Нежно влюбленные - Патни Мэри Джо - Страница 3

• Предыдущая
• 3/93
• Следующая

Горничная явно была в сговоре с этими людьми. Поэтому-то она и вела себя столь бесстыдно. Он проглотил предложенную ею наживку, а она отошла в сторону в ожидании обещанного вознаграждения за выполненную работу. В подобную переделку он уже влипал. Правда, тогда он был трезв, не ждал никого и успел ускользнуть от девки до того, как ее мать должна была «случайно» застать их.

Брэнделин посмотрел на девушку, вопли которой помогли захлопнуть ловушку. Девственницей прикидывается! Спрятала лицо за спутанными волосами и захлебывается рыданиями! Хорошо ее папаша все подстроил, ничего не скажешь! Самообладанию Джерваза пришел конец, когда он перевел взгляд на Гамильтона, упивавшегося результатами своего замысла.

Никому еще не удавалось манипулировать им. В одну секунду, бросившись на Гамильтона, он вывернул его руку с пистолетом.

Викарий так торжествовал, наслаждаясь удачно проведенным делом, что молодому человеку удалось вырвать у него оружие. Но он задел курок — полыхнуло пламя, раздался гром выстрела, и пуля, пролетев под рукой Джерваза, вспорола кровать сбоку от него. Повернись дуло чуть в сторону, и ему разнесло бы выстрелом половину груди.

Затем Брэнделин молнией скатился с кровати и вскочил на ноги, радуясь, что не снял с себя белья — довольно уже того, что он был полуодетым. Пистолет, который он выхватил у викария, был дорогой и изящной вещицей, несущей смерть. Такие игрушки обычно носили с собой богатые господа, отправляясь на прогулку по лондонским трущобам. Странно, что у сумасшедшего жителя Гебридских островов оказалась такая вещь. Но рассуждать на этот предмет не было времени. Обезоружив Гамильтона, Джерваз забросил пистолет в темный угол комнаты — для пущей безопасности.

Самодовольства у Гамильтона ничуть не поубавилось, даже теперь, когда, безоружный, он оказался лицом к лицу со своей жертвой.

— Тебе не избавиться от меня так просто, — произнес он своим резким голосом. — Ты скомпрометировал мою дочь, и тому есть свидетели. Она твоя.

Джерваз отдал бы половину своего состояния за то, чтобы иметь ясную голову в этот кошмарный момент. Взглянув на хозяина гостиницы, стоящего в дверях, он устало молвил:

— Ради Бога, уберите от меня этого сумасшедшего. Не знаю, чего он добивается и с какой целью устроил эту сцену, но я не имею ко всему этому никакого отношения.

— Заходи сюда, Хейз, заходи, — со зловещей ухмылкой пригласил викарий хозяина. — Вы с женой будете свидетелями их свадьбы.

Хозяин и его жена нерешительно перешагнули порог комнаты. Оба были в ужасе оттого, что подобное несчастье приключилось именно в их заведении. Когда они вошли, стало видно, что в коридоре за ними маячили еще какие-то личности, но приблизиться ближе не осмеливались.

Глубоко вздохнув, Джерваз произнес самым высокомерным тоном, на какой был способен:

— Поговорим об этом происшествии утром. Не могу же я жениться посреди ночи.

— Да нет, мой красавчик, дело будет сделано именно сейчас, — издевательски молвил викарий, злобно сверкая глазами.

Разумеется, единственной целью этого человека были деньги, но он сумел убедить себя, что его беспокоит лишь чистота нравов. А может, безумец полагал, что его святая обязанность — преследовать неверующих, если к тому же сия обязанность поможет ему избавиться от дочери, которую он глубоко презирал.

— Если вам нужны деньги за то, что я ранил чувства вашей дочери и растревожил ее нервы, то, пожалуйста, я готов заплатить за это, — ухватился за надежду Джерваз.

— Оставь себе свои паршивые деньги, — усмехнулся Гамильтон. — Искупить вину ты сможешь, лишь дав свое имя моей дочери. — Мрачная физиономия викария осветилась злобным удовлетворением. — Конечно, в Англии ты не смог бы жениться на ней сразу — ведь английскую церковь можно назвать Римской Блудницей. Здесь — другое дело! Ты в Шотландии! Никаких тебе запретов, никаких разрешений архиепископа! Эти богобоязненные люди отлично знают меня и станут свидетелями. Уж им-то известно, как я старался сберечь ее невинность. И они понимают: не моя вина в том, что мне это не удалось.

