Шелк и тайны - Патни Мэри Джо - Страница 67

• Предыдущая
• 67/95
• Следующая

— Путь в Хиву долгий, полный трудностей. Одинокому ференги убежать довольно трудно. Естественно, я сделаю все, что в моей власти, чтобы помочь вам, мой достойный гость, даже с риском для собственной жизни. — Наиб задумчиво погладил бороду. — Побег возможен, но он может дорого обойтись, весьма дорого. Если у вас достаточно золота, я смогу все устроить до моего отъезда. Эмир не узнает о том, что вы сбежали, до своего возвращения, а к тому времени вы уже будете в безопасности в Хиве. — Он виновато махнул рукой. — Я взял бы все расходы на себя, но, увы, у меня нет средств.

«Другими словами, ференги должен передать все свои деньги в ненадежные руки хозяина дома и надеяться на лучшее». На Росса не произвело впечатления заявление наиба о том, что он готов рисковать собственной жизнью, но вряд ли можно обвинять персиянина за то, что его неблагодарный гость сотворил в его отсутствие. «Вероятно, если Абдул Самут Хану хорошо заплатить, то он и в впрямь поможет мне бежать, а может, и нет. И единственный способ выяснить — это отдать свою жизнь в руки наиба». Но Россу не хотелось этого делать.

Скрывая свои раздумья, Росс сказал:

— Вы очень смелый человек, наиб, раз делаете мне такое предложение, но я считаю побег делом недостойным: ведь эмир оказал мне такой великодушный прием!

Хозяин дома раздраженно поглядел на гостя:

— Честь — это прекрасно, лорд Кхилбурн, но речь ведь идет о вашей жизни. Ничто, кроме бегства, не спасет вас от гнева эмира.

— Я подумаю над этим.

Выражение лица Абдул Самут Хана изменилось.

— Есть еще один выход: станьте одним из нас. Если вы обратитесь в ислам, эмир сделает вас доверенным везирем, дарует вам прекрасных жен и настоящее богатство. Оставайтесь, лорд Кхилбурн.

У Росса было странное ощущение, что на сей раз наиб говорит искренне, однако стать одним из советников Насруллы?.. Эта перспектива не привлекала Росса, к тому же в таком случае положение его стало бы ничуть не лучше, чем нынешняя ситуация.

— Вы оказываете мне честь, Абдул Самут Хан, — строго произнес Росс, — но это невозможно. У меня есть жена, семья и свои обязанности на родине.

Наиб вздохнул:

— Я думаю, вы не в полной мере сознаете опасность своего положения. Если вы умрете, о какой семье и обязанностях может идти речь? А приняв ислам, по крайней мере вы останетесь в живых.

И снова Росс пообещал:

— Я подумаю над вашими словами, но теперь прошу меня извинить. Имам текинский калиф Хуссейн милостиво пригласил меня сегодня утром посетить Текинский монастырь, и я не хочу заставлять его ждать.

Прежде чем он встал, Абдул Самут Хан печально покачал головой.

— Это невозможно, почтенный Кхилбурн. Эмир отдал приказ не выпускать вас больше из города.

— Понимаю. — На лице Росса не дрогнул ни один мускул. Он не стал выказывать, каким ударом для него явилось это известие. — А могу ли я отправлять записки и принимать гостей, или меня будут держать в строгом заключении?

— Вы вольны писать письма и принимать гостей, вы можете свободно передвигаться по моему дому, но везде, кроме ваших личных комнат, вас будут все время сопровождать охранники, — извиняющимся тоном произнес наиб. И тут же снова перешел на шепот:

— Как вы сами видите, ситуация тяжелая. И потому еще раз повторяю: вам надо бежать. Только дайте мне золото, и я все устрою.

— А сколько золота понадобится?

Глаза хозяина дома заблестели: он прикидывал сумму.

— Возможно… десять тысяч дукатов?

— У меня нет таких денег, — покачал головой Росс. — Похоже, мне уготовано судьбой оставаться в руках Божьих.

— Тогда, — быстро проговорил наиб, — отдайте все, что есть, а также собственноручно напишите записку британскому послу в Тегеране, в которой попросите его выплатить разницу. Теперь, надеюсь, вы не сомневаетесь во мне?

