Меч с берегов Валгаллы - Александрова Наталья Николаевна - Страница 50
- Предыдущая
- 50/58
- Следующая
Она поставила на стол три чашки розового немецкого фарфора, вазочку с конфетами и другую – с домашним печеньем. Разлив чай, пригласила гостей к столу.
Сделав первый глоток, Кирилл пристально взглянул на тетушку и строго проговорил:
– Тетя, не думай, что я забыл. Какого это юношу ты тут принимала?
– Что? – старушка уставилась на племянника невинным взором. – О ком ты говоришь? Какой еще юноша? Кирюша, я не в том возрасте, чтобы принимать юношей…
– Вот именно! – прервал ее Кирилл. – И не надо делать вид, что ты все забыла! Ты только что проговорилась, что целый час пела ему «Темно-вишневую шаль» и «Очи черные», и он все это безропотно слушал! Тетя, колись!
– Я не говорила ничего подобного! – возмущенно возразила старушка. – Я никогда не пою «Очи черные»! Это не мой репертуар! «Темно-вишневая шаль» – это да, но не «Очи черные»!
– Ну, может, ты пела что-то другое, но он слушал тебя целый час – и о чем это говорит?
– О том, что у него хороший вкус и приличное воспитание! В отличие от многих моих знакомых…
– Нет, тетя! Это говорит о том, что он – мошенник! Я много раз тебе говорил, что существуют мошенники, которые специализируются на обеспеченных старушках вроде тебя!
– Он не мошенник! – возмущенно перебила его тетушка. – Неужели ты думаешь, что я не в состоянии отличить мошенника от приличного человека? Может быть, я стара, но я еще не в маразме! И вообще, зачем ты начал этот разговор при… при девушке?
– Это не я, это ты его начала. И я за тебя очень беспокоюсь. Скажи, чего от тебя хотел этот «приличный человек»? Он хотел тебе что-нибудь продать? На что-то тебя уговаривал?
– Нет, ничего подобного!
– Но чего он от тебя хотел? Зачем он к тебе пришел?
– Но он очень просил ничего тебе не говорить… – смущенно пролепетала старушка.
– Тем более! Неужели тебя это не насторожило? Ясно же, почему он просил не говорить это мне – чтобы я не помешал его афере! Чтобы я не помешал тебя облапошить!
– А вот и нет! – проговорила старушка, поджав губы. – Вовсе не потому! Как плохо ты думаешь о людях! Просто он хотел, чтобы это было для тебя сюрпризом…
– Что – это? – продолжал настаивать Кирилл.
– Книга… он пишет о тебе книгу.
– Книгу?
– Вот именно! Ведь ты, Кирюша, очень известный, можно даже сказать – выдающийся человек, разумеется, публике интересно знать, как ты добился своего положения! Каким ты был в молодости, как пришел к своему теперешнему положению…
– Вот как? – Кирилл строго взглянул на старушку. – Тетя, если кто-то хочет обо мне писать, он должен сначала обсудить это со мной. Иначе никак нельзя. А ко мне никто не обращался…
– Ну, не знаю… – тетушка явно смутилась. – Может быть, он просто не успел…
– Тетя, что он у тебя спрашивал? Что ты ему рассказала? Мне это обязательно нужно знать!
– Да не волнуйся, Кирюша! – старушка делано засмеялась. – Я не выдала ему никаких твоих коммерческих тайн! Я их просто не знаю… да он ни о чем таком и не спрашивал, его интересовала в основном твоя юность, молодость. Он говорил, что это – для первой части книги, где будет рассказано, как формировался твой характер…
– Молодость? – настороженно переспросил Кирилл. – А конкретно, о чем вы говорили?
– Ну, как… – тетушка замялась. – Я рассказывала ему о твоем увлечении фехтованием… это ведь тебе очень много дало – правда? Фехтование сформировало твой бойцовский характер…
– Еще о чем?
– Ну, ты понимаешь, он спрашивал о твоей личной жизни в то время… он говорил, что такие вещи очень интересуют читателей… что это очень способствует популярности книги… поэтому его очень заинтересовала история с Диной…
Старушка вдруг взглянула на Симу, и на ее лице отобразилась напряженная работа мысли, как будто она что-то безуспешно пытается вспомнить. Кирилл не обратил на это внимания – он побледнел и резко спросил тетю:
– Зачем ты обсуждала это с посторонним человеком?
