Одна на две жизни - Романова Галина Львовна - Страница 20

• Предыдущая
• 20/95
• Следующая

— Бабушка…

Старая дама вперила в нее взор прищуренных глаз.

— Явилась? Где ты была?

— Я, — Агния прошла в комнату, снимая накидку и шляпку, — ходила по делам…

— Какие это дела могут быть в городе у такой женщины, как ты?

— Разные дела. — Агния уже давно вышла из того возраста, чтобы бояться бабушки. Хотя в детстве и отрочестве старая дама доставила им с сестрой немало неприятных минут. — Я ходила на кладбище.

— До сих пор носишь траур? Это правильно! Где твоя спутница?

Агния обернулась на двери. Но Лимания уже исчезла, со свойственной слугам проницательностью вспомнив, что у нее есть дела подальше от гостиной.

— Моя горничная? Она внизу. Не угодно ли выпить чаю или…

— Не заговаривай мне зубы! Где та женщина, которая тебя сопровождала? Ты настолько опустилась, что не пригласила ее подняться наверх? Кто она такая, твоя компаньонка? Она из низших слоев общества, что ей нельзя подниматься на второй этаж?

— Но, бабушка, — до Агнии наконец дошло, что старая дама имела в виду, — у меня нет никакой компаньонки! Я была на кладбище одна. Я вообще живу одна со дня смерти Марека.

— Да, Инесс мне говорила, что ты высказывала желание остаться тут, — покивала головой старая дама. — Но я не думала, что все настолько запущено!

— Я вас не понимаю, — опешила молодая женщина.

Самое забавное и странное во всей этой истории то, что гостья не приходилась ей родной бабушкой. Это была тетка ее отца, старая дева, обеспокоенная тем, как бы устроить судьбу своих племянников, племянниц и прочей родни. Она жила одиноко, выползая из своего особняка только для того, чтобы побывать на очередных похоронах или свадьбе, — или вот как сейчас, чтобы вмешаться в чужую жизнь. Родственники ждали ее смерти, как праздника, ибо старушка обещала оставить огромное состояние. Но она жила и продолжала трепать нервы всем подряд.

— Твое поведение недопустимо! — воскликнула старая дама, стукнув палкой об пол. — Ты живешь совсем одна! Порядочные женщины так не поступают. — Она посмотрела на свою спутницу, бледную худую женщину средних лет в скромном сером платье. Та сидела на краешке стула в стороне, держа на коленях сумку, и старалась занимать как можно меньше места. Насколько успела узнать Агния, старая дама никогда не появлялась в обществе одна. — Я могу порекомендовать тебе отличный пансион. Госпожа Помф содержит его специально для молодых женщин и девушек, сбившихся с пути. Небольшая уютная комнатка, трехразовое питание, многочисленные благопристойные занятия, полезный труд на благо общества, вечерние чтения и прогулки по городу в воскресные дни. Правда, нужно оплатить вступительный взнос, но я думаю, на первых порах твоих денег хватит, а потом можно будет получить доход от этого дома, что вполне окупит твое содержание в…

— Бабушка, вы о чем? — прошептала Агния, не веря своим ушам. — Какой пансион?

— Для молодых женщин и сбившихся с пути девиц, — терпеливо повторила старушка. — Ты — одинокая молодая вдова, без детей и почти без средств. Живешь одна. Такой образ жизни не для тебя. Это пятнает твою честь и является позором для семьи! Ты должна переехать в тот пансион. Я напишу рекомендательное письмо госпоже Помф, и она примет тебя.

— Я никуда не поеду, — промолвила Агния, начиная что-то понимать. — Это мой дом, моя жизнь, и я…

— Так жить нельзя! Ты — одинокая женщина…

— Самостоятельная женщина! — попробовала спорить Агния.

— Женщины не должны быть одинокими! Они должны жить в семье! Своих родителей или своего супруга. Если ты не желаешь в пансион, то должна вернуться к матери…

— Но я не хочу!

— Твое желание никого не интересует. Общественное мнение на моей стороне. Тебя осудит любой! Своим поведением и образом жизни ты бросаешь тень на свою семью. И не забывай, что ты тоже — моя наследница. Ты тоже упомянута в завещании, но я с легкостью могу и вычеркнуть тебя из него, если ты и дальше будешь позорить семью таким поведением!

