Обретенное счастье - Патни Мэри Джо - Страница 20

• Предыдущая
• 20/80
• Следующая

Желая поскорее закончить бой, он изыскивал возможность осуществить решительный захват, но так, чтобы не причинить Хасану серьезного вреда. Слегка расслабившись после удачного захвата, султан обхватил Гэвина сзади. Пытаясь вырваться, Гэвин стал головой наносить удары по лицу противника. Он так сильно прогнулся назад, что чуть не сломал себе шею.

Тело тоже принимало участие в этом поединке. Внезапно перестав сопротивляться, Гэвин расслабил мышцы и, используя тяжесть собственного тела, всем своим весом навалился на султана. Хасан покачнулся и постарался изменить позу, приспосабливаясь к увеличивающемуся давлению противника.

Гэвин использовал этот момент, чтобы отодвинуться и нащупать болезненную точку на руке противника, зная, что, если это ему не удастся, он будет беззащитен к любому приему, который применит Хасан. Проклятие! Нервы султана были защищены очень плотными мускулами. Он сжал пальцы крепче. Хасан ахнул от боли, тело его обмякло. То, что сделал сейчас Гэвин, было одним из элементов борьбы – парализовать противника болью, не нанеся ему серьезного вреда.

– Сдавайтесь, ваше величество!

Султан выругался по-малайски, понимая, что проиграл. Гэвин безжалостно повалил его на землю – борьба была окончена.

Барабаны взорвались победной дробью. Алекс вскочила, раскрасневшись от волнения.

– Победил господин Эллиот!

Гэвин дипломатично отступил назад и поклонился султану.

– Я не могу не сказать вам, ваше величество, что вы боролись упорнее, чем любой правитель Востока.

– А вы боролись лучше любого европейца, – с ледяной яростью прошипел Хасан, вставая с земли. – Молитесь своим богам, чтобы и завтра выпало легкое задание, капитан, и вам не пришлось просить пощады.

Что-что, а это Гэвин и сам понимал. Он поклонился публике и направился в павильон.

– Где вы научились этому, Гэвин? – спросила Алекс, глядя на него с благоговением.

– От Сурио. – Он кивнул другу, который смотрел на его поврежденный локоть.

– Дайте-ка мне вашу руку, капитан, – нахмурился Сурио. – Перелома нет, но появился отек, – сказал он, прощупав сустав, и пошел во дворец, чтобы взять бинт и обезболивающий бальзам.

– Алекс, султан говорит, что он напал на след Кейти, – прошептал Гэвин. – Она находится в гареме раджи Сукау, и ей ничто не угрожает.

Лицо Алекс просияло от радости.

– Слава Богу! И спасибо вам. – Она нежно коснулась губами его щеки и, вдруг покраснев, как тропический цветок, отпрянула, испугавшись своего порыва.

Когда она удалилась в сопровождении слуг, Гэвин потрогал свое лицо. След от поцелуя Алекс жег его щеку. Она, пожалуй, не менее опасна, чем Хасан. Султан посягнул на его свободу и жизнь, а Алекс может взять в плен его душу.

В ту ночь, не в силах унять волнение, Алекс бродила по клетке, залитой призрачным лунным светом. Хотя она научилась двигаться бесшумно, не звякая цепями, Гэвин проснулся и вышел из спальни. Со взъерошенными волосами, в светлой тунике и таких же брюках он был похож на привидение.

– Вам тоже не спится? – спросил он.

– Да. – Глубоко вздохнув, она постаралась унять дрожь в голосе. – Простите, что доставляю вам столько хлопот. Господи, если бы я только знала…

– Какие хлопоты? – перебил он. – Вы удивительная женщина. Я думаю, окажись я на вашем месте, вы бы тоже не отказались от «львиной игры».

Рассердившись, что он отпускает ей столь незаслуженный комплимент, она выпалила:

– Я знаю о вашей договоренности с Хасаном! Боже милостивый, Гэвин, как вы можете жертвовать десятью годами своей жизни ради спасения женщины, которую едва знаете? В средние века таких мужчин называли святыми.

– Я не святой, Алекс, – засмеялся он, чтобы скрыть смущение. – Просто… как я буду жить, если оставлю в рабстве европейскую женщину?

