Опасная любовь - Паскаль Фрэнсин - Страница 15

• Предыдущая
• 15/24
• Следующая

— Может, все еще не так плохо, как ты думаешь, — утешала ее Инид.

Элизабет поднесла мокрую салфетку к красным распухшим глазам.

— Ничего у меня не получилось! Я была так расстроена, что даже думать не могла. Я провалилась, это точно.

Второй вариант экзамена был не труднее первого, правда вопросы составлены немного иначе. Но Элизабет они казались тарабарщиной слезы застилали глаза, слова расплывались на бумаге. Она пыталась справиться с собой, но все мысли были о Тодде. Как он взглянул на нее перед тем, как уйти!

Зареванная и подавленная, Элизабет сдала работу последней. Она смутно помнила, что, выбегая из класса, услышала имя своей сестры: это ее окликнул мистер Сэндалоу, проводивший экзамен на втором уроке. Элизабет сделала вид, что не слышит: ей совершенно не хотелось с ним объясняться. Все так запуталось, что она уже сама ничего толком не понимала.

— Я все испортила, — причитала она.

— Тебе в этом кое-кто помог, — заметила Инид, но имени не назвала — было и так ясно, о ком она говорит.

Они стояли в туалете, где Инид нашла заплаканную Элизабет, с отвращением разглядывающую в зеркало свое лицо в темных потеках, — Как я ужасно выгляжу, — всхлипнула она.

Инид кивнула и протянула ей салфетку:

— Правда, ужасно.

— Спасибо, утешила!

— Не расстраивайся. Ты все равно прекрасна. Просто немного заревана. Умойся, подкрась губы, причешись, — сунув руку в свою объемистую косметичку, Инид протянула подруге расческу, тюбик земляничной помады. — Жизнь на этом не кончилась.

— Жизнь, может, и нет, но наши отношения с Тоддом наверняка. И каникулы будут загублены, если я провалилась. Ведь Джессику теперь экскурсоводом не возьмут.

— Она сама во всем виновата. Совсем ни о чем не думает. Надо же — впутать тебя в такую историю! По крайней мере, у нее сейчас есть хоть какой-то шанс пройти, А вот если бы ты вообще не сдавала за нее, ее бы уж точно не взяли.

— Знаю, но мне от этого почему-то не легче.

— Я на днях читала одну статью, — продолжала Инид. — В ней говорится: если тебе плохо, вспомни о чем-нибудь действительно ужасном. Ну хотя бы о голодающих в Индии. Очень помогает. Твои собственные несчастья покажутся пустяками.

Элизабет метнула на подругу возмущенный взгляд:

— Премного благодарна за совет. Мне сейчас действительно плохо.

— Прости, я хотела помочь тебе.

— Тодд тоже так говорил. — Лиз слегка провела помадой по дрожащим губам.

— Да что у вас произошло? Ты что-нибудь сказала ему?

— Да, кажется, — по щекам Лиз опять побежали слезы. — Я сама все разрушила. Он со мной никогда больше не будет разговаривать.

— Не выдумывай. Он тоже очень расстроен, ты, наверное, и сама заметила.

— Это было так ужасно! Как он посмотрел на меня в последнюю секунду! Как будто я всадила ему нож в спину. Я сама во всем виновата.

— Да не мучайся ты так. — Их глаза встретились в зеркале. — Ты сама знаешь, кто действительно виноват. Не буду называть имени. А то ты и на меня набросишься. Пойдем, Лиз. Мне еще надо подготовиться к контрольной по «Макбету».

Элизабет судорожно всхлипнула:

— Не утешай меня. Бесполезно. Мне очень, очень плохо.

— Лиз, помнишь, что ты мне сказала, когда мы поссорились с Ронни?

Элизабет отрицательно покачала головой.

— Ты сказала, если ты ему действительно нравишься, ссора из-за пустяка ничему не помешает. Он на разрыв не пойдет.

— Но я такого наговорила Тодду! Нет, это слишком серьезно, — горестно вздохнула Элизабет. — Я сказала, что лучше пойду купаться с акулой, чем с ним на соревнования по серфингу.

— Ото! — Инид округлила глаза. — Надо же такое придумать. Ты просто слишком вошла в образ Джессики.

Лиз опять всхлипнула.

— Ладно, не расстраивайся. Я шучу. — Инид похлопала подругу по плечу.

Дверь распахнулась, и в туалет впорхнула стайка смеющихся девушек. За ними вошла Дана Ларсон, солистка школьной рок-группы «Друиды».

— Кого хороним? — бесстрастно спросила она, взглянув на зареванное лицо Элизабет и кучу мокрых салфеток в раковине.

Одета она была, как всегда, вызывающе: футболка, которая была ей явно велика, красная полосатая мини-юбка, фиолетовые чулки и черные замшевые ботинки. Одно ухо украшала огромная золотая серьга в виде петли, другое — крошечная серебряная звездочка.

— Не говори, догадываюсь. — Она взглянула на свое отражение и пригладила выбившуюся прядку светлых, коротко подстриженных волос. — Поссорилась со своим парнем?

— Откуда ты знаешь? — спросила Элизабет.

— Все зло от мужчин, — ответила Дана с таким видом, будто по этой части собаку съела. — С ними то паришь в облаках, то низвергаешься в ад. Уж я-то знаю. Помню, я была влюблена в одного саксофониста. Просто с ума по нему сходила.

— И что с ним случилось? — спросила Инид.

— Я все-таки предпочла с ним расстаться. Он больше любил других девиц, чем меня и свой саксофон, — ответила Дана и пожала плечами. — Мне без него гораздо лучше. И тебе, наверное, будет лучше без твоего. — как его там?

Элизабет опять заплакала. Она представить себе не могла, как будет жить без Тодда.

— Я, кажется, заболеваю, — сквозь слезы сказала она.

• Предыдущая
• 15/24
• Следующая