Чужое проклятие - Устименко Татьяна Ивановна - Страница 6
- Предыдущая
- 6/80
- Следующая
— Ну почему каждое наше мероприятие обязательно превращается в смесь трагедии и фарса? — Вопрос прозвучал риторически и явно не нуждался в ответе. — Ладно, идемте. Святой отец, почиститесь по дороге.
Центром старой Буды по праву считается знаменитый Замковый квартал (Вархедь), простирающийся от улицы Фе до западной оконечности цепного моста, перекинутого через Дунай. Сердце Вархеди — площадь Святой Троицы, украшенная мрачноватой колонной, установленной там еще в XVII веке в честь спасения Будапешта от эпидемии чумы. Восточную часть площади занимает церковь Святого Матиаша, северную — неоготическое здание Главного городского архива, а западную — старинная ратуша. Эта самая ратуша единогласно признана одним из красивейших зданий старой части города, ее фасад увенчан статуей древнегреческой богини Афины Паллады, а часовая башня под луковичным куполом блистает свежепозолоченной кровлей. Обширные палаты ратуши способны вмешать до трех тысяч человек одновременно, и поэтому немудрено, что многие официальные мероприятия проводят именно здесь.
Большой бальный зал ратуши сверкал огнями хрусталя и радовал взор ярким светом электрических свечей. Разноцветные блики играли на натертом до блеска паркете. Гостьи чинно курсировали взад-вперед, подметая и без того отлично отполированный пол длинными шлейфами своих шикарных нарядов. Нынешняя мода изрядно тяготела к костюмам прошлых столетий, подтверждая мудрое изречение о том, что все новое — это хорошо забытое старое. А посему благородные дамы не стыдились выставлять напоказ атласные корсеты, пышные кринолины и глубокие декольте а-ля маркиза де Помпадур, а их кавалеры щеголяли в бархатных камзолах из времен правления всех без исключения Людовиков, Карлов и Эдуардов.
Анна задумчиво скользила по залу, пытаясь отыскать более или менее тихий уголок, где можно будет сесть и подремать, пережидая томную тянучку званого вечера. Эрику повезло больше. Он почти сразу же нашел себе достойного собеседника в лице обаятельного священника средних лет, который оказался профессором теологии, и теперь о чем-то увлеченно спорил с ним в другом конце зала.
Чародейка недовольно поджала губы. Мало того что здесь до жути скучно, так еще новые туфли невыносимо натирают мизинцы. И зачем она позарилась на эти высоченные шпильки? На них же совершенно невозможно ходить! Все-таки каблуки — вещь необыкновенная, волшебная, преобразующая: надела — и вот ты уже шикарная женщина, статная, подтянутая; сняла — счастливый человек. Да, присесть бы куда-нибудь, снять туфли и подремать, прислонившись плечом к колонне…
Неспешно осматриваясь вокруг, княжна рассеянно покачивала в руке бокал с красным вином, как вдруг ее грубо вырвали из объятий мягкого приятного полузабытья и бросили на нечто куда более твердое и жесткое. Причем бросили отнюдь не фигурально, а в прямом смысле этого слова. Насколько девушка успела заметить, на нее налетел высокий мужчина в черной сутане с серебряной отделкой. Он произвольно блуждал по залу, совершенно не глядя по сторонам, поскольку был занят куда более интересным делом. Не обращая внимания на окружающих и что-то бормоча себе под нос, он вперил взгляд в разворот толстенной книги, ни на секунду от нее не отрываясь. Но тут, к несчастью, на его пути возникла не ко времени задумавшаяся княжна Анна ди Таэ, на которую книгочей не замедлил налететь.
Оба эффектно растянулись на полу, и каждый бормотал нечто нечленораздельное.
Девушка резко спихнула с себя неуклюжего читателя и с раздражением оглядела свое платье, безнадежно залитое бордовым вином. Двух мнений тут, к сожалению, быть не могло: ее белоснежный кружевной наряд, недавно выписанный из Парижа, пошитый одним из первоклассных французских портных, загублен безвозвратно, точно так же как и настроение. Пылающий гневом взгляд княжны переместился на причину ее весьма прискорбной и столь резкой смены положения в пространстве… Худой нескладный мужчина лет тридцати, с резковатыми чертами скуластого лица, недоуменно сидел на полу и слепо шарил вокруг себя руками. Рядом лежала раскрытая книга.
— О Господи, в чем я согрешил перед тобой?.. — растерянно пробормотал он. — Где же мои очки?..
