Багровое веселье - Паркер Роберт Б. - Страница 26

• Предыдущая
• 26/34
• Следующая

Наступил понедельник. Без девяти минут одиннадцать из кабинета Сюзан появилась молодая блондинка с короткой стрижкой. Она молча сняла с крючка плащ и, даже не взглянув на меня, вышла за дверь. Я встал и зашел в кабинет. Хоук притаился наверху. Как только появится Фелтон, Сюзан пригласит его в кабинет, после чего Хоук спустится вниз и сядет в приемной.

— Он всегда является без одной минуты одиннадцать, — накануне сообщила нам Сюзан. — И в это время в приемной постоянно пусто. Если он вдруг увидит там Хоука, то может насторожиться.

— Да какая разница? — возразил я. — Хоук все равно не даст ему уйти.

— Вы и так навязали мне свою защиту, — сказала Сюзан. — Но теперь уж хватит распоряжаться.

Итак, когда Фелтон вошел в приемную, я стоял за дверью в кабинете, а Хоук ждал наверху, ожидая сигнала спуститься вниз. На Сюзан был темно-синий с белым свитер. Она вышла в приемную, пригласила Фелтона в кабинет и, дождавшись, когда он войдет, плотно закрыла двойные двери. Затем молча обошла стол и села в кресло. Фелтон остановился у входа и с изумлением уставился на меня. Я молча смотрел на него. Сегодня мы впервые видели друг друга при дневном свете.

Сюзан, наконец, нарушила молчание:

— Присаживайтесь, мистер Фелтон. Сейчас я объясню вам, почему сегодня здесь присутствует мистер Спенсер.

Мы с Фелтоном продолжали рассматривать друг друга. Ростом он был чуть выше ста восьмидесяти, тело поджарое и жилистое, что говорило о неплохой физической форме. Каштановые волосы зачесаны назад, на затылке небольшая залысина. Нестриженные усы и редкая бороденка придавали лицу несколько неопрятный вид.

— Присаживайтесь, пожалуйста, мистер Фелтон, — повторила Сюзан. Голос звучал ровно и спокойно.

Фелтон повернулся и уселся в кресло возле письменного стола, откуда мог одновременно видеть и меня, и Сюзан.

Я скрестил руки на груди и прислонился спиной к стене, стараясь придать лицу безразличное выражение. Черт бы побрал всех этих монстров. До встречи с ними готов разорвать их на куски, а встретившись и увидев, что внешне они совершенно обыкновенные люди, сразу же перестаешь думать о них, как о чудовищах и изуверах, и даже сама мысль о том, чтобы убить их, кажется уже слишком злой и жестокой.

— Так что произошло? — спросил Фелтон у Сюзан.

— Я прошу прощения за то, что позвала сюда мистера Спенсера, но мы решили, что его присутствие необходимо, — спокойно начала Сюзан. — Дело в том, что я уверена: вы — тот самый убийца, который оставляет на месте преступления красную розу. Так что в моих личных интересах было пригласить сюда мистера Спенсера и посадить еще одного господина в приемную, пока мы будем обсуждать с вами этот вопрос.

Раскрыв рот, Фелтон переводил взгляд с меня на Сюзан. Было заметно, что он изо всех сил пытается придать лицу спокойное и презрительное выражение.

— Надеюсь, что вы сами признаетесь во всем, — продолжала Сюзан. — И мне, и полиции. Если да, то я обязательно выступлю в вашу защиту. Но в любом случае при сложившихся обстоятельствах я не могу оставаться вашим врачом.

— Так вы выгоняете меня? Потому что думаете, что я убийца? — вскинул брови Фелтон.

Я заметил, что он не сказал «Красная Роза». Просто «убийца».

— Если уж мы собрались сегодня здесь все вместе, то вы, надеюсь, понимаете, что я имею достаточно веские основания для такого утверждения. Я не выгоняю вас, я просто не могу больше быть вашим врачом. Насколько, представьте, будет эффективно мое лечение, когда я буду знать, что передо мной сидит убийца, да еще и опасаться по поводу своей собственной безопасности?

Фелтон сидел очень прямо. Я видел, как напряглось все его тело. Положив локти на ручки кресла, он нервно похрустывал костяшками пальцев. Казалось, он вдруг сразу стал каким-то маленьким и немного жалким.

— Но... но вы не можете ничего доказать, — пробормотал он.