— Однако британский посол не примет такую записку, ибо я нахожусь здесь по личному делу, а не как представитель своей страны. Я не могу позволить вам так рисковать собой из-за меня. — Решив, что пора уходить, Росс встал. — Благодарю вас за заботу, Абдул Самут Хан. Вы дали мне много пищи для размышлений.

— Хорошенько подумайте, ференги, — раздраженно напутствовал его наиб. Повысив голос, он обратился к охраннику, стоявшему у дверей:

— Заде, ты будешь все время сопровождать лорда Кхилбурна, оставляя без внимания только в его комнатах. Не своди с него глаз.

Охранник открыл перед Россом двери, а затем вышел следом.

Поскольку покидать жилище наиба было запрещено, Росс решил написать записку текинскому имаму с объяснением причин своего отсутствия. «Кроме того, надо написать и другим знакомым. Если повезет, то, возможно, кто-нибудь из них захочет навестить меня в доме наиба».

Пока они шли через просторный, расползающийся во все стороны дом, до ушей Росса донесся тихий шепот.

— Не доверяйте Абдул Самут Хану, лорд Кхилбурн. Он притворялся другом явиру Камерону, а потом предал его. И с вами он сделает то же самое.

Росс с изумлением понял, что это предупреждение исходит от охранника Заде, молодого солдата, причисленного к свите наиба. Не поворачивая головы, Росс тихо спросил:

— А что ты думаешь о его предложении помочь мне бежать?

— Он просто хочет вытянуть у вас золото, а потом проследит, чтобы вас обвинили в шпионаже и казнили, — быстро ответил солдат.

— Так я и думал, — пробормотал Росс. — Скажи мне, если я попытаюсь как-нибудь среди ночи убежать из дома наиба, найдутся ли среди охранников люди, которые… могут смотреть в другую сторону?

— Есть много людей, которые хотели бы помочь вам, — осторожно откликнулся Заде, — но поскольку дело это сопряжено с риском, то небольшой подарок не помешает.

Росс кивнул и удалился к себе. Пожалуй, ему обойдется и дешевле, и безопаснее подкупить непосредственно охранников, чем полагаться на ненадежную помощь наиба. Однако побег из его дома будет лишь первым шагом, и притом самым легким.

Джулиет провела утро с Салехом и Мурадом, обсуждая, что можно предпринять. Интуиция подсказывла, что время побега уходит. Деловой разговор уже сам по себе был облегчением, ибо она отвлекалась от воспоминаний о божественной ночи с Россом.

Позже она побывала в нескольких караван-сараях, чтобы выяснить, когда и куда отправятся ближайшие караваны. Ближе к полудню, когда жара особенно свирепствовала, а город буквально таял под медно-желтым солнцем Центральной Азии, она вернулась в дом наиба.

Продвигаясь по тускло освещенному коридору, она вдруг натолкнулась на явира Шахид Махмуда. Раньше он никогда не снисходил до того, чтобы обращать внимание на ее существование, но сегодня, едва этот плотный офицер заметил ее, в его глазах появился задумчивый блеск.

Поблизости никого не оказалось, и в сердце Джулиет закрался страх. Словно кто-то свыше предупреждал ее об опасности. Глядя вперед, она попыталась проскользнуть мимо, однако узбек протянул руку и поймал ее за локоть, прежде чем она успела опомниться.

— Не спеши, тарги. Я был не слишком гостеприимен с тобой. Тебя ведь зовут Джелал?

Она не ответила, просто посмотрела на него, прищурившись. Он был на дюйм или два выше ее и намного тяжелее. Ей не понравился его взгляд.

— Я все время удивлялся, — продолжал Шахид, — почему твой хозяин терпит возле себя такого неприветливого раба, но теперь понимаю, что в тебе есть скрытое очарование. — Он лениво, неприятно улыбнулся. — Надо было тише вести себя прошлой ночью.

Джулиет выругалась про себя: «Несмотря на то, что мы изо всех сил старались говорить тихо, нас все же подслушали. Конечно же, это я виновата». Когда Росс вернулся от эмира, она оказалась в его объятиях еще до того, как дверь закрылась. Явир, преследовавший свою жертву, наверное, решил задержаться у двери и посмотреть, что будет дальше. Теперь он знал, что Джулиет — женщина, и у нее не оставалось никаких сомнений в том, что он намерен с ней сделать.

Она попыталась вырваться, но узбек заломил ей руку, вынуждая прижаться к стене.

• Предыдущая
• 67/95
• Следующая