Обретенное счастье - Патни Мэри Джо - Страница 43

• Предыдущая
• 43/80
• Следующая

Гэвин и Алекс уселись за стол, и лорд Майкл обратился к зятю:

– Вы ездите верхом, капитан? Мы с Кэтрин собираемся на прогулку после завтрака. Почему бы вам и Алекс не присоединиться к нам?

– Я могу отличить голову от хвоста и удержаться в седле, если лошадь послушна, – усмехнулся Гэвин, подумав, что это испытание он наверняка проиграет. Его жизнь, проходившая в основном на море, оставляла мало времени для езды верхом. – Но я готов попробовать, если Алекс хочет прокатиться.

– Лошади, которых мы привезли в Лондон, спокойного нрава, – заверил его тесть. – Алекс, а ты не забыла, как сидеть в седле?

Она улыбнулась:

– Подожди немного и увидишь.

Кейти проглотила кусок омлета и объявила:

– Мама была лучшей наездницей в Сиднее. Все так говорили.

– Я не садилась на лошадь больше года. Конечно, я не забыла, как надо сидеть в седле, но вот костюм для верховой езды придется одолжить. – Алекс взъерошила волосы дочери. – Кейти, птичка моя, теперь мы дома и нам необходимо найти портниху. Мы ведь не можем все время одалживать наряды у наших любезных родственниц.

– Предлагаю заняться этим прямо завтра утром. – Леди Майкл улыбнулась Гэвину: – Надеюсь, вам приятно будет узнать, что ваше присутствие не обязательно?

– Я безмерно рад этому, – весело отозвался он.

Так прошел завтрак – в легком поддразнивании, в обсуждении планов на день, в дружеских пикировках. Когда подали кофе, в столовую вошли две девочки. Гэвину понравилось, что юное поколение обходится за завтраком без посторонней помощи. Атмосфера была такой свободной, что Гэвин засомневался – настоящий ли герцог сэр Ашбертон? В нем не было ни капли высокомерия, он очень был похож на простого жителя Новой Англии, для которого самое большое удовольствие – жить в кругу большой и дружной семьи.

Просторные конюшни, куда они отправились, переодевшись в костюмы для верховой езды, принадлежали герцогу, а лошади – даже на непрофессиональный взгляд Гэвина – оказались первоклассными. Алекс, облаченная в алый костюм, быстро нашла общий язык с гнедым жеребцом. Гэвин даже позавидовал лошади, которой Алекс нашептывала ласковые слова. Он подсадил жену в седло, восхищаясь гибкостью ее талии, которую подчеркивали пышные нижние юбки.

Когда они достигли парка, пустынного в этот час, лорд Майкл предложил Алекс:

– Поскачем к дальнему краю леса. Попробуй меня обогнать! Сумеешь?

– Посмотрим!

Алекс пустила коня в галоп. Ее отчим скакал чуть позади, их веселый смех стелился за ними шлейфом.

– Алекс, похоже, родилась в седле, – восхищенно заметил Гэвин.

Ее мать усмехнулась:

– Не совсем так, но первый урок она получила, когда ей не было еще трех лет, а Майкл полжизни провел в седле. Я люблю смотреть на них, когда они скачут рядом. Удивительно, но Алекс больше похожа на Майкла, чем его родные дети, хотя между ними нет кровного родства. – Она искоса взглянула на Гэвина: – Вы с Кейти, кажется, прекрасно ладите?

– Когда мы с Алекс решили пожениться, я уже успел подружиться с Кейти, так что мы легко стали одной семьей. – Он улыбнулся: – Вдобавок у Алекс задатки хорошего штурмана.

– Рада слышать, – ответила его теща, определенно имея в виду не штурманские способности дочери. Ее взгляд последовал за мужем и дочерью, которые мелькали среди деревьев. – Думаю, для мужчины, ведущего суровую жизнь, маленькая девочка – это как эльф из волшебной сказки.

– В свое время вы, наверное, благодарили за это судьбу, леди Майкл.

– Да. Кстати, можете называть меня Кэтрин, если хотите. Я привыкла жить в Уэльсе, а там нравы не такие чопорные, как в Лондоне.

– Отлично, Кэтрин. – Он вглядывался в ее лицо в форме сердечка, гордую посадку головы, восхищался грацией, с которой она держалась в седле. – Надеюсь, Алекс с годами все больше будет походить на мать. Если так, то люди скоро начнут мне завидовать.

