Умереть первым - Паттерсон Джеймс - Страница 54

• Предыдущая
• 54/97
• Следующая

В конце концов я позвонила Макбрайду, надеясь хоть от него услышать что-нибудь интересное. Он сообщил, что Хиллари по-прежнему упорствует в своих показаниях и отрицает какую-либо связь погибшей сестры с рыжебородым любовником. Но вчера он встретился с их отцом, который, как ему показалось, готов пойти на уступки, Макбрайд был абсолютно уверен, что в семье знают об амурных похождениях дочери, но скрывают, чтобы не компрометировать память погибшей.

Кроме того, Макбрайд высказал предположение, что женщине было бы гораздо легче расколоть их и вызвать на откровенность. Я согласилась с ним и сразу позвонила Кристин Когут, матери невесты. Услышав ее голос, я сразу поняла, что сейчас она ведет себя более раскованно и, возможно, расскажет какие-то важные подробности.

— Убийца вашей дочери, миссис Когут, все еще разгуливает на свободе и вынашивает планы очередных преступлений. — Я сделала многозначительную паузу, чтобы она прониклась важностью этого момента. — А вместе с вами сейчас страдают две другие семьи, чьи дети стали жертвами этого ублюдка. У меня нет сомнений, что вы знаете имя человека, который преследовал вашу дочь и в конце концов погубил ее. Пожалуйста, помогите мне остановить его.

Я слышала, как она глубоко вздохнула, а потом заговорила дрожащим от волнения и горя голосом.

— Знаете, инспектор, как больно потерять дочь, которую растишь, воспитываешь, безумно любишь ее и надеешься, что она станет хорошим человеком. А потом…

— Да, миссис Когут, — сочувственно прервала я ее, очень надеясь, что она действительно знает имя убийцы.

— Кати была такой симпатичной, — продолжала всхлипывать мать. — Ее все любили, она всех радовала своей непосредственностью и добротой. Она была такой раскованной, свободной, независимой. Мы всегда надеялись, что в один прекрасный день найдется такой же свободный и раскованный человек, и вместе они будут счастливы и добьются в жизни успеха. Все эти качества мы всегда воспитывали в наших детях. Мой муж сейчас упрекает меня в том, что я потакала слабостям дочери, баловала ее и в конце концов испортила до такой степени, что это привело к трагедии.

Я предусмотрительно промолчала. Да и что тут скажешь? Эта женщина безумно страдала и, похоже, только сейчас получила возможность излить душу. Мне хотелось, чтобы она сама подошла к той теме, которая интересовала меня сейчас больше всего.

— У вас есть дети, инспектор? — неожиданно спросила она.

— Пока нет, — ответила я.

— Очень трудно поверить, что моей дочери больше нет на свете, — продолжала плакать миссис Когут. — Мне так больно, что нет сил больше выносить эту тяжесть. Мы умоляли ее оставить этого мерзавца и даже подыскали новую работу в другом городе. Фактически мы ее насильно перевезли в Сиэтл. Тогда нам казалось, что достаточно оторвать Кати от него и все станет на свои места.

Я продолжала напряженно молчать, боясь спугнуть ее вопросом.

— Она была больна, инспектор, очень больна. Настолько, что уже не могла остановиться. Но я не понимаю, почему он держал ее в своих цепях, а потом решил убить. Он отнял у Кати все самое чистое, самое невинное, что только чожет быть у неискушенной юной девушки. Он отнял у нее все, но и этого ему показалось мало.

Я терпеливо дожидалась того момента, когда миссис Когут назовет его имя, и молила Бога, чтобы она вдруг не передумала.

— Кати благоговела перед ним, боготворила его и вообще теряла рассудок при каждой встрече с ним. Она пошла на бесчестье и опозорила не только себя, но и всю нашу семью. И даже сейчас… — ее голос стал тише, — даже сейчас я никак не могу понять, как можно убить человека, которого любишь и с которым провел много времени. Я этого не понимала и никогда не пойму. Именно поэтому я не рассказала вам о нем в прошлый раз.

— Скажите сейчас, — настойчиво повторила я. — Еще не поздно.

— Я думаю, что Кати познакомилась с ним на презентации его нового фильма. Он сказал ей, что давно мечтал найти героиню для своего фильма с таким прелестным лицом.

И миссис Когут выложила мне всю правду о жизни дочери в Сан-Франциско. Я была в шоке и до боли сжимала трубку телефона, чтобы не закричать от злости. Разумеется, я знала этого человека, как, впрочем, знали его почти все в нашем городе. Он действительно был знаменит, но кто мог подумать, что именно он скрывается за рыжей бородой убийцы?

Я сидела за своим рабочим столом и мысленно складывала фрагменты единого и уже более или менее ясно вырисовывающегося целого. Он был одним из совладельцев винного завода в Нейпе, где была обнаружена вторая пара молодоженов. Он хорошо знал Кати Когут, которая несколько лет прожила в Сан-Франциско. Он был намного старше ее и к тому же женат. Ну а о его известности и говорить не приходится. Все совпадает. Однако само по себе имя предполагаемого преступника еще ровным счетом ничего не доказывает. Его связь со вторым и третьим убийствами просматривается, но не является доказанной. А вот при помощи показаний Мерилл Шортли и Кристин Когут все становится ясным. У него был жестокий нрав и, возможно, какие-то важные для него мотивы убийства несчастных молодоженов.

Я схватила за руку проходившего мимо Роли.

— Что случилось? — удивился он. — Ты нашла преступника?

— Да, почти нашла! — выпалила я и потащила его в кабинет Рота. — Во всяком случае, сейчас я знаю, как его зовут.

Услышав эту новость, Рот и Роли удивленно вытаращили на меня глаза. Насладившись произведенным впечатлением, я громко произнесла:

— Николас Дженкс!

— Что? — опешил Роли. — Писатель?

Я кивнула и принялась объяснять:

— Николас Дженкс был любовником Кати Когут здесь, в Сан-Франциско. Об этом мне рассказала ее мать. — После этого я быстро ввела их в курс дела и поведала о последнем разговоре с Кристин Когут.

— Господи, это же знаменитый писатель! — воскликнул ошарашенный Рот. — Он сценарист почти всех наиболее известных фильмов.

— Вот в том-то все и дело, — подтвердила я. — Именно поэтому Кати тщательно скрывала его имя. И этот, с позволения сказать, писатель имеет непосредственное отношение к двум последним убийствам.

• Предыдущая
• 54/97
• Следующая