Прыжок ласки - Паттерсон Джеймс - Страница 50

• Предыдущая
• 50/79
• Следующая

Возле нашего дома раздался сильный шум, и Дженни побежала в гостиную, чтобы выглянуть в окно. Так же бегом, с вытаращенными глазами, она вернулась на кухню и громким шепотом сообщила.

– Там полно телевизионных камер и газетчиков. Си-Эн-Эн, Эн-Би-Си, в общем, целая куча. Как тогда, с Гэри Сонеджи, помнишь?

– Конечно, мы помним, – заметил Дэмон. – Здесь, кроме тебя, тормозов нет.

– О Господи, Алекс, – возмутилась Нана. – Неужели им не известно, что приличные люди сейчас завтракают? – она покачала головой и закатила глаза. – Опять слетелись стервятники. Может, бросить им на порог мясные обрезки?

– Разговаривать с ними будешь ты, Дженни, – распорядился я и снова уставился на экран. Не знаю, что на меня нашло, но дочь замолчала, а потом, сообразив, что это шутка, указала на себя пальцем и улыбнулась.

– Попалась!

Я знал, что репортеры просто так не отвяжутся, и поэтому, взяв кружку с кофе, я вышел на крыльцо. Меня встретило теплое осеннее утро.

Чуть шевелилась листва вязов и кленов, а солнечные лучи, пробиваясь через нее, зайчиками бегали по головам собравшихся на лужайке перед домом журналистов.

Стервятники.

– Не делайте из себя посмешище, – хладнокровно отхлебнув кофе, обратился я к пресс-толпе. – Разумеется, я не убивал детектива Пэтси Хэмптон и не предъявлял никому ложных обвинений.

После этого заявления, я повернулся на каблуках и, не отвечая на град посыпавшихся вопросов, проследовал в дом.

Нана и дети стояли в прихожей и прислушивались.

– Великолепно, – похвалила меня Бабуля, и глаза ее засияли.

Я поднялся наверх и переоделся, чтобы идти на работу.

– А вы марш в школу! – крикнул я детям. – Ведите себя хорошо, играйте с друзьями и не обращайте внимания на творящееся вокруг безумие.

– Да, папочка!

Опираясь на требования задержанного о соблюдении дипломатической неприкосновенности, нам не разрешили допрашивать Джеффри Шефера ни по поводу убийства детектива Хэмптон, ни по каким-либо другим пунктам обвинения. Я был в отчаянии: Ласку поймали, а подойти к нему близко не было возможности.

Коллеги ожидали меня в участке, и я знал, что мне предстоит мучительно длинный день. Сначала меня пригласили для беседы в Министерство внутренних дел, потом пришлось ответить на вопросы главного адвоката города и, наконец, встретиться с Майком Керси из окружной прокуратуры.

«Не обращайте внимания на творящееся вокруг безумие». Снова и снова я вспоминал сказанные детям слова, хотя сам не мог последовать собственному хорошему совету.

Примерно около трех появился и сам окружной прокурор Рон Колеман, моложавый мужчина высокого роста и спортивного телосложения. Нам раньше часто доводилось работать вместе, когда Рон еще только шел на повышение. Я всегда считал его добросовестным и эрудированным специалистом, опирающимся в суждениях на здравый смысл.

Он был чужд политики, и для всех явилось неожиданностью, когда мэр Монро утвердил его в должности окружного прокурора. Впрочем, Монро любил шокировать публику.

Колеман сразу перешел к делу:

– Должен тебе сказать, что Шефер уже нашел себе адвоката. И не какого-нибудь, а ярчайшую звезду на небосводе нашей юриспруденции. Он нанял самого Джулеса Халперна. Скорее всего, тот бред, что подозреваемым являешься ты, состряпан Джулесом. Насколько мне известно, это не так.

Я уставился па Колемана в совершенном недоумении.

– Как это «насколько известно»? В чем дело, Рон? Окружной прокурор пожал плечами:

– За нас будет выступать Кэти Фитцгиббон. Я считаю, что она лучшая из всех прокурорских работников. Обвинение поддержат Линда Коул и, возможно, Дэниэл Вестон. Оба – первоклассные юристы. На сегодня мне видится такой расклад.

Я знал всех троих прокуроров, как имеющих безупречную репутацию. Особенно выделялась Фитцгиббон. Они были довольно молодыми, но умными, неутомимыми и преданными делу, как и сам Колеман.

