Явился паук - Паттерсон Джеймс - Страница 47

• Предыдущая
• 47/91
• Следующая

Газета открывалась заголовком «СОНЕДЖИ-МЕРФИ — СЕАНС ГИПНОЗА». Статья была проиллюстрирована фотографиями Сонеджи и моими. Накануне поздно вечером я прослушал сводку новостей, затем позвонил Ли Ковелу по поводу материала для эксклюзива согласно условиям сделки.

За утренней порцией чернослива я просмотрел статейку. Там сообщалось, что «некие лица, пожелавшие остаться неизвестными, подвергают сомнению компетентность психиатров, приставленных к преступнику». В связи с тем, что «выводы медиков непременно повлияют на исход дела, Сонеджи-Мерфи может быть признан невменяемым и получить по приговору не более трех лет в клинике для душевнобольных». Ли явно пообщался еще кое с кем после меня.

— Почему прямо не сказать, что думаешь? — пробормотала Нана, откусывая кусочек тоста. Я понял, что стилистические выверты Ли ускользают от ее понимания.

— А что они думают?

— Так все очевидно. Кое-кому не понравилось, что ты путаешь его простое и ясное как апельсин дело. Им нужно чистое, как выстиранное «Тайдом», правосудие. А правда не нужна. Никто о ней и слышать не хочет, вот так. Им главное, чтобы снова все стало по-прежнему. Лишь бы боль прошла. Вообще у людей в последнее время снизилась выносливость к боли. Особенно с той поры, когда детей начал воспитывать доктор Спок, а не их родители.

— Это ты за завтраком надумала? Классно — прямо как «Убийство, которое она описала».

Я плеснул себе чаю без сливок и сахару, затем взял блинчик и завернул в него пару сосисок.

— Ничего я не надумала, все ясно как Божий день.

Я отделался кивком. Наверное, бабуля Нана права, но не устраивать же в шесть утра диспут.

— А славно поесть в столь ранний час черносливу, — перевел я разговор на другую тему.

— На твоем месте я бы на него не налегала, — насупилась Нана. — Сдается мне, что тебе силенки понадобятся. Лучше б уж мне ничего этого не понимать…

— Спасибо за откровенность, Нана.

— На здоровье. Хочешь один совет? Так вот: поменьше доверяй белым.

— Очень вкусный завтрак.

— Как твоя новая подружка?

Без этого она не может.

Когда я вышел из машины около тюрьмы, воздух был наполнен высокочастотным гулом съемочной аппаратуры. Вокруг лортонской тюрьмы слонялись поджидавшие меня телерепортеры и газетчики. Дожидался меня и Сонеджи-Мерфи, переведенный из тюремной больницы в обычную камеру. Путь от стоянки до ворот я проделал в густом треске камер, вспышек и микрофонов. Сегодня я должен провести с Мерфи сеанс гипноза. Пресса знает об этом и сделает меня изюминкой теленовостей.

— Томас Данн уверяет, что вы намерены отправить Сонеджи в лечебницу, чтобы он через пару лет вышел на свободу. Ваши комментарии, доктор Кросс?

— Сейчас мне нечего сказать. — Я терпеть не мог разговоров с репортерами, что не прибавляло мне популярности. Я фактически пошел на сделку с федеральной прокуратурой, чтобы получить окончательное согласие на проведение сеанса.

Гипноз в наше время — достаточно обычное дело. Его часто используют в лечебных целях психологи и психиатры. Сеансы должны были помочь выяснить, что происходило с Гэри Сонеджи-Мерфи в его потерянные дни, когда он как бы покидал реальный мир. Я далеко не был уверен в успехе, во всяком случае, в немедленном.

Уже в камере все оказалось гораздо проще. По моей просьбе Гэри расслабился и закрыл глаза. Я попросил его медленно и ровно сделать вдох и выдох, постараться отбросить все посторонние мысли, затем медленно сосчитать до ста. Он прекрасно поддавался гипнозу: не сопротивлялся и быстро впал в состояние глубокого транса, насколько я мог судить. И все же я начал издалека, проверяя, действительно ли он под гипнозом, я бдительно искал признаки того, что он лишь имитирует состояние транса, но не находил их. Дыхание замедлилось, он выглядел сильно расслабившимся. В первые минуты мы поболтали о случайных предметах. Как только он, так сказать, «дошел до кондиции», я начал задавать вопросы:

— Помните, как вас арестовали в Уилкинсбурге у «Макдональдса»?

Последовала краткая пауза и ответ:

— Да, конечно, помню.

— Рад, что вы помните. Мне не совсем ясна последовательность событий. Вы помните, что именно ели в этом ресторане?

Глазные яблоки под закрытыми веками шевельнулись — Гэри задумался над ответом. Он был пристегнут к креслу ремнями, а левая нога ритмично покачивалась.

— Нет… Нет… Не помню… Я правда там ел? Не уверен. Не могу сказать…

Но факт нахождения внутри ресторана он не отрицал.

— Вы кого-нибудь видели в «Макдональдсе»? — терпеливо продолжал я. — Помните кого-нибудь из посетителей? Или официантку — может, вы с ней говорили?

— Гм… Там толпа была… Никого конкретно не вспоминаю. Я еще подумал тогда, что некоторые одеты до смешного плохо. Это в любом многолюдном месте бросается в глаза. Особенно в таких как «Хо-Джо» и «Макдональдс»…

Мысленно он был в «Макдональдсе» — так глубоко мы с ним забрались. Оставайся со мной, Гэри…

— Вы посещали туалет? — из протокола ареста было известно, что он ходил туда.

— Да, — ответил Гэри.

— А что-нибудь о тамошних напитках? Вы пили там что-нибудь? Возьмите меня с собой. Представьте, что мы снова там вместе…

На его губах появилась натянутая улыбка.

— Не нужно мне вашего снисхождения!

Он странно вскинул голову и залился каким-то особенно глубоким, не обычным для него смехом. Странным, но не истеричным. Смех становился более отрывистым, а нога раскачивалась все быстрее.

— Ты для этого недостаточно сообразителен, — вдруг заявил он.

Меня удивило то, что его голос стал таким высоким.

— Для чего, Гэри? Для чего именно? Поясните, я не понимаю.

— Для того, чтобы надуть его. Вот о чем я говорю. Ты умный, но не настолько.

— Кого надуть?

— Сонеджи, конечно. Он здесь, в «Макдональдсе». Он делает вид, что пьет кофе, но на самом деле он плевал на все! Он вот-вот взорвется! Ему необходимо внимание!

Я так и осел на стуле. Такого поворота никто не ожидал.

— Почему он так злится? Вы знаете, почему?

— Он плевал на них, потому что им всем повезло. Вот почему!

• Предыдущая
• 47/91
• Следующая