Поступь Инферно (СИ) - Вран Карина - Страница 47

• Предыдущая
• 47/79
• Следующая

   - А вот и фигушки! - Мася быстро-быстро замахала хвостиками. - В плане новшеств алхимия "мертвая" наука, кроме того, что крафтится по рецептам, уже имеющимся в игре, ничего ты не создашь. Новаторство - за инженерией. И если бы одна длинноухая иногда забиралась на форум, мне бы не пришлось ей это объяснять!

   Хэйт сдалась: гномка явно была более подкованной в вопросе ремесленных навыков, чем она сама (что было весьма прискорбно, и гордость адептки требовала незамедлительно исправить это упущение). Процесс создания описывать, правда, малая отказалась, обосновав это тем, что "устала языком молоть", а в другой профессии ее опыт не пригодится - слишком специфична инженерия.

   - Один вопрос - и я от тебя отстану, - проникновенным голосом произнесла Хэйт. - К чему была третья присказка, про блондинку? За дуру никто тебя не держит... Хочешь, каждый день буду говорить, какая ты умная и распрекрасная?

   Мася, опустив голову, издала странный, не поддающийся идентификации звук.

   - Ушастая, тебе никто не говорил, что жизнь на вирте не заканчивается? Что там, вне капсул, тоже что-то происходит, и не всегда так, как хотелось бы? И... Черт, забудь. Я этого не говорила. Извини.

   - Мась...

   - Забудь, я сказала!

   Адептка захлопнула рот, понимая, что если ее неунывающую, отзывчивую и забавную до умиления подругу вдруг так "сорвало", значит, тому есть причины, и от вопросов, любых причем, станет только хуже.

   Мася молчала долго, то вздыхая, то отхлебывая мелкими глоточками сладкий напиток. Затем заговорила, не отрывая взгляда от фужера, словно на дне его крылось загадочное Эльдорадо.

   - Там, вне вирта, я голубоглазая блондинка, как любит шутить мой брат - полный набор для джентльмена. Еще приплюсуй сюда деньги, туеву тучу семейных денег. Живи мы в Корее, меня называли бы наследницей чеболя[26].

   Хэйт скривилась: и где только Маська откапывала эти словечки? К этому, например, жуть, как хотелось задать вопрос: "Чего?" - дополнив одним матерным, несмотря на всю серьезность ситуации. Когда с тобой делятся реалом, это говорит о нешуточном доверии.

   - Погуглишь на досуге, - гнома не оставила без внимания гримасу приятельницы. - Но мы в России, потому зовут меня то везучей сучкой, то мымрой с пластикой. Последнее, кстати, могло бы быть правдой, родись я непривлекательной. Некрасивая дочь - это не соответствует статусу.

   Уголки Масиных губ дрогнули, но отнюдь не в улыбке.

   - Между деньгами и очень большими деньгами пропасть шире, чем между богатством и бедностью. Мое детство: частные ясли, очень престижные, затем частный детсад, два репетитора. Потом еще четыре репетитора, когда я сжила первых двух. Частная школа, новые репетиторы, гувернантка-надсмотрщица. Репетиторы - не потому, что ребенок глуп или, напротив, слишком умен и ему мало обычной программы, нет. Просто так положено по статусу. Штат слуг в доме, понятия "личная жизнь" нет по определению - круглые сутки, как под микроскопом. Обращение на "вы" с пятилетнего возраста, в порядке непререкаемом, после того, как мать рассчитала единственную вменяемую девушку, позволившую себе "неподобающее" обращение. Пойми, я не ненавижу свою семью. Но это "не соответствует статусу" вызывает у меня омерзение едва ли не с пеленок. Правда, плюсы от этого статуса тоже есть: например, можно заехать по яйцам министерскому отпрыску, который удумал попользовать официантку после банкета. Это как бочка меда, который на самом деле деготь, с редкими каплями дегтя, который как раз таки мед.

   Хэйт, выросшей в семье "без заморочек", было сложновато вообразить подобные отношения.

