Лепестки на ветру - Патни Мэри Джо - Страница 63

• Предыдущая
• 63/80
• Следующая

Андревиль, полуотвернувшись к стене, между тем продолжал:

— Поскольку они заполучили красивую девчонку и полную кладовую вина, солдаты не торопились никуда уходить. Они обосновались в трактире прочно и со всеми удобствами. К концу следующего дня все были уже пьяны в стельку и каждый мог брать ее как и когда захочет.

В то время мне случилось проезжать в тех местах в форме капитана гренадеров французской армии. Увидев меня, поселяне вышли навстречу, умоляя привести в чувство разбойников в солдатской форме до того, как они разорят всю деревню.

Я не собирался ни во что вмешиваться. Во-первых, я был один, во-вторых, не был настоящим офицером, но когда деревенский староста сказал, что они делают с английской девчонкой…

Андревиль вцепился пальцами в каменную кладку.

— Нужно было что-то предпринять. Я вошел в трактир и разразился речью, взывая к патриотизму французских солдат, похвалив их за поимку шпионки.

Слегка пожурил их за дебош и уговорил ехать в Париж к своему императору.

Рейф представил этого хрупкого бледного юношу лицом к лицу со сворой пьяных вооруженных бандитов и понял, почему Марго его полюбила. Лорд Роберт был тогда почти мальчиком.

— Как вам удалось забрать с собой Марго? Они бы предпочли, вероятно, оставить девушку при себе?

— Исключительно силой убеждения, — весьма сухо ответил Андревиль. — Я сказал, что должен сам допросить шпионку. Лошадь ее и багаж остались в конюшне, так что я помог ей сесть в седло, и мы оба были таковы.

Мегги очень быстро дала мне понять, что она за человек. После того что с ней сделали, в ней едва теплилась жизнь, на платье ее запеклась кровь убитого отца… Другая бы сошла с ума или потеряла сознание. Но Мегги…

Лицо Андревиля немного просветлело.

— Когда в миле от проклятого места я остановил лошадей, представился и стал заверять ее, что она в безопасности, Мегги наставила на меня пистолет. Он был припрятан у нее под седлом. Никогда не забуду этой сцены: руки девушки тряслись, лицо в ссадинах, едва ли в подобном виде ее узнала бы собственная мать. Мегги прошла через такое, чего я не пожелал бы самому Наполеону, и тем не менее она была не сломлена. Мегги — самая сильная личность из тех, кого я в жизни знал, — после долгого молчания добавил Роберт.

Рейф угрюмо мерил шагами камеру, глядя вперед невидящими глазами. Дорого он дал бы, чтобы остаться наедине со своим горем, чтобы в одиночестве осмыслить весь ужас того, что произошло с Марго.

Пережить на собственных глазах смерть отца… Получить первый сексуальный опыт в качестве жертвы банды пьяных подонков… И после этого остаться в здравом уме? Но она не только выжила, она стала женщиной выдающейся. Невозможно представить, каким запасом прочности должна была обладать эта маленькая хрупкая женщина.

Но горше всего было для Рейфа сознавать собственную вину за то, что случилось с Марго. Если бы он не обошелся с ней так, она, может быть, не поехала бы во Францию. Неудивительно, что Марго считает его виновным в смерти отца. Она права, и он ничем и никогда не сможет искупить своей вины.

Рейф чувствовал, как в нем закипает ярость. Гнев требовал выхода. Герцог, славящийся уравновешенностью, сгорал от желания бить, крушить, ломать. Попадись ему на глаза убийцы отца Марго, он один передушил бы их всех голыми руками.

— Если вам будет от этого легче, — сказал, заметив состояние товарища, Андревиль, — знайте: все, кто тогда присоединился к Наполеону, погибли. Остается надеяться, что смерть им выпала лютая.

— Остается надеяться, — прохрипел Рейф.

Он рисовал себе картины гибели подонков то на медленном огне у испанских партизан, то от гангрены на десятый день после раны в живот, то от обморожения в ледяных пустынях России.

Но видения помогали мало.

Рейф усилием воли заставил себя собраться. Если бы он этого не сделал, то сошел бы с ума.

Андревиль вернулся в свой угол и опустился на солому. Темные тени легли у него под глазами. Роберта словно выпотрошили. Если он тоже любил Марго, рассказ стоил ему нечеловеческих усилий.

— Надеюсь, на этом злоключения закончились, — сказал Рейф, немного успокоившись.