— Не могу, — согласилась Сюзан. — Но это и не входит в мои обязанности. Скажу вам больше: ни полиция, ни кто-то еще никогда не узнают от меня ничего из того, о чем мы говорили с вами на сеансах. Но я обязательно скажу полиции, что уверена в вашей виновности, как уверена в том, что это вы подбросили мне в дом красную розу и убили рыбку в моем аквариуме.

— Но... Вы не можете перестать видеться со мной, — прошептал Фелтон.

— Извините, — вздохнула Сюзан.

— Но я ничего не сделал. Нет, вы не можете. Это ваша обязанность. Вы же давали какую-то медицинскую клятву.

Сюзан покачала головой.

— Я не доктор медицины. Я доктор философии. Но даже если бы я давала клятву Гиппократа, то все равно не смогла бы продолжать наши сеансы.

— Но мне необходимо с кем-то разговаривать. У меня нет никого, с кем я мог бы поговорить. Мне нужен хотя бы кто-нибудь.

— Если вы скажете правду, мы сможем разговаривать. Но это должна быть правда, и сказана она должна быть не только мне, но и полиции, и суду. Если вы скажете правду, я постараюсь убедить их в необходимости вашего лечения. Хотя не могу сказать наверняка, что решит суд.

Фелтон сидел все так же прямо и напряженно. Только лицо его теперь стало совсем белым, а глаза наполнились слезами.

— С кем же мне теперь разговаривать? — снова прошептал он.

— Простите, но больше я ничего не могу для вас сделать, — сказала Сюзан.

— Но я не могу. Мне же необходимо... Я ничего не сделал, неужели вы мне не верите? Я ничего не сделал.

Сюзан молчала. Тело Фелтона внезапно обмякло, и он наклонился вперед.

— Вы не можете этого сделать, — проговорил он охрипшим голосом. Из глаз потекли слезы. — Я не вынесу. Я не смогу, просто не смогу. Пожалуйста, не делайте этого. Не бросайте меня. У меня же больше никого нет. Нет... прошу вас... нет...

Сюзан сидела неподвижно.

— Если вы не признаетесь, — проговорила она, наконец, — если будете и дальше продолжать все это, то сделаете только хуже для себя. Очень скоро вас поймают, — она кивнула в мою сторону. — Он знает, что вы убийца. Очень скоро он вас поймает.

Фелтон начал раскачиваться в кресле. Тело вздрагивало от рыданий.

— Нет, я не смогу, не смогу... Вы не можете меня бросить...

— Конечно, этот выбор для вас ужасен, — продолжала Сюзан. — Но это все-таки выбор, причем больший, чем имели ваши жертвы. Вы можете признаться во всем и надеяться на мою помощь и поддержку либо уйти, и тогда он, — она снова указала на меня, — и другие будут следить за вами, пока не поймают.

Фелтон продолжал раскачиваться в кресле и качать головой.

— Я ничего не сделал, — всхлипывал он. — Ничего не сделал. Ничего... — • Он сполз с кресла, упал на пол и повалился на бок. — Господи, о, Господи, я же не смогу, не смогу...

Сюзан встала, вышла из-за стола и, опустившись перед ним на корточки, погладила его по спине.

— Вы сможете, — прошептала она, — сможете. Просто потому, что у вас нет другого выхода.

Фелтон продолжал лежать на полу, Сюзан сидела рядом, положив руку ему на спину. Прошла минута, показавшаяся мне вечностью. Наконец, Фелтон успокоился. Он медленно сел, затем так же медленно поднялся на ноги и обеими руками ухватился за спинку кресла.

— Ну что ж, ладно, — процедил он сквозь зубы. — Ладно, сука, обойдусь как-нибудь и без тебя.

Сюзан вернулась за стол.

— Когда будете готовы рассказать всю правду, — сказала она, — я всегда здесь.

— Я не вернусь, — рявкнул Фелтон. — Больше ты не будешь унижать меня. Я ухожу, а ты со своим кобелем можешь трахаться тут прямо на диване, как последняя сука.

Он круто повернулся и вышел в приемную. Хоук стоял, прислонившись спиной к стене. Глаза безразлично следили за Фелтоном. Тот прошел в холл, открыл входную дверь и вышел на улицу. Хоук последовал за ним.

Я закрыл дверь.

Сюзан подняла на меня глаза и вдруг заплакала, сначала лишь всхлипывая, а потом во весь голос, опустив голову на руки и вздрагивая всем телом. Я шагнул было к ней, но остановился, почувствовав, что сейчас этого делать не нужно. Сюзан продолжала рыдать, а я тихо стоял возле нее и молчал.

• Предыдущая
• 26/34
• Следующая