   - Друзья? Мое школьное окружение делилось на два типа: те, что в одной "статусной" категории, с уже повернутыми на этом статусе мозгами, и те, что на ступень ниже. Вторые завидовали первым, и все мои попытки найти с кем-то общий язык заканчивались либо разочарованием, либо очень большим разочарованием. Любовь? Да, в выпускном классе я влюбилась. "Тебе нравится этот мальчик?" - спросила мать. "Такая жалость, что компания его семьи на грани банкротства. Не переживай, отец уже подобрал для тебя подходящую кандидатуру". Примерно тогда я рассталась с иллюзиями относительно своего места в жизни и свободы выбора. Последним камнем в стене между мной и родителями стал выбор факультета: я хотела на архитектурный, родители настаивали на ссылке в Кембриджскую бизнес-школу.

   Гнома невесело хмыкнула.

   - Я попыталась бунтовать, разумеется. Сначала мне пригрозили блокировкой всех карт, на что я сложила из пальцев фигу - о, это было здоровски! - и заявила, что мои акции никто не отнимет. На жизнь хватит, если не шиковать. Тогда отец запретил мне видеться с братом, а ведь ближе его у меня никого нет и, скорее всего, не будет. Три недели споров, уговоров, откровенного шантажа - и мне позволили остаться в стране, но про архитектурный сказали забыть.

   Хэйт вдруг вспомнила оговорку малой о росписи под хохлому, ее же: "И вовсе я не ребенок", - даже "инвесторы" оказались не слуховой галлюцинацией. И все это вместе с рассказанной историей было... грустно.

   - У меня есть жених - тварь такая, что тапком раздавить, как таракана, охота, - Масю всю перекорежило при этих словах. - Выбирали его, как ты понимаешь, моего мнения не спросив. Союз с его семьей выгоден для бизнеса - это главное. И он подходит по статусу. Знаешь, ушастая, я понятия не имею, какие у тебя проблемы, но я бы за счастье сочла поменяться с тобой местами, просто за возможность быть собой. Всегда, везде, а не только в виртуальной оболочке.

   Гнома плюхнула не глядя в фужер еще наливки, опрокинула залпом, с силой стукнула кулачком по столу.

   - Вот такие пироги, - дурашливо махнув хвостиками, выпалила Мася - снова такая, какой ее привыкла видеть квартеронка. - С котятами. Ня!

   Полминуты спустя Хэйт осталась одна в трактире - гномка предпочла закруглить разговор по-своему. Хотя, положа руку на сердце, адептка даже и не знала, что ответить на исповедь подруги...

   Наливка кончилась, еда тоже, мелкая испарилась, а настроение у Хэйт скатилось ниже плинтуса. До храма Балеона она себя дойти заставила - встреча с жрецом была делом важным, неотложным. Учитель, выслушав рассказ о судьбе Кинни, согласился принять его в орден (мимолетно подняв свой загадочный ранг в глазах адептки: принять подобное решение единолично рядовой жрец бы не смог), но "заниматься" с девушкой отказался, сославшись на срочные храмовые дела.

   - Недобрые вести принес гонец из Светлого Леса, - посетовал учитель. - Не серчай, но обучение твое откладывается. Я буду... занят.

   Хэйт уверила, что все понимает и не имеет претензий. С ее планами "каникулы" отлично стыковались, она же собиралась надолго оставить людские анклавы, носиться телепортами из земель орков в Велегард и обратно было бы накладно и затруднительно в плане времени. Самое неприятное - с появлением демонов и прочей нечисти внешние порталы, те, что позволяли перемещаться в земли орков с территорий других рас (и обратно), перестали действовать (в причины Хэйт не вдавалась).

   Распрощавшись с учителем и отправив к Сорхо фею с просьбой отвести (или отправить) Кинни в храм, Хэйт скомандовала:

   - Выход!

   Не все, что требовалось, адептка узнала, но она возлагала надежды на форум.

   Тема о продаже древнего пергамента, как и ожидалось, создана была в день выставления пергамента на аукцион. В списке популярного за неделю тема: "Безумие Архимага - продажа, не безумие ли?" - занимала почетное второе место. На почетном первом красовалась созданная сегодня, но уже набравшая за двести тысяч просмотров: "Как фейлятся ТОПы. Дети Валинора облажались, встречаем Инферно!" - и, не оброни учитель замечание о "недобрых вестях", Вероника пополнила бы ряды читающих, но сейчас первостепенной для нее была тема о "безумии".

• Предыдущая
• 47/79
• Следующая