— Да, если не считать несколько затруднительного положения, в которое попал я. Едва ли я мог бросить Мегги во Франции одну, но у меня были дела, требующие моего присутствия на континенте. Я объяснил ситуацию Мегги, и она предложила мне взять ее с собой, поскольку в Англии у нее никого не осталось. Так я и поступил. Снял в Париже квартиру. Мы оба светловолосые, так что я представил ее своей овдовевшей сестрой. Для всех она стала Маргаритой, но для меня — Мегги, поскольку Марго Эштон она не хотела больше быть.

Забыв о поврежденной руке, Андревиль тряхнул ею и тут же сморщился от боли.

— Еще на пути в Париж я сделал ей предложение. Став моей женой, она могла бы чувствовать себя более защищенной во всех отношениях, получила бы имя, титул и деньги. Случись со мной что-нибудь, у Марго осталось бы немалое наследство.

— Значит, вы муж и жена? — спросил Рейф, едва ворочая пересохшим языком.

— Нет, она отказалась, сославшись на то, что не хотела бы выходить замуж только под давлением неприятных обстоятельств. Вместо этого Марго предложила стать моей любовницей, если я захочу.

Вот, значит, как все началось.

— Не представляю, как после всего она могла допустить к себе мужчину.

— Я тоже удивился, но Марго сказала, что хочет стереть из памяти страшные воспоминания. Колебания по этому поводу были своего рода пережитком среды, из которой я вышел, но все-таки я согласился. Мне было только двадцать лет, и жениться я пока не собирался, но от подобного предложения, тем более если оно исходит от такой женщины, как Мегги, как вы понимаете, может отказаться только последний дурак.

Рейфа не ввел в заблуждение легкий тон, которым Андревиль поведал историю о начале их связи. Кэндовер понимал, сколько терпения и нежности надо было проявить, чтобы помочь ей преодолеть страх и отвращение, дабы стереть из памяти страшный опыт и превратить Марго в ту страстную женщину, которую Рейфу довелось не так давно узнать. Рейф чувствовал к Роберту искреннюю благодарность. Хорошо, что рядом с Марго находился такой мужчина. И тут же поймал себя на мысли, что и в этом он, Рейф, оказался не на высоте: когда она больше всего в нем нуждалась, его рядом не было.

Чувствуя потребность дать понять Роберту, что по достоинству оценил все то, что тот сделал для Марго, Рейф сказал:

— Ей посчастливилось, что в трудную минуту вы были рядом с ней.

— Посчастливилось нам обоим, — ответил Андревиль, предостерегающе подняв левую руку ладонью вверх. — Мы стали работать вместе. Мне приходилось проводить много времени в разъездах, порой пропадать на целый месяц. Я путешествовал вместе с войсками, пересекал Ла-Манш с контрабандистами, совершал много других весьма рискованных поступков, которые в молодости кажутся нам великими приключениями, — Андревиль невесело усмехнулся, — но годам к тридцати то, что манило меня загадочным блеском, как и всякого ребенка, выросшего в добропорядочной английской семье, поутратило яркость и даже набило оскомину.

Как бы там ни было, у меня появился дом. Дом, в котором жила Мегги. Обычно он находился в Париже. Она вела тихую жизнь, совсем не такую, как сейчас, когда играет светскую даму. Мегги сама разработала шпионскую сеть и зарекомендовала себя талантливым резидентом. Все остальное вы знаете.

— А я думал, вы тот самый предатель в делегации, — со вздохом признался Рейф.

— Что?!

Брови Андревиля поползли вверх.

Рейф рассказал, как установил собственное наблюдение и узнал, что Андревиль навещал Марго, Росси и Лемерсье. Он упомянул и о том, как смешалась Марго, когда Рейф сообщил ей о положенном шпионам жалованье.

— Несмотря на то, что вы пошли по ложному следу, должен признать — вы продемонстрировали определенный талант к шпионской деятельности, — заключил Андревиль. — Если смотреть на все с теперешних позиций, пожалуй, лучше бы вам знать обо мне с самого начала, но, как я уже говорил, конспирация входит в привычку, становясь второй натурой. Вы знаете, зачем я контактировал с Росси. Что же до Лемерсье… я хотел выяснить, что он намерен предпринять, так как в его причастности к заговору у меня не осталось сомнений.

• Предыдущая
• 63/80
• Следующая