Обещание любви (СИ) - Липкан Елена Сергеевна - Страница 22

• Предыдущая
• 22/44
• Следующая

– И с тех пор ты боишься грозы и маленьких темных помещений? – спросил Велорий, когда она замолчала.

– Угу, – Оля поерзала, удобнее устраиваясь, и услышал еле слышный стон Лорика. – Но с тобой мне не страшно и очень тепло.

«А мне как жарко», – с иронией подумал Велорий, когда вся кровь прилила к одному месту, около которого ерзала попка Оли.

– Я теперь всегда буду приходить к тебе, если начнется гроза, – сказала девушка.

– Нет, – испуганно воскликнул Харламов, представив, как долго, он сможет продержаться и не опрокинуть ее на спину. – Раньше ты как-то справлялась, не думаю, что тебе нужна моя помощь.

– Раньше я спала с мамой, но сейчас это невозможно из-за твоего папы, – как малому ребенка стала объяснять Оля, не переставая жестикулировать.

– Если хочешь остаться здесь, у меня есть одно условие, – сквозь сжатые губы прошипел он.

– Какое? – Оля с любопытством посмотрела на него. Велорий стиснул зубы.

– Не шевелись! – сказал он, и резко повернулся к ней спиной.

– Лорик! – через некоторое время позвала его Оля. – Ты спишь? – Он промолчал, а она прижавшись к его спине сладко заснула, чего нельзя было сказать о нем.

Дождь закончился, и только одинокие капли стекали по стеклу, оставляя мокрый ручеек за собой. Велорий мог давно отправить Олю спать в свою комнату, но почему-то он не торопился этого делать. То ли теплота ее тела, то ли мягкость груди, тесно прижатая к его спине, а, возможно, тот едва уловимый запах фиалок, исходивший от ее волос, не позволяли ему нарушить ее сон.

Проснувшись, Велорий не мог с точностью сказать, спал ли он вообще. Во сне Оля откатилась на край постели, полностью сбросив с них одеяло – одна нога свисала с кровати, руки покоились под подушкой, а ночная рубашка задралась и собралась складками где-то под грудью, открывая взору Харламова мягкие кружевные трусики, обхватывающие упругие ягодицы, словно вторая кожа.

Велорий закрыл рукой глаза и тяжело вздохнул, он проклинал про себя грозу, из-за которой подвергся подобной пытке. Он даже не был уверен, была ли у него обычная утренняя эрекция или все еще ночная, вызванная девушкой, лежащей рядом. Но после этой ночи, пока она безмятежно крутилась рядом с ним, то и дело задевая его, Велорий убедился, что неудовлетворенное желание доставляет не только досадное неудобство, но и причиняет мучительную боль.

«В первый и последний раз я позволил ей спать вместе со мной!» – с такими мыслями он принял обжигающе холодный душ и побежал на утреннюю пробежку в надежде проветрить голову от нелепых мыслей, которые в последнее время все чаще и чаще посещали его.

Но как бы он не старался держать ее подальше от своей кровати, Бестужева не собиралась помогать ему в этом. Если Велорий поздно приходил домой, она засыпала в его комнате, дожидаясь его возвращения. А пока он работал на компьютере, Оля, устроившись на животе и болтая ногами, читала романы, частенько цитируя ему особо понравившиеся фразы.

– У тебя что, своей комнаты нет?! – рявкнул Велорий, когда из-за нее сделал ошибку в курсовой работе.

– Есть, но в ней так одиноко, – жалобно проговорила Оля. – Можно, я побуду у тебя?

– Нет! – безапелляционно отрезал он.

– Пожалуйста, – на этот раз в ход пошли «щенячьи глазки», просящие о благосклонности своего хозяина.

Велорий заскрипел зубами и вскочил на ноги. В два шага он оказался около кровати, перебросил девушку через плечо и отнес в ее комнату, бросив на кровать как мешок с картошкой. Не оборачиваясь, он вышел, громко хлопнув дверью.

Прошло десять минут, а Харламов так и не смог сконцентрироваться на работе, потому что перед глазами то и дело всплывал этот молящий жалобный взгляд. Он готов был завыть от раздражения. Подождав еще пять минут и бессмысленно уставившись в монитор, Велорий со вздохом поражения пошел за ней. Он иронично усмехнулся про себя, в последние дни это все время повторяется, он постоянно вздыхал – и все из-за рыжей, неуклюжей приставалы.

Как только Лорик захлопнул за собой дверь, Оля уткнулась лицом в матрац.

– Бесчувственный, – бормотала она. – Ты совсем не добрый, Лорик! – ругала она его, не замечая, что он уже несколько минут слушает ее с ухмылкой на губах.

– Я пришел, чтобы пригласить тебя к себе, – заговорил он спокойно. – Но из-за моей бесчувственности…

Оля вскочила с кровати и радостно замотала головой.

– Нет, нет, ты вовсе не бесчувственный, ты очень добрый и хороший, – тараторила она, умасливая его.

– Но только что ты говорила…

– Тебе показалось, – перебила его Оля.

– Так я еще и глухой.

– Да… то есть… нет, – Оля лукаво улыбнулась. – При падении я ударилась головой и мой разум помутился.

Велорий хмыкнул. Да актриса она никудышна. Но девушка не отчаивалась. Подняв руки к небу, она театральным шепотом продолжала свое представление.

– Да как я посмела, ничтожная, говорить подобное про великого, умного и самого великодушного среди человечества раба Божьего…

– Раба?

– Нет, нет, – быстро исправилась Оля. – Человека подобного самому Богу.

– Ты будешь гореть в аду за такое сравнение, – поддел Велорий. – Но льстить ты умеешь, поэтому прощаю.

– Лорик, мне можно вернуться в твою комнату? – с надеждой спросила она.

– Да, – Велорий снова вздохнул. – Но только… сидеть тихо, как мышка, без звука.

Оля изобразила замок на губах и выкинутый ключ. Харламов закатил глаза.

Едва очутившись на кровати Лорика, Оля заняла свою обычную позу и зашуршала страницами книги.

«Было бы хорошо, если бы она сменила эти трусы, называемые шортами, и лифчик, громко величаемый топом, на старые шаровары и бесформенную футболку, сохраняющие мои нервы в порядке, а ее девственность в безопасности», – подумал Велорий, но, естественно, не произнес это вслух. И лишь очередной долгий вздох выдавал его сожаление по поводу своего такого необдуманного разрешения находиться Бестужевой в его комнате.

«Я такая счастливица», – думала тем временем Оля.

«Я становлюсь мазохистом!» – подумал Велорий, резко отвернувшись от болтающих обнаженных ног.

Глава 10

Новый год они провели все вместе, а потом у каждого были свои планы: родители собирались к друзьям, Олю пригласила к себе подруга, а Велорий собирался устроить пати в их доме, собрав шумную толпу.

Каково же было разочарование Бестужевой, когда, приехав к подруге, она обнаружила ту в постели с высокой температурой. Ничего не оставалось, как вернуться домой. Но едва она открыла дверь, грохот музыки накрыл девушку с головой. Проталкиваясь между парочками, сплетенными в откровенных объятиях, она не верила своим глазам. Неужели это та маленькая вечеринка, о которой говорил Велорий?

• Предыдущая
• 22/44
• Следующая