— Но у меня есть дом…

— Эта старая развалина? Его давно следовало продать, что тебе и надлежит сделать как можно скорее. Впрочем, я ожидала, что ты агрессивно воспримешь любое предложение как-то помочь тебе. Поэтому я готова забрать тебя к себе. Выбирай! Пансион госпожи Помф, дом твоей матери или переезд ко мне. Учти, что без твоего окончательного решения я и с места не сдвинусь!

В доказательство серьезности своих намерений старая дама так стукнула палкой, что острие оставило в полу след.

Ох нет! Только не это! Агния с тоской оглянулась по сторонам. Ей очень не хотелось никуда уезжать. Этот старый дом со скрипучими ступеньками, треснутым кафелем в ванной комнате и отстающими кое-где от стен обоями, наследство от родной бабушки, был ей очень дорог. Здесь жили они с Мареком. Здесь она была счастлива… Здесь оплакивала свое короткое замужество. Тут каждая мелочь напоминала о муже. Вплоть до крошечного пузырька, который смирно лежал в ридикюле и ждал своего часа.

— Но я не могу… так сразу дать ответ, — пролепетала она, надеясь как-то оттянуть неизбежное.

— Как долго тебе надо думать? Три месяца твоя мать не беспокоила тебя, полагая, что за это время душевные раны должны зажить. У тебя было достаточно времени подумать. Решай немедленно и начинай собирать вещи!

Агния сидела ни жива ни мертва. Она была просто поражена стремительностью, с какой развивались события, и, когда на лестнице послышались быстрые тяжелые шаги, а потом хлопнула дверь, подпрыгнула на стуле, взвизгнув от неожиданности.

— Агни! Ты дома? — раздался голос, который она сейчас меньше всего хотела услышать. — А кто это?

— Ну скажи, зачем ты пришел? Зачем? — Уткнувшись лицом в диванную подушку, молодая женщина дала волю слезам. — Ты же одни несчастья мне приносишь!

— Прямо уж и несчастья! — как ни в чем не бывало откликнулся на спинку кресла возмутитель спокойствия, как всегда закинув ногу на ногу. — Или я ошибся и та старая мегера была тебе дорога как память? Милая Агни, если хочешь полюбоваться на мощи, можно отправиться в музей. Там как раз идут последние дни выставки «Тайны древнего мира». Восхитительные мумии! Черепа, инкрустированные опалом и ониксом! Скелеты вымерших животных… То, что надо. Я хотел тебя пригласить немного развеяться…

— Спасибо, — Агния оторвала от подушки зареванное лицо, — развеял! Ты все развеял! Понимаешь — все!

— Нет, не понимаю. Кто эта бабка?

— Бабка! — Агния села на диване. Злость полностью вытеснила страх. Она с ненавистью взглянула на развалившегося в кресле Ариэла. — Она — тетка моего отца. Одинокая, бездетная и жутко богатая. Все родственники трясутся над нею, потому что никто точно не знает, сколько у нее денег!

— Понятно, — скривился он. — И ты боишься, что она в отместку вычеркнет тебя из завещания? И много там на твою долю приходится?

— Откуда я знаю? А, — Агния отмахнулась, — не имеет значения. Теперь она это непременно сделает, особенно после того, как ты выставил ее за порог.

— Я? — Ариэл рассмеялся. — Да я был сама любезность!

— Да уж!

Агния отвернулась, вспомнив, как он бесцеремонно прошел в комнату, скинув чуть ли не на пол плащ и шляпу, достал из-за пояса и выложил на стол пистолеты, потом обнажил кортик и как ни в чем не бывало попросил у хозяйки дома суконку, дескать, кажется, на лезвии остались пятнышки крови. Этого было достаточно, чтобы двоюродная бабушка мигом засобиралась восвояси. Ариэл еще даже пытался ее удерживать, жестикулируя и размахивая кортиком. Обещал усадить пить чай и позабавить историями о своем бурном прошлом. Сообщение о том, что он брат покойного мужа Агнии и что «в прошлом мы чудесно проводили время втроем», старая дама и ее спутница выслушали уже на лестнице, проскочив мимо перепуганной Лимании так быстро, что сатирра не успела даже забежать вперед и открыть для них дверь. Они распахнули ее сами и заковыляли к ожидавшей их карете.

— Что, скажешь, я поступил неправильно? Судя по твоему лицу, ты отчаянно нуждалась в помощи!

• Предыдущая
• 20/95
• Следующая