Закон притяжения - Гордеева Евгения Александровна - Страница 62

• Предыдущая
• 62/68
• Следующая

Вот мне непонятно, почему на прически моих подружек понадобилось потратить всего один час, а мою голову пытают уже четвертый? Цементируют ее, что ли? И как я потом от этого всего избавляться буду? Как бы отстригать не пришлось… налысо. Жалко!

Скосила глаза на Хлою, оценивая длину ее волос. Ей ведь тоже довелось пережить аналогичную процедуру. Вроде не стриглась она после свадьбы. Но кто знает, как поведут себя мои волосы? Представила себя лысой и ужаснулась.

Хлор! Тогда придется покупать парик… Ы-ы-ы! И что я раньше про парик не догадалась? Сейчас надела бы готовую прическу на голову и не мучилась!

Хлоя посмотрела на меня с недоумением и что-то шепнула Леде.

— Я нервничаю, — сообщила подругам, чтобы они не придумывали мне неверных симптомов.

— А похоже, что ты злишься, — обрадовала меня Леда, — и в данный момент обдумываешь, на ком бы разрядиться. Хмурая, губы кусаешь…

— Сказала же, что нервничаю! — заклинило меня.

— А раз нервничаешь, пропиши себе порцию валерьянки, — посоветовала Хлоя. — Или давай я тебе таблеточку дам? Даже две.

— Она на меня не действует! — пожаловалась подругам на странное состояние своего организма. — На меня вообще ничего не действует, даже алкоголь! — В мою комнату в это время заглянула взволнованная Селена и стала перемигиваться с девчонками, думая, что я не вижу ее ужимок. — Лен, заходи, — позвала ее к нам, — ты в зеркале отражаешься…

Она немного смутилась, стрельнув на меня глазами через зеркало.

— Вот, — в дверь, следом за ней протиснулась Ванесса, держа в руках огромную корзину с… подснежниками, — принесли…

Все дружно ахнули, глядя на это великолепие. Даже парикмахерша-маньяк отпустила мои волосы, любуясь нежными цветами.

— Настоящие, — пролепетала Хлоя, едва касаясь лепестков пальцами. — Откуда это?

— От Жозефины, — призналась я, размышляя: радоваться такому подарку или негодовать? — Я с ней пошутила, а она… Охлореть…

— Ну-ка, ну-ка, — оживилась Хлоя, — расскажи, чего ты там бедной Жозефине наговорила?

— Бедной… — буркнула недовольно. — Около месяца назад она прислала мне письмо на компер с наглым вопросом, что подарить нам с Вольфом на свадьбу. Ну я и ответила, что подарком, а заодно и пропуском на нашу свадьбу для нее будет большая корзина настоящих подснежников. Кто же знал, что она расшибется и раздобудет в середине зимы эти самые подснежники?

— Ты что, сказок в детстве перечитала? — хмыкнула Леда. — Додуматься до такого… Подснежники!

— Ваше Высочество, — влезла в наш разговор парикмахерша, — как вы смотрите на то, чтобы украсить этими прекрасными цветами прическу? Мне за всю жизнь еще ни разу не доводилось украшать невест подснежниками! Да и не только невест.

— Точно! — воскликнула Селена. — Я подшаманю сейчас, чтобы они не завяли, и ты будешь просто великолепна!

— Ладно, — неуверенно согласилась я, — раз вы считаете, что будет хорошо…

— Будет замечательно! — уже вовсю разошлась Ленка. — А мне можно один цветочек в прическу?

— И нам! — подхватили ее идею остальные подруги.

— Это будет очень стильно, — с профессиональной гордостью заявила парикмахерша. — Сейчас я украшу голову невесты, а потом займусь подружками. Присаживайтесь, леди!

Подснежники в моих черных волосах смотрелись бесподобно. Даже мне понравилось. А что уж говорить о девчонках. Они разве что не пищали от восторга.

— Только я никак не могу понять, — заявила Леда, разглядывая свое отражение, — где Жозефина умудрилась раздобыть такое количество цветов? Сейчас же не сезон.

— Так спросить ее надо, — отозвалась Ванесса. — Сейчас позову ее к нам, и мы все узнаем из первых рук.

Она отправилась разыскивать так поразившую нас Сороку, а я стала обряжаться в платье, пока было время. Мне не хотелось, чтобы Жозефина видела меня полусобранной.

