Победитель получает все (сборник) - Грин Саймон - Страница 41

• Предыдущая
• 41/81
• Следующая

Один из незнакомцев яростно взмахнул мечом, целясь ему в горло. Хок пригнулся, вонзил топор в живот нападавшего - сила удара отбросила мужчину к перилам - и одним рывком выдернул топор. Из ужасной раны хлынула кровь и выпали кишки. Но заколдованный человек не замечал этого и снова взмахнул мечом. Хок отразил выпад. Теперь топор опустился по дуге, глубоко войдя в горло мужчины, едва не срубив голову с плеч. Тот упал, все еще пытаясь взмахнуть мечом, но Хок миновал его, чтобы встретиться с тремя остальными, которые уже спускались по лестнице.

Мечи и топор со звоном ударялись друг о друга. Несмотря на неестественную стойкость, заколдованные люди были неважными бойцами. Хок парировал большинство ударов, а его топор не знал милосердия. Но противники все равно рвались вперед, не чувствуя боли и не обращая внимания на кровь, хлеставшую из их ран. Хок взмахивал топором, держа его обеими руками. Из дюжины небольших ран на его теле сочилась кровь. Отчаянным натиском он на мгновение освободил проход, бросился вперед и взбежал по лестнице на следующий этаж. Там капитан на мгновение остановился, чтобы осмотреться и отдышаться. Заколдованные воины преследовали его. В конце коридора из щели в закрытой двери пробивался свет. Хок устремился к ней.

Не останавливаясь, он ударил топором по двери, и она распахнулась. Комната была наполнена странным, таинственным светом, и капитан зажмурился, ослепленный внезапной вспышкой. На голом деревянном полу была грубо намалевана пентаграмма, и ее голубые линии пылали ослепительным огнем. В середине пентаграммы сидел высокий тощий человек, закутанный в поношенный серый плащ. Он оглянулся, испуганный внезапным вторжением, и на его лице капитан увидел знакомые темные глаза и рот, изогнутый в горькой улыбке. Хок решительно шагнул вперед. Амулет на его шее раскалился.

Колдун сделал рукой какой-то жест, и линии пентаграммы внезапно вспыхнули еще ярче. Хок, продолжая продвигаться, ударился о невидимую стену и отшатнулся, потеряв равновесие. В тот же миг сзади к нему протянулась рука и схватила его за горло. Он резко нагнулся вперед, перекинув противника через плечо. Тот ударился о невидимый барьер и упал на пол. Но со стороны лестницы уже спешили другие. Хок выругался и ударил по барьеру, но только ушиб кулак. Он размахнулся топором - и стальное лезвие беспрепятственно прошло через невидимую стену. Хок злорадно ухмыльнулся. Холодное железо. Самая древняя защита против магии, и кстати, самая лучшая. Тогда он поднял топор и бросил его в колдуна.

Топор пролетел через барьер, будто его и не существовало. Колдун отчаянно кинулся в сторону, и оружие просвистело мимо, но рука чародея невольно пересекла одну из линий пентаграммы. Яркий синий свет мгновенно потух. Позади Хока раздался звук падающих тел. Колдун попытался встать на ноги. Хок вытащил нож и бросился на него, но чародей повернулся и метнулся к большому зеркалу, висевшему на дальней стене.

Хок ощутил внезапное беспокойство, и в тот же миг колдун шагнул в зеркало и исчез. Уставясь на собственное хмурое отражение в зеркале, Хок вытянул руку и осторожно прикоснулся к стеклу кончиками пальцев. Оно было холодным и твердым. Тогда он поднял топор и разбил зеркало на куски. На всякий случай.

Изабель сидела на одной из бочек в проулке и чистила меч. На ее лице и одежде была кровь, принадлежавшая частично и ей самой. Она устало подняла глаза, когда Хок вышел из дома, но сумела выдавить улыбку. Весь проулок был завален неподвижными телами. Хок вздохнул и отвернулся.

– Семнадцать, - сказала Фишер. - Я считала.

– Что произошло с остальными?

– Они вышли из транса, когда ты убил колдуна, и разбежались. - Она увидела лицо мужа и нахмурилась. - Он жив?

– К несчастью, да. Он сбежал.

Фишер бросила взгляд вдоль улицы.

– Значит, мы зря старались.