Анна молча подняла со своего подола и протянула незнакомцу изящное пенсне — полукруглые линзы, заключенные в серебристую оправу без дужек, слетевшее с носа священника во время падения.
— Какое счастье… Благодарю, сестра… — Священник водрузил линзы на их законное место и только теперь разглядел даму, на которую соизволил налететь.
— Я вам не сестра! — сварливо огрызнулась девушка. — И даже не друг, а скорее враг, ведь вы только что испоганили мое любимое платье!
— О, смиренно прошу прощения, но данный шедевр, — мужчина благоговейно указал на книгу, — столь захватил меня, что я утратил ощущение реальности.
Священник наконец поднялся на ноги. Он оказался на целую голову выше Анны. Длинный, слишком худой, нескладный, чуть сутулящийся, задрапированный в длиннополое одеяние, он больше всего напомнил вешалку, на которую зачем-то повесили изрядно поношенную сутану. Его неровно остриженные пепельные волосы пребывали в вопиющем беспорядке. Мужчина наградил княжну мягким взглядом добродушных серо-голубых глаз.
— А… э… мм… еще раз простите меня, — промямлил он. — Признаюсь, я частенько попадаю в подобного рода недоразу…
Тут в недрах его сутаны зазвонил мобильный телефон, и священник начал судорожно шарить по одежде, обхлопывая себя в поисках средства связи. Но на этом проблемы не закончились. Будучи найденным, телефон серебристой рыбкой внезапно выскользнул из рук своего обладателя и улетел под стол, накрытый длинной льняной скатертью с бахромой.
— Подержите!
Священник бесцеремонно сунул книгу Анне и, резво бухнувшись на колени, полез под скатерть. Расширив глаза от изумления, девушка наблюдала за тем, как он скрылся под столом, а затем завозился там в поисках неуловимого телефона. Расставленная на столе посуда жалобно зазвякала.
— Да никуда я не пропал… — глухо послышалось из-под скатерти. — Что значит «где»?! Под столом! А-а, не кричите! Сейчас подойду! — Стол ощутимо содрогнулся — видимо, священник треснулся головой о столешницу. Наконец он вылез с другой стороны, заметил Анну, все еще державшую его книгу, хлопнул себя по лбу, словно его озарила гениальная идея, вновь пролез под столом, забрал свой фолиант, поблагодарил девушку за долготерпение и умчался куда-то на реактивной скорости.
— Идиот! — убежденно констатировала княжна ди Таэ, глядя вслед удаляющейся фигуре и пытаясь с помощью оптической иллюзии скрыть пятно на платье. Не получилось. Да, вечер сегодня определенно не задался. Пора, пожалуй, отправляться домой. Девушка зашарила взглядом по залу, разыскивая Эрика.
— Добрый вечер, — раздалось возле нее.
Анна резко обернулась и с удивлением хлопнула ресницами, только сейчас заметив неслышно подошедшую к ней молодую женщину в кардинальском одеянии.
— А? Это вы ко мне обращаетесь?
«Подкралась, как шпионка какая-нибудь! — неприязненно подумала княжна, визуально изучая свою новую собеседницу. — Мата Хари, чтоб ее…»
— Именно к вам, — вежливо кивнула женщина.
«Злата Пшертневская! — тут же догадалась Анна. — Единственная женщина, которая носит звание кардинала, пусть и формально…»
— Прощу прощения за беспокойство. Злата Пшертневская, глава специального отдела Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви, — с безупречной учтивостью представилась госпожа кардинал.
— Анна, княжна Высокого дома ди Таэ! — гордо сообщила княжна, решив ни в чем не уступать Злате. Правильно, пусть знает, что мы тоже не лаптем щи хлебаем!
— Знаю, — с пониманием усмехнулась госпожа Пшертневская, принимая предложенную ей игру в холодную, ни к чему не обязывающую вежливость. — Я вас искала.
— Даже так? — Княжна удивленно вскинула бровь. — И зачем же, если не секрет, вы меня искали? — Во взгляде девушки сверкнула холодная сталь. Нет, у Анны вовсе не было каких-то специфических причин ненавидеть церковников, но и особо пламенной любви она к ним тоже не испытывала. Магия и вера, сугубо в ее понимании, находились по противоположные стороны некоей ментальной границы и принадлежали к разным мирам. И неважно, что иногда религию и волшебство называют разными ипостасями одной и той же силы.
- Предыдущая
- 6/80
- Следующая
