Люблю твои воспоминания - Ахерн Сесилия - Страница 49

• Предыдущая
• 49/72
• Следующая

Пока я звоню, папа лежит на кровати, смотрит телевизор, пьет бренди и хрустит чипсами «Принглз».

— Отлично! — кричит он в экран, услышав очередную шутку Брюса Форсайта.

Я устроила телефонную конференцию, чтобы поделиться с подругами последними новостями, а скорее надеясь на помощь и прося укрепить мой рассудок. Может быть, я слишком замечталась, но ведь девушке позволено мечтать!

— Одного из твоих детей только что стошнило на меня, — говорит Фрэнки. — Твоего ребенка только что стошнило на меня.

— О, это не рвота, просто немного слюней.

— Вот это слюни?!

Пауза.

— Фрэнки, ты омерзительна.

— Девочки, девочки, пожалуйста, не могли бы вы хотя бы в этот раз не пререкаться?

— Прости, Джойс, но я не могу продолжать этот разговор, пока оно не покинет помещение. Оно ползает вокруг, кусает вещи, забирается на вещи, пускает слюни на вещи. Это очень отвлекает. Кристиан не может за ним последить?

Я пытаюсь не рассмеяться.

— Не называй моего ребенка «оно»!.. Кристиан не может, он занят.

— Он смотрит футбол.

— Он не любит, когда его отвлекают, особенно ты.

— Что ж, ты тоже занята. Как мне сделать так, чтобы оно пошло ко мне на руки?

Пауза.

— Мальчик, иди сюда, — с опаской говорит Фрэнки.

— Его зовут Сэм. Ты его крестная мать, на тот случай, если ты и это забыла.

— Нет, это я не забыла. Только его имя. — Голос Фрэнки напрягается, как будто она поднимает что-то тяжелое. — Ничего себе! Чем ты его кормишь?

Сэм визжит как поросенок. Фрэнки фыркает в ответ.

— Фрэнки, дай его мне. Я отнесу его к Кристиану.

— Итак, Джойс, — начинает Фрэнки, пока Кейт нет рядом, — я провела небольшое исследование по той информации, которую ты мне вчера дала, даже взяла с собой некоторые бумаги, подожди. — Раздается шелест бумаги.

— О чем речь? — спрашивает вернувшаяся Кейт.

— О том, что Джойс умудрилась попасть в голову американца и приобрела его воспоминания, навыки и знания, — отвечает Фрэнки.

— Что? — визжит Кейт.

— Я выяснила, что его зовут Джастин Хичкок, — радостно говорю я.

— Как? — спрашивает Кейт.

— Его фамилию я прочитала в программке вчерашнего балета, где танцевала его дочь, а имя… ну, я услышала его во сне.

Пауза. Я пытаюсь представить, какими взглядами они сейчас обмениваются.

— Что, черт возьми, происходит? — в замешательстве спрашивает Кейт.

— Поищи его в Интернете, Кейт, — командует Фрэнки. — Посмотрим, существует ли он.

— Поверьте мне, он существует, — уверяю я.

— Нет, дорогая, понимаешь, нам бы не хотелось думать, что ты спятила. Так что давай мы его поищем, а потом продолжим.

Я опираюсь подбородком на руки и жду.

— Пока Кейт там возится, я расскажу: я изучила проблему восприятия чужих воспоминаний…

— Что?! — пронзительно вскрикивает Кейт. — Восприятие чужих воспоминаний? Вы обе сошли с ума?

— Нет, только я, — устало говорю я, кладя голову на стол.

— Как это ни удивительно, оказалось, что тебя нельзя считать клинической сумасшедшей. По крайней мере не из-за этого. Я пошарила в Интернете и выяснила: не у тебя одной это бывает.

Насторожившись, я резко выпрямляюсь.

— Я нашла сайты, на которых есть интервью с людьми, признавшимися, что они видят воспоминания других людей, и приобретшими их способности или вкусы.

— Ох, вы обе меня просто обманываете, вы сговорились меня дурачить! Так я и знала, что просто так ты бы ни за что ко мне не заехала, Фрэнки.

— Мы ни о чем не сговаривались, — уверяю я Кейт.

— То есть ты на полном серьезе пытаешься меня убедить, что неким волшебным образом получила способности другого человека?

— Она говорит на латыни, французском и итальянском, — объясняет Фрэнки. — Но при чем тут волшебство? Думать так — действительно безумие.

