Ты – рядом, и все прекрасно… (сборник) - Друнина Юлия Владимировна - Страница 10
- Предыдущая
- 10/27
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
10
«Летят, как молнии…»
На роковой стою очереди.
Летят, как молнии,
Как блицы,
Одна другой больнее весть —
Друзья уходят вереницей,
Прощай!
А кто потом?..
Бог весть!
Сражаться в юности умела,
Дай, зрелость, мужества теперь,
Когда настойчиво и смело
Уже стучится
Вечность в дверь…
Черный лес
Только буки да грабы,
Только грабы да буки
Тянут к солнцу
Сплетенные намертво руки.
Черный лес,
Обжигающий холодом лес,
Под шатром
Добела раскаленных небес.
Тишина.
Только ветра притушенный ропот.
Тишина.
Заросли партизанские тропы,
Заросли держидеревом и купиной.
Тишина.
Отчего же
Здесь веет войной?
Отчего
Эти старые грабы и буки
Заломили свои узловатые руки?
Отчего
Даже в светлый напев ручейка
Заронила гнетущую ноту тоска?..
А в глубоком ущелье,
У быстрой воды
Обелиск со звездой
Да землянок следы.
То с Великой Войны
Запоздавшая весть —
Партизаны свой госпиталь
Прятали здесь.
Только буки да грабы,
Только грабы да буки,
Защищая,
Простерли над лагерем руки.
В черном море деревьев
Горя горького остров —
Косит раненых смерть,
Еле держатся сестры.
И губами распухшими
Чуть шевеля,
Здесь тебя призывают,
Большая Земля…
Раз в ночи,
Когда месяц стоял в карауле,
То ли свистнула птица,
То ли чиркнула пуля.
И сейчас же,
Во все прокопченное горло,
Хрипло рявкнула пушка,
Вздрогнув, охнули горы.
И тогда,
Задыхаясь от радостных слез,
– Наши! —
Крикнул слепой обгоревший матрос.
Но, узнав пулемета нерусского стук,
Вдруг рванулся к винтовке
Разведчик без рук,
Вдруг рванулась куда-то
Связистка без ног,
И заслон медсестер
Самым первым полег…
Только буки да грабы,
Только грабы да буки
Здесь согнулись в бессилии,
Ярости, муке.
Только плачут холодные капли дождя,
Только люди бледнеют,
Сюда забредя.
Черный лес,
Партизанский обугленный лес,
Под сияющим куполом
Мирных небес…
Три процента
По статистике, среди фронтовиков 1922-го, 23-го и 24-го года рождения в живых осталось 3 процента.
Вновь прошлого кинолента
Раскручена предо мной —
Всего только три процента
Мальчишек пришли домой…
Да, раны врачует время,
Любой затухает взрыв.
Но все-таки как же с теми —
Невестами сороковых?
Им было к победе двадцать,
Сегодня им пятьдесят.
Украдкой они косятся
На чьих-то чужих внучат…
«За утратою – утрата…»
За утратою – утрата,
Гаснут сверстники мои.
Бьют по нашему квадрату,
Хоть давно прошли бои.
Что же делать? —
Вжавшись в землю,
Тело бренное беречь?..
Нет, такого не приемлю,
Не об этом вовсе речь.
Кто осилил сорок первый,
Будет драться до конца.
Ах, обугленные нервы,
Обожженные сердца!..
Марине Цветаевой
В Москве, в переулке старинном,
Росла я, не зная тогда,
Что здесь восходила
Марина —
Российского неба звезда.
А после, в гремящей траншее,
Когда полыхала земля,
Не знала, что смуглую шею
Тугая стянула петля.
Не знала, что вновь из тумана
Взойдет – и уже навсегда! —
Сгоревшая жутко и странно
Российского неба звезда.
«Я б хотела отмотать назад…»
Я б хотела отмотать назад
Ленту жизни и вернуться снова
В милый наш литинститутский сад,
Где бродила девочкой суровой.
То была отличная пора —
Взлеты, неожиданные старты.
Летчики, танкисты, снайпера
За студенческие сели парты.
Ветераны в двадцать с лишним лет
Начинали жизнь свою сначала
И считали звание «Поэт»
Много выше званья генерала.
На заре послевоенных дней
Мы, солдаты, понимали четко:
На Парнас пробиться потрудней,
Чем на безымянную высотку.
Звездный час, неповторимый час —
Как любилось, верилось, мечталось!
Много ли теперь осталось нас —
В жизни и в Поэзии осталось?..
«Мы – подранки…»
Мы – подранки,
Улететь не в силе.
Сделал нас
Покорными навек,
Точным попаданьем обескрыля,
Беспощадный, агрессивный век.
Мы берем
Как подаянье пищу
И еще курлычем:
«Повезло»…
(Телом немощным
И духом нищим,
Волочащим по земле крыло…)
И глядеть на нас,
Наверно, страшно
Вольным братьям
В перелетный час —
Ведь давно уж
За своих, домашних
Толстые гусыни
Держат нас…
10
- Предыдущая
- 10/27
- Следующая