– Нет, дорогая. Все не так плохо. - Хок сел рядом с Изабель, и она устало прислонилась к мужу. Хок обнял ее за плечи. - Конечно, он ушел. Но теперь на много лет лишился возможности выкидывать такие фокусы.

– В конце концов, что это означало?

– Все очень просто. Он заколдовал столько людей, сколько было ему под силу. Первоклассный колдун способен с легкостью управлять поведением целой толпы при условии, что ей не придется совершать сложные действия. Когда начнется голосование, они все выскажутся за того, кто заплатил колдуну. Потом колдун избавится от них, опасаясь огласки. А тот, кто заказывал музыку, победит на выборах, станет Советником, и никто не догадается, что выборы были нечестными. Не принимай все близко к сердцу, Изабель. Мы убили сегодня нескольких человек, но гораздо больше людей спасли.

– Да, - согласилась Фишер. - Конечно.

– Пойдем. У нас как раз осталось время для целебного заклинания, а затем надо отправляться к Адаманту.

Они поднялись и зашагали по улице. На мертвые тела уже слетались мухи.

 2. СИЛЫ СОБИРАЮТСЯ

Хай-Степс не имел славы самого худшего района в Хейвене. Такая сомнительная честь принадлежала Крюку Дьявола - зловонным трущобам и переулкам, примыкавшим к докам. Крюк Дьявола - прибежище жалкой нищеты, с одной стороны, и алчности и эксплуатации - с другой. Туда приходили умирать чумные крысы, потому что там они чувствовали себя как дома. Обитатели Хай-Степс часто вспоминали этот район. Им доставляла удовольствие мысль, что в Хейвене есть по крайней мере одно место, где живут еще хуже.

Когда-то Хай-Степс был весьма респектабельным районом, но это время давно прошло. О том периоде напоминали только несколько облезлых статуй, общественные бани, закрытые по санитарным причинам, а также причудливые названия улиц. Старые семейные особняки уже давно разгородили на отдельные комнаты и квартиры, а длинные улицы-террасы пришли в запустение и нуждались в ремонте. По улицам Хай-Степс днем и ночью разгуливали хищники всех видов. На окраинах района поселилось несколько небольших купеческих семейств, которых привлекли относительно низкие цены на землю, но пока что их попытки облагородить район были безуспешными. Как и повсюду в Хейвене, здесь нашлось слишком много людей, заинтересованных в том, чтобы все оставалось без изменения.

В политическом плане жители Хай-Степс всегда придерживались нейтралитета. Собственно политика их не интересовала. Выборы, как правило, выигрывали консерваторы, потому что они могли позволить себе подкупать большинство избирателей и потому что голосовать против них было просто опасно.

Судьба выбрала Джеймса Адаманта для политической карьеры.

Он происходил из небогатой аристократической семьи и еще ребенком наблюдал, как ее постигла финансовая катастрофа. Постепенно с помощью торговых операций Адаманты сумели вернуть свое состояние, но элита отвергла их, потому что они стали купцами, забыв о дворянской чести. Отец Джеймса умер молодым. Одни говорили, что у него было слабое сердце; другие - что он не выдержал позора. Джеймс Адамант на личном опыте познал, что значит быть бедным. Эти обстоятельства привели его к выводам, необычным для людей такого положения. Он стал заниматься политикой и, что более важно, вступил в партию реформ - они были как будто созданы друг для друга.

Сейчас Адамант претендовал на место в хейвенском Совете от района Хай-Степс. Он участвовал в выборах впервые и не собирался их проигрывать.

Высокий, сильный тридцатилетний Джеймс одевался со вкусом, но предпочитал строгие цвета. Окружающим всегда казалось, что его пышной темной шевелюре нужен парикмахер. Благородное лицо с широкой улыбкой привлекало к нему многих, и нужно было хорошо присмотреться к Джеймсу Адаманту, чтобы заметить, кроме этой улыбки, холодный ровный взгляд и упрямый подбородок. Несмотря на занятия политикой, он производил впечатление романтика и идеалиста, но глубоко внутри его существа скрывалась жесткость, которая хорошо служила ему в прошлом и, без сомнения, не раз могла послужить в будущем. Адамант слишком высоко ценил свои идеалы, чтобы потерять их из-за слабости или склонности к компромиссам.

• Предыдущая
• 41/81
• Следующая