– Звучит так, будто ты готовишься к войне, Рон. Он кивнул:

– Я же сказал, что защищать Шефера будет Джулес Халперн. Он очень редко проигрывает процессы. Даже не знаю, проигрывал ли он когда-нибудь столь важное дело, как, например, наше. Он побеждает всех, Алекс.

Я взглянул прямо в темные глаза Колемана.

– Мы имеем кровь Пэтси Хэмптон на одежде убийцы. Кровь есть и в ванной. К концу дня, скорее всего, обнаружатся отпечатки его пальцев и в джипе. Возможно, обнаружится и вешалка, которой он задушил Пэтси.

– Я понимаю, что ты хочешь сказать, Алекс, и знаю твой вопрос. Я задаю себе тот же. Шефер обладает дипломатическим иммунитетом. Тогда зачем ему понадобился Джулес Халперн? Очень хороший вопрос? Видимо, он нанял такого адвоката затем, чтобы мы заранее полностью отказались от обвинений.

– Но мы имеем веские улики. Шефер пытался смыть в ванной кровь, и там имеются ее следы.

Колеман кивнул и уселся на стул:

– В общем, непонятно, зачем ему понадобился Халперн, но думаю, скоро мы об этом узнаем.

– Даже очень скоро, – согласился я.

Этим вечером я решил покинуть участок с черного хода, на тот случай, если репортеры поджидали меня на Алабама-авеню. Как только я оказался на улице, от стены отлепился маленького роста лысоватый мужчина в светло-зеленом костюме.

– Так можно схлопотать пулю, – пошутил я, но мои слова были иронией лишь наполовину.

– Профессиональный азарт, – пролепетал он. – Не стреляйте в посланника, детектив.

Он тонко ухмыльнулся и протянул мне белый конверт.

– Алекс Кросс. Таким образом, вам вручены судебная повестка и жалоба. Приятного вам вечера, детектив, – негромко проскулил мужчина и исчез так же неожиданно, как и возник.

Я вскрыл конверт и, проглядев текст послания, застонал. Мне стало понятным, зачем нанят Халперн и с чем нам придется столкнуться.

Меня вызывали в гражданский суд за безосновательный арест и клевету, порочащую доброе имя полковника Джеффри Шефера. Сумма поданного иска составляла пятьдесят миллионов долларов.

На следующее утро меня вызвали в министерство юстиции. Мне показалось это нехорошим знаком. Когда я прибыл туда, в красных кожаных креслах меня уже поджидали главный адвокат города Джеймс Дауд и представитель окружной прокуратуры Майк Керси.

Тут же оказался и шеф детективов Питтман, самодовольно восседавший в первом ряду и обсуждавший с ними возникшие обстоятельства:

– Вы хотите сказать, что из-за дипломатической неприкосновенности Шефер может избежать уголовного преследования? И в то же время обращаться в гражданский суд, возбуждая дело о незаконном аресте и клевете?

Керси кивнул и прищелкнул языком:

– Да, именно так. Наши послы и сотрудники посольств, между прочим, пользуются такими же правами и в Англии, и в других странах. Никакое давление не заставит бриттов снять с дипломата его неприкосновенность. Шефер является героем военного конфликта на Фолклендах. Предполагается, что он пользуется поддержкой Секретной Службы, хотя в последнее время у него там, кажется, возникли какие-то трения.

– Какие же? – поинтересовался я.

– Они с нами не поделились. Питтман продолжал терзать юристов:

– А как насчет того клоуна из посольства Балтии? Того самого, который снес летнее кафе? Он-то предстал перед судом.

Майк Керси пожал плечами:

– Во-первых, он сотрудник далеко не ведущего ранга, да еще из второстепенной страны, которой всегда можно пригрозить. С Англией такой номер не пройдет.

– А почему бы и нет? – нахмурился Питтман, ударив кулаком по подлокотнику кресла. – Англия такое же дерьмо.

На столе перед Даудом зазвонил телефон, и он вскинул руку, призывая присутствующих к тишине:

– Это, наверное, Джулес Халперн. Он обещал позвонить в десять, а Джулес – человек пунктуальный. Если я не ошибся, то включу громкую связь. Беседа будет интересной, словно проктологический осмотр с помощью кактуса.

• Предыдущая
• 50/79
• Следующая