– Льстец! – с довольной улыбкой бросила Кэтрин. – А вы зря скромничали. Оказывается, вы умелый наездник.

– Мальчишкой я носился на своем пони по холмам Шотландии так, словно смерти не существует, – сознался он. – Но потом, связав свою жизнь с морем, очень редко ездил верхом.

– Это навык, который не забывается. – Кэтрин поправила вуаль на шляпе. – Насколько скверно обращались с Александрой в плену? Изнасилование? Пытки? Побои?

Пораженный прямотой вопросов, Гэвин резко натянул поводья, и лошадь, захрипев, шарахнулась в сторону.

– Почему вы спрашиваете об этом?

– Не будьте глупцом, Гэвин. – От прозрачных голубых глаз повеяло холодом. – Я мать, и неужели вы думаете, я не вижу, как она страдает?

Ему хотелось сквозь землю провалиться, но ничего не поделаешь, пришлось отвечать.

– Алекс не хочет говорить об этом. Я сам услышал некоторые подробности только прошлой ночью.

– Правда может ужаснуть меня, но не шокировать. – Ее губы сжались. – Мое детство прошло на войне, и я знаю, как отвратительны могут быть мужчины и как они обращаются с женщинами, когда все правила и устои нарушены. Если вы не скажете мне правду то мое воображение создаст образы еще более ужасные, чем те, что были на самом деле.

– Вас тоже?.. – спросил он, увидев выражение ее лица, и замолчал, понимая, что не имеет права задавать подобные вопросы.

– Изнасиловали, вы хотите сказать? Нет, хотя я не раз была на волосок от этого. Я еще раз спрашиваю вас, капитан Эллиот, что случилось с моей дочерью?

– Над ней надругались, и не раз, – неохотно ответил он. – Никаких изощренных пыток, только побои и принуждение. Она не покорилась насильникам, и ее физические и душевные раны все еще кровоточат.

– Понимаю, спасибо, что ответили на мой вопрос. – Кэтрин проглотила ком в горле. – Не смейте жалеть ее. Она это больше всего ненавидит.

Это был добрый совет. Гордость, которая уберегла Алекс от душевного надлома, не выносила унижения жалостью.

– Я сказал, что был бы рад, если бы Алекс стала такой же, как вы, когда будет постарше. Теперь такая перспектива меня пугает. Вы чересчур проницательная женщина, Кэтрин.

– Я совершала ошибки и училась на них. – Она искоса взглянула на него. – Вы любите мою дочь, Гэвин?

Он молчал, подбирая точное определение.

– Я был женат, потеря жены и новорожденной дочери привела меня в такое состояние, что я думал, не выдержу… и никогда больше не женюсь. С Алекс все по-другому. Она вызывает у меня уважение, желание защитить, быть преданным другом. Вот такая любовь.

– Что ж, хотя ответ и не такой прямой, на какой я рассчитывала, но я благодарна вам за честность. – Взгляд Кэтрин пронзил его насквозь. – Вы полюбите ее, Гэвин. Алекс повезло, что она встретила вас.

– Мне повезло не меньше, – отозвался он со сдержанной улыбкой. – Меня всегда интересовало, что это значит – быть членом большой семьи. Теперь я начинаю это понимать.

Алекс с радостью наблюдала, как мило беседуют ее мать и Гэвин, пока она и отчим наперегонки мчались к ним. Если бы ее муж не понравился ее родителям, а они ему, она оказалась бы в затруднительном положении.

Когда вся компания вернулась в Ашбертон-Хаус, Алекс подошла к Гэвину.

– Чудесная прогулка! Я так соскучилась по верховой езде.

– Ты хочешь сказать, что нам следует подыскать дом с конюшней?

– Если мы можем себе это позволить, то да, – ответила она. – Тебе ведь тоже нравится ездить верхом? Для моряка ты делаешь это вполне сносно.

В тот момент, как Гэвин улыбнулся ей, солнце выглянуло из-за туч, залив его лицо светом, окрасив золотом его светлые волосы, загорелую кожу, сильные плечи… Бурная волна желания поднялась в ней и затопила.

Но тут же в памяти возникли жуткие картины, пришло отвращение, и желание исчезло, и снова вернулись страх и гнев.

Дома лакей вручил Гэвину конверт. Сломав печать, Гэвин пробежал глазами послание.

– Рексхем приглашает нас с тобой сегодня отобедать у них. Ты хочешь пойти, Алекс, или у тебя другие планы? Думаю, они тебе понравятся.

• Предыдущая
• 43/80
• Следующая