– Ну, Кирюша, не обижайся! Он же просил рассказать ему какую-нибудь романтическую историю, вот я и…
– И что ты ему рассказала?
– Ну, рассказала, как ты переживал… в ту страшную ночь, как вернулся рано утром – бледный, измученный, на тебе просто лица не было…
– Тетя! – вскрикнул Кирилл и покосился на Симу. – Тетя! Ты сказала ему, что я тогда вернулся утром?!
Старушка заморгала, закусила губу и уставилась на племянника с видом нашкодившего ребенка.
– Ах, ну да… – пролепетала она. – Я никому не должна была этого говорить… но, Кирюша, это было так давно… вряд ли это сейчас кому-то интересно…
– Очень даже интересно! Ты ведь сама сказала, что я – заметный человек! Наверняка этот твой гость решил меня шантажировать, и ты дала ему отличный материал…
– Ох, Кирюша, ну почему ты всегда так плохо думаешь о людях? Это был очень, очень приличный молодой человек!
– Да-да, мы это уже слышали! Он завоевал твои симпатии тем, что целый час слушал твое пение…
– Не только слушал! – гордо проговорила старушка. – Он записывал меня на магнитофон! Он сказал, что у него есть знакомый продюсер, который любит старинные романсы и хочет создать пластинку, на которой пожилые люди вроде меня исполняют романсы! Я могу прославиться, Кирюша!
– Так он еще и записывал все на магнитофон?! – воскликнул Кирилл, схватившись за голову. – Он записал все, что ты рассказала? И про то, что я тогда вернулся утром?
– Кажется, да… – старушка снова смутилась. – По-моему, он как включил магнитофон, так и не выключал его…
– Ох, тетя, тетя! – вздохнул Кирилл. – Я ведь тебя просил… ты ведь всегда была умной и осторожной, а тут… я никак не ожидал от тебя такого легкомыслия!
– Прости меня, Кирюшенька! – жалобно проговорила старушка. – Прости, я доставляю тебе столько неприятностей! Но ты ведь помнишь, сколько мне лет…
– Ладно, тетя, не переживай, ты знаешь, что я не могу долго на тебя сердиться!
– Я должна тебе еще кое-что сказать…
– Что еще?!
– Я показывала ему альбом с твоими старыми фотографиями, детскими и более поздними…
– Ну, показывала альбом – это еще не преступление. Если он это терпеливо вынес – значит, так ему и надо. Сам виноват.
– Да, но после этого одна фотография пропала. Та, где вы с Димой и Диной. Сначала я подумала, что она куда-то завалилась, но так и не нашла ее. А теперь, после того, что ты мне сказал, я думаю, может быть, это он ее взял…
Вдруг Кирилл снова нахмурился.
– Тетя, – проговорил он настороженно, – а как он выглядел, этот твой… юноша?
– Ну, как… обыкновенно, – старушка пожала плечами. – Говорю же тебе – очень приличный молодой человек… ты знаешь, он мне показался знакомым…
– Знакомым? – переспросил Кирилл. – Ты говоришь, что он был молодой… а насколько молодой?
– Ну, примерно твоих лет…
– Ага, а ты назвала его юношей!
– Ну, для меня все, кто моложе пятидесяти – юноши… но Сереже не было еще и сорока…
– Сереже? – переспросил Кирилл. – Что же ты не сказала, что он назвал свое имя?
– А ты не спрашивал!
– Он представился Сергеем? – подала голос Сима. – А он не похож на этого человека? – и она показала единственную фотографию Сергея Вяхирева, которую нашла в памяти своего телефона.
– Да, это он, это Сергей, – уверенно проговорила старушка и вдруг пристально уставилась на экран телефона: – Я все время думала – кого он мне напоминает? А теперь, когда я увидела эту фотографию, до меня дошло – он похож на твоего друга, Диму… ты помнишь Диму?
– Еще бы мне его не помнить! – Кирилл многозначительно переглянулся с Симой.
– И вы… – старушка перевела взгляд на девушку. – Я думала – почему ваше лицо показалось мне знакомым! А теперь я вспомнила ту давнюю историю и поняла – вы очень похожи на Дину! Вы знали Дину? Хотя что я говорю – откуда вы могли ее знать?
– Я ее не знала, но мне уже говорили о нашем сходстве!
Сима вытащила те фотографии, что рассматривали они с Кириллом в ресторане.
– Вот она! – обрадовалась тетушка. – Вот эта была в альбоме!
- Предыдущая
- 50/58
- Следующая
