Гарантийные человечки. Гарантийные возвращаются (сборник) - Успенский Эдуард Николаевич - Страница 15

• Предыдущая
• 15/21
• Следующая

Сам великий Величайший Кусатель уже был достаточно стар. Он с трудом держался на задних лапах. И тяжёлые ордена из пивных крышек ему уже приходилось прикреплять к спине, чтобы он мог сохранять равновесие.

Но зато Великий Откусыватель был полон сил и перспектив. Поэтому он созвал военный совет.

– Какие будут мнения?

– Какие нужны, такие и будут, – сказал высокий длинноусый мыш по кличке Чапаев. – Все, как один.

– Значит, готовим армию к выступлению?

– Готовим, великий кормчий.

– Кормчий – это тот, кто на корме сидит, – недовольно сказал Кусатель.

– Кормчий – это тот, кто корм добывает, – смело возразил Чапаев.

– Задача у нас такая, – сказал Откусыватель, – сначала мы захватим гарантийных и заставим их на нас работать. Потом завоюем людей.

– Я всегда думал, что людям и мышам лучше дружить, – сказал упитанный седой мышегенерал.

– Я вижу, у нас появились противники, – сурово сказал Великий Откусыватель. – Если хотите с нами говорить, молчите.

– Я ему разрешаю. Пусть говорит, – настоял на своём Величайший Кусатель.

– А чего тут говорить, – упёрся генерал, – у них есть всё: и мышеловки, и мышеклей, и кошки. А у нас ничего, кроме шума и лозунгов.

– Взять! – приказал Великий.

– Отпустить! – сказал Величайший.

Видно, взаимопонимание между ними было ещё не очень хорошо налажено.

По радио шла «Гарантийная передача». Точно, изменения в гарантийном мире шли полным ходом. Новости сыпались одна за другой:

– Ничего себе! – сказал Холодилин. – Столько лет оттачивали мастерство, а теперь – широкий профиль.

– Один мастер на всю семью – так от скуки и сдохнуть можно, – сказала Шпулька.

– Надо не о веселье думать, – возразил Говорит Москва, – а об изделиях, о прогрессивных методах.

– А кто будет думать о мастерах? – спросил Буре.

– О мастерах надо думать во вторую очередь.

– Я смотрю дискуссия «Кто главнее – человек или производство?» вернулась.

А радиопрограмма продолжала:

– А я даже не знаю, где этот картер находится, – сказала Шпулька.

– И я не знаю, – сказал Пылесосин.

Радио как будто услышало их и добавило:

Грустный пожилой голос запел:

В этом месте Иван Иванович Буре даже всплакнул. А песня дальше становилась всё грустнее и грустнее.

– Очень грустная песня, – сказал Иван Иванович. – Так всё и было. Вы такого даже не помните.

– Ничего, ничего, – хмуро возразил Холодилин, – скоро вспомним, судя по всему.

И тут грустная осенняя тьма окутала квартиру. На улице, правда, была весна, но тьма всё равно опустилась осенняя, потому что всем было очень грустно.

Утром в районе десяти к даче подъехала легковая машина. Приехали дачники – мама и девочка Таня.

Они приехали вымыть полы, загрузить продукты в холодильник и повесить занавески.

Дачная девочка Таня каждое лето проводила на этой даче. Она была не из тех девочек, которые кутают куколок в платочки и с утра до вечера делают куличики. Она была из тех девочек, которые «нынче здесь, а завтра там».

Она совсем не умела сидеть на одном месте. Её можно было видеть на чердаке, в подвале, в сенях и в сарае для инструментов. Причём во всех местах сразу.

Первое, что сделала девочка Таня, войдя в знакомую комнату, – достала бумагу и карандаш и написала такую записку:

Дело в том, что всё прошлое лето она только тем и занималась, что ловила гарантийных. Она им просто не давала житья – всё заглядывала внутрь гарантийных изделий, посыпала пол мукой, чтобы они оставили следы, неожиданно вскакивала и зажигала свет.

Она твёрдо знала, что человечки есть, она заметила их однажды ночью на освещённом луной подоконнике. И ей очень хотелось сделать из них игрушки: закутывать в носовой платок, катать на колясочке, купать в селёдочнице.

Ясно, что гарантийные бежали от неё, как мыши от кошки. И старались не показываться на глаза даже ночью. Это было неудобно человечкам, они привыкли общаться, обмениваться новостями, играть. Но приходилось терпеть.

Так вот за год девочка серьёзно выросла и решила человечков не ловить, не мучить, а по возможности дружить с ними.

Таня подсунула бумагу под холодильник и занялась дачными делами. Она помогла маме перенести вещи в дом, подмела пол, заправила свою постель и стёрла пыль с подоконников и полок.

Но вдруг она подумала, что зря это делает. Потому что гарантийные могут оставить там свои следы.

Нет, она не собиралась купать их в селёдочнице, но немного поиграть с ними и поговорить ей очень хотелось.

В этот день мама и Таня не успели навести полный порядок. Они работали до позднего вечера и улеглись спать в не совсем ещё подготовленной даче.

Когда вечерняя тьма окутала квартиру, наступило самое мышиное время. Вдруг с середины мышиной площади раздался звук трубы, сделанной из пипетки.

И сразу по краям площади выстроились факельщики. Они несли светящиеся гнилушки. На гнилушки потащился народ. Скоро вся площадь была заполнена.

– Зачем нас собрали? – спрашивали мыши друг У друга.

– Сейчас узнаем, – отвечали мыши друг другу.

– Может, опять война?

– Может, опять война.

– Смотрите, смотрите, сам Величайший Кусатель выехал.

– А с ним и сам Великий Откусыватель.

– Да здравствуют король и кородент!

• Предыдущая
• 15/21
• Следующая