Ночной кошмар становился все страшнее. Отсутствие формальностей уже много лет привлекало в Шотландию любовников и влюбленных, которые могли здесь без лишнего шума сочетаться узами брака. По древней традиции мужчина и женщина могли стать мужем и женой, просто объявив об этом при свидетелях, а уж присутствие викария и вовсе делало эту процедуру законной.

Но не только законность волновала Джерваза. Считалось, что священнослужители принадлежат к высшему классу, а их дочери, достигшие брачного возраста, объявлялись чуть ли не святыми. Не важно, что ему подстроили ловушку, теперь выйти из создавшегося положения можно лишь одним способом.

В борьбе между яростью, смущением и непреклонным чувством долга победило последнее.

Джерваз так и не смог никогда вспомнить всех подробностей последующей за скандалом церемонии.

Держа в руке свечу, Гамильтон по памяти произнес слова свадебного обряда, замешкавшись лишь на одно мгновение — чтобы уточнить имя жениха. Невеста оставалась в постели — то ли из скромности, то ли находясь в истерике, а Джерваз — хмурый, полуобнаженный — стоял в дюжине футов от своей нареченной, прислонившись спиной к стене.

Мэри Гамильтон едва слышным голосом торопливо бросала ответы на вопросы своего отца. Хозяин гостиницы с женой переминались с ноги на ногу, моля Бога, чтобы все поскорее кончилось и забылось и чтобы добрая репутация их гостиницы не пострадала.

После церемонии Гамильтон с такой быстротой принес перо, чернила и брачный контракт, что подозрения Брэнделина о заранее спланированном мероприятии только утвердились. Богатый голубок попался в клетку.

Когда все было кончено, глаза викария засияли торжеством.

— Желаю тебе хорошо развлечься с этой сучонкой, Брэнделин. — Облизнув губы и еще раз довольно усмехнувшись, негодяй удалился.

Не успела дверь за ним закрыться, как Джерваз крикнул Хейзу:

— Разбудите моего слугу — пусть немедленно приготовит лошадей и соберет вещи. Мы едем через час.

Хозяин уставился на молодого джентльмена с таким видом, словно его приказ лишь подтверждал его безумие. Тем не менее он послушно кивнул и пробкой выскочил из комнаты. Дверь захлопнулась, и Джерваз остался наедине со своей невестой.

Брэнделин медленно повернул ключ в замке — он должен был проделать это, как только вошел! Если бы только ему достало разума быть осмотрительным, этого нелепого фарса не было бы. Комната освещалась лишь тусклым светом лампы, которую он принес с собой. Фитиль то и дело слабо вспыхивал — масло в лампе кончалось.

Встав возле своей невесты, он оглядел ее ледяным взором. Фигуры было не разглядеть — девушка отвернулась к стене, плотно завернувшись в одеяло. Грубо схватив ее за плечо, Джерваз повернул невесту к себе.

Он увидел маленькое, опухшее от слез личико. Неудивительно, что папаша устроил ей такое замужество — на девушку с такой физиономией мало кто бы позарился.

Брэнделин свалял дурака. Эта маленькая потаскушка была в сговоре со своим отцом, иначе, что бы она делала в его постели? Интересно, в скольких кроватях она побывала, занимаясь подобным вымогательством? Сколько раз вопила, прикидываясь недотрогой? Она отлично сыграла роль, придуманную отцом. Не было сомнений в том, что Джерваз оказался самым богатым человеком, которого они повстречали, так что Гамильтон мог гордиться своей выдумкой. Впрочем, не исключено, что подобные сцены разыгрывались не один раз, и у Мэри Гамильтон было несколько мужей.

Неуправляемый гнев может быстро перерасти в желание.

Глядя на девушку, Брэнделин почувствовал вновь вспыхнувшее возбуждение. К тому же, виски все еще действовало, и Джерваз неважно соображал.

— Ну что, Мэри Гамильтон, ты хотела заполучить богатого муженька и добилась своего. Несмотря на то что ты многомужница, в один прекрасный день ты станешь виконтессой Сент-Обена. Что, твоя грязная игра стоила свеч? Или ты всего лишь выполняла поручение папаши?

• Предыдущая
• 3/93
• Следующая