членение мира было основным методом структурирования мира – в отличие, например, от более поздних триад, описывающих время через конструкты прошлого, настоящего, будущего, или мышление через осознание, анализ и синтез, или процесс через начало, середину и конец. Важно знать, что у примитивных народов многие из этих конструктов устроены дуалистично, например, у масаев – коренного населения Кении – отсутствует категория будущего времени, что существенно влияет на их жизнь: к примеру, они не могут сидеть в тюрьме, умирают, полагая, что так теперь будет всегда (3). Конструкты этого периода имеют дополнительный признак: высшее в их системе означает свойственное всем людям, а не кому-то в отдельности, неиндивидуальное – в отличие от низшего, конкретного проявления высшей силы.

Внешнее – определение локализации источника этих сил относительно универсальной для европейской дуалистической шкалы «внутренний мир» / «внешний мир» с известной оговоркой, что для каждого человека внешний мир существует в виде проекции на внутренний. При этом отметим, что этот дуализм – новейший, так как исконно в индоевропейской культуре дух, живущий в человеке, не являлся его внутренней сущностью, а представительствовал в нем высшие силы, на время посетившие его и поселившиеся в нем. Новая философия, распространившаяся в Европе после эпохи рационализма, увлеклась идеей отражения, дотянув это увлечение вплоть до диалектики марксизма, трактовавшего сознание как человеческую способность «отражать внешний мир в духовных образах» (4). Это замечание пригодится нам в дальнейшем.