— У Джойс что, и вкусы изменились? — Кейт еще не убеждена.

— Она теперь ест мясо, — как бы между делом говорит Фрэнки.

— Но почему вы считаете, что ей передались чьи-то способности? Почему она не могла сама выучить латынь, французский и итальянский и решить, что ей нравится мясо, как любому нормальному человеку? Если я неожиданно начну любить оливки и испытывать отвращение к сыру, это что, будет означать, что моим телом завладело оливковое дерево?

— Кейт, по-моему, ты не врубаешься. Почему ты считаешь, что оливковые деревья не любят сыр?

Пауза.

— Слушай, Кейт, я согласна, что смена вкусовых пристрастий — это совершенно естественная вещь, но пойми же наконец: Джойс за ночь овладела тремя языками и при этом никогда их не учила!

— О!

— И мне снятся сны о личных детских переживаниях Джастина Хичкока.

— А где, черт возьми, была я, когда все это происходило?

— Заставляла меня танцевать хоки-поки в прямом эфире «Скай ньюс», — огрызаюсь я.

Я включаю громкую связь и несколько следующих минут терпеливо хожу по комнате, глядя на часы внизу телевизора, пока на другом конце Фрэнки и Кейт от всей души смеются.

Папа замирает с очередным чипсом во рту, а его глаза следят за моими перемещениями.

— Что это за шум? — спрашивает он.

— Кейт и Фрэнки веселятся, — отвечаю я.

Он закатывает глаза и продолжает жевать чипсы, снова повернувшись к экрану, на котором среднего возраста телеведущий зажигательно исполняет румбу.

Минуты через три смех прекращается, и я выключаю громкую связь.

— Короче говоря, — продолжает Фрэнки, как будто и не прерывалась, — то, что с тобой происходит, совершенно нормально, то есть не совсем нормально, но есть и другие э-э…

— Ненормальные? — предлагает Кейт.

— …случаи, когда с людьми бывало то же самое. Только все это люди, которые перенесли пересадку сердца. Поскольку это не твой случай, то моя теория, видимо, не годится.

Тук-тук, тук-тук. Сердце выскакивает из груди.

— Подожди, — вмешивается Кейт, — здесь написано, что одна женщина утверждает, будто приобрела необычные способности после того, как ее похитили инопланетяне.

— Кейт, перестань читать мои записи, — шипит Фрэнки. — Я не собиралась ее упоминать.

— Девочки, — прерываю я их. — Он сдал кровь в тот же самый месяц, когда я попала в больницу.

— И что? — спрашивает Кейт.

— Ей делали переливание крови, — объясняет Фрэнки. — А это не сильно отличается от теории про пересадку сердца, о которой я только что говорила.

Мы все умолкаем. Тишину нарушает Кейт:

— Ну и что? Я все равно не понимаю. Кто-нибудь объясните мне.

— Переливание крови и пересадка сердца — в этом есть что-то общее, правда? — говорю я. — Кровь идет от сердца.

Кейт ахает.

— Кровь пришла прямо от его сердца, — мечтательно говорит она.

— Да, Кейт, что может быть романтичнее переливания крови? — комментирует Фрэнки. — Давайте я расскажу о том, что нашла в Сети, хорошо? Четвертый канал снял документальный фильм о людях, которым пересадили сердце, заявлявших о неожиданных побочных эффектах после операции. Речь в фильме идет вот о чем: возможно ли, что вместе с трансплантированным органом пациент может получить также часть воспоминаний, вкусов, желаний и привычек донора? Там, в фильме, показано, как эти люди связываются с семьями доноров, пытаясь понять, что за новая жизнь появилась в них.

Фильм подвергает сомнению научное понимание того, как работает память, представив мнения ученых, которые первыми начали исследовать интеллект сердца и биохимическую основу памяти на клеточном уровне.

— Ага! То есть, если в сердце больше интеллекта, чем мы привыкли считать, значит, кровь, которая течет от чьего-то сердца, может быть носителем этого интеллекта. Таким образом, переливая Джойс кровь, они перелили и воспоминания этого парня? — спрашивает Кейт.

Никто не хочет ответить на этот вопрос «да». Все хотят сказать «нет». Кроме меня, уже свыкшейся за ночь с этой идеей.

— Но это же можно запросто узнать! — осеняет Кейт. — Нужно только выяснить, кто был твоим донором, Джойс.

• Предыдущая
• 49/72
• Следующая