– Для меня – святой. Или, во всяком случае, отважный и честный сверх всякой меры. – Ее губы дрогнули. – А сейчас, после того, как на вашу долю выпало столько испытаний… скажите, вы не жалеете, что заглянули на тот невольничий рынок?

Он колебался – ложь не была одной из его привычек.

– Наверное, все было бы проще, если бы я не увидел вас, но кто говорит, что проще – значит, лучше? Чем выше цель, тем больше усилий требуется для ее достижения.

– Лишить себя возможности распоряжаться собственной жизнью – разве это лучше?

– Если мне придется работать на султана, у меня будут деньги, авторитет и относительная свобода. Все не так уж плохо. – Он пожал плечами. – Кто знает, может быть, мне стоит остаться на Востоке? Может быть, Господь хочет оградить меня от возвращения в Лондон, где, вполне возможно, я разобью свой лоб, пытаясь прошибить стену.

– Вас там ждут неприятности?

Он неуверенно пробежал пальцами по волосам.

– Не сказал бы, что неприятности, но я ненавижу Англию так же сильно, как и люблю. Я мечтаю вернуться туда и вместе с тем понимаю, что это безумная затея.

– Что ж, если стена окажется непробиваемой, вы сможете уехать в Америку. Из ваших рассказов я поняла, что вы любите эту страну, приютившую вас.

На его лице расцвела улыбка.

– Вы правы. Когда я разделаюсь со своими английскими призраками, я вернусь домой.

– Несомненно, вы разберетесь с этими призраками так же успешно, как разбираетесь со всем остальным, – уверенно заявила она, думая о тех испытаниях, через которые он прошел ради нее.

– Призраки – это не по моей части. Вот, например, шторм или тайфун – с этим я могу справиться запросто.

Его шутка разрядила возникшее между ними напряжение, и они оба почувствовали, что испытания сблизили их. Если все пойдет хорошо, еще два дня, и они окажутся на «Хелене». В присутствии членов его команды им придется вести себя как капитан и леди, хотя плен наложил на нее неизгладимый отпечаток и теперь она стала совсем другим человеком. Однако на судне им придется сохранять безопасную дистанцию.

Но в эту ночь никаких дистанций не существовало. За прошедшие дни и ночи она изучила ритм его дыхания, гладкость его кожи, его тонкий юмор. Они стали товарищами в этом страшном и странном приключении, и она никогда не забудет его, как бы ни сложилась ее жизнь. Он, будучи мужчиной, наверное, не способен испытывать такие сильные чувства. В его жизни наверняка было много разных приключений, но дай Бог, чтобы риск, которому он подверг себя ради ее спасения, утолил ту печаль, которая не отпускала его с тех пор, как он потерял любимую жену.

Отмахнувшись от этих мыслей, она произнесла:

– Я надеюсь, что вашим последним испытанием будет плавание.

Он рассмеялся.

– Я тоже. Это был бы хороший финал в нашем состязании.

Любой финал, который бы позволил им вместе покинуть Мадуру, был бы для нее самым лучшим.

Рана на левой руке, полученная в схватке с султаном, все еще давала о себе знать, но тем не менее он был готов принять участие в последнем испытании. Еле сдерживая нетерпение и чувствуя, как замирает ее сердце от страха, Алекс стояла справа от него, прекрасная в роскошных одеждах из мерцающего узорчатого шелка. Преодолев злость, вызванную недавним поражением, Хасан теперь выглядел притихшим и задумчивым.

Когда Гэвин взял многогранник для последнего броска, султан заметил:

– Когда игра закончится, мне будет не хватать этого волнения, но Шень Ю будет рад моему возвращению к государственным делам.

– А вот я вполне насытился волнением. – Гэвин сжал игральную кость в кулаке и бросил ее в последний раз.

Шень Ю взглянул на символ:

– Поклонение богине.

Не успел. Гэвин спросить, что это значит, как Хасан холодно произнес:

– Удача опять сопутствует вам, капитан. Боги посылают вам испытание, которому позавидовал бы любой мужчина.

Гэвин нахмурился:

– Что означает поклонение богине?

– Вы должны продемонстрировать свою мужскую силу, вступив в сексуальную связь с вашей рабыней.

Первой реакцией Гэвина было недоверие. Нет, наверное, он чего-то не понял. Но Алекс смотрела на него с таким же ужасом, какой испытывал и он сам. Ему предлагалось силой заставить ее?..

• Предыдущая
• 20/80
• Следующая