Платье, если его можно было так назвать, было поистине верхом высокого искусства. Все, что находилось выше пояса, еще могло называться платьем. У него имелись длинные рукава, закрывающие руку до середины ладони, отделанные тонкими необычными кружевами, очень напоминавшими пушистый иней на ветках. Лиф плотно облегал фигуру от шеи до середины бедер и был отделан теми же кружевами. В общем, сверху я была похожа на снежную королеву. А вот низ состоял из двух предметов: юбки, сделанной из многочисленных разрозненных клиньев, некоторые из которых также были словно усыпаны инеем, и брюк. Так папа-король позаботился об удобстве моего пребывания в песках. Сняла юбку — в Темсарию! Надела юбку — в Фонландию! К наряду прилагалась меховая пелерина, дабы мое Высочество не простудилось.

Когда я облачалась в верхнюю часть платья, мою правую руку неожиданно перехватила Хлоя, озадаченно глядя на запястье.

— Что это? Татуировка? — взволнованно поинтересовалась подруга.

— Угу… — сделала неудачную попытку высвободить руку, но ее тут же поймала в цепкий захват Леда. У-у-у, носительница бежевых поясов, хлор вырвешься!

— Это ты в том мире сделала? — Хлоя смотрела на меня осуждающе.

— Нет, это супружеский знак хиппов, — подняла на подругу извиняющийся взгляд. Надо было им сказать раньше, не было бы сейчас у них шока.

— Петра, это же на всю жизнь! — воскликнула Леда, разглядывая мое запястье.

— Ну да… А что тебя беспокоит?

Я, конечно, понимаю, что в жизни бывает всякое. Люди влюбляются, женятся, иногда — расходятся. О последнем, разумеется, думать в день свадьбы не хочется. Но когда вопрос ставится ребром: жизнь с татуировкой или скорая гибель с неисписанной кожей, то не больно-то будешь задумываться. Правда, помнится, меня об этом никто не спрашивал…

— Ничего. — Она смутилась и постаралась загладить свою оплошность. — Давай я тебе букет из подснежников сделаю?

— Давай, — улыбнулась. Не обижаться же на нее за промелькнувшее сомнение.

Ванесса привела Жозефину минут через десять. Выглядела наша бывшая соперница непривычно. Украшений на ней было минимум, и все изящные, подобранные со вкусом. Декольте на платье весьма скромное. Да и само платье было в меру пышным и довольно элегантным. Мы с подругами переглянулись, безмолвно поделившись мнениями.

— Здравствуй, Жозефина, — начала я как виновница торжества, — ты сильно изменилась.

— Это плохо? — выпучила она глазки.

— Нет. Скажи, откуда такая роскошь? — кивнула я на корзину с цветами. — Нам очень интересно!

Она вдруг так засмущалась, что даже слезы блеснули в ее глазах. Я такой реакции от нее не ожидала и сама растерялась. Девушку хвалят, восхищаются ее подарком, а она готова, как страус, голову в паркет воткнуть. Где логика?

— Это я, — промямлила Жозефина еле слышно.

— Что — ты? — осторожно уточнила Хлоя.

— Я их вырастила, — вздохнула девушка так тяжко, словно призналась не иначе как в краже со взломом.

— Вырастила?!

— Сама?!

— Правда?! — посыпались на нее со всех сторон вопросы.

Жозефина только моргать на них успевала. Потом она что-то решила для себя и разговорилась:

— Понимаете, бароном мой дед стал уже в глубокой старости. А до этого он был поставщиком королевских домов. Очень знаменитым!

— Поставщиком чего? — спросила Леда, понукая ее продолжить рассказ, так как Жозефина замолчала.

— Цветов, разумеется, — пожала она плечами. — У нас огромные теплицы. Цветоводством моя семья занимается почти триста лет. У нас к этому дар.

— И ты молчала? Почему же ты не сказала об этом на отборе? — возмутилась Леда. — Стихи дурацкие сочиняла, вместо того чтобы какой-нибудь редкий цветок вырастить! Голубую розу или одуванчики всех цветов радуги.

— Я и сейчас… — опустила Жозефина глаза и затеребила юбку.

— О-о-о! Только не ода в честь нашего бракосочетания! — взмолилась я.

— Ода, — убила меня Сорока.

— Мы же умрем… со смеху, — предупредила поэтессу Ванесса.

— Умирайте, — улыбнулась Жозефина. — Это хорошо, когда люди смеются. А можно я тоже в волосы подснежник приколю?

— Она еще спрашивает! — Я удивилась ее скромности. — Слушайте! Может, всем девушкам с нашего отбора такой отличительный знак раздать, а?

• Предыдущая
• 62/68
• Следующая