Энциклопедия парфюмерии - Риммель Юджин - Страница 20

Император Отон был страстным любителем парфюмерного искусства, если верить Светонию ^{note 125}, который сообщает, что даже в военные походы этот император брал с собой целый арсенал туалетных эссенций и косметических средств для улучшения цвета лица и украшения собственной персоны. В результате Отон стал поводом для насмешек; в одной из сатир Ювенала о нем говорится:

Дело достойно анналов, достойно истории новой:

Зеркало заняло место в обозе гражданских сражений!

Ясно, лишь высший вождь способен и Гальбу угробить,

И обеспечить за кожей уход, лишь гражданская доблесть

На бебрианских полях и к дворцовой добыче стремится,

И покрывает лицо размазанным мякишем хлеба,

Как не умела ни лучник Ассирии — Семирамида,

Ни Клеопатра, грустя на судне, покинувшем Акции. ^{note 126}

Калигула расточал на приобретение благовоний невероятные суммы денег и нежил свое истощенное излишествами тело в ароматических водах. ^{note 127} Страстным любителем ароматов был также Нерон; на погребение Поппеи он истратил столько ароматических курений, сколько вся Аравия могла произвести за десять лет. В его раззолоченном дворце в пиршественном зале под облицовкой из слоновой кости были спрятаны серебряные трубы, из которых на гостей обрушивался дождь благовонных эссенций. ^{note 128}

Римляне позаимствовали у египтян обычаи устраивать общественные бани, которые они посещали почти ежедневно — мера, весьма способствовавшая гигиене и здоровью, особенно если вспомнить, что ни нижнего белья, ни чулок римляне не носили. Римские бани, называвшиеся термами, судя по сохранившимся руинам, были, бесспорно, роскошными зданиями. Наиболее крупные сооружения такого рода строились в периоды правления некоторых императоров и носили их имена. Наиболее крупными были термы Агриппы, Нерона, Тита, Домициана, Антония, Каракаллы и Диоклетиана. Первоначально плата за вход в термы составляла один квадрант, или, в пересчете на наши деньги, немногим менее одного фартинга ^{note 129}. Агриппа передал гражданам Рима собственый сад и термы, выделив при этом определенную сумму на их содержание, чтобы подданные могли пользоваться термами бесплатно. Устройство этих терм было столь искусно продумано, что его следует описать особо. Войдя в термы, посетители раздевались и передавали свою одежду на хранение специальным служителям, так называемым капзариям (capsarii). После этого они проходили в помещение, называвшееся унктуарий (unctuarium) или клеотезий (cleothesium), на приведенной ниже схеме обозначенное литерой Т, где в больших кувшинах хранились благовония и притирания, так что комната более всего напоминала современную аптеку. Там перед началом процедур посетителей растирали простым маслом, после чего они вначале посещали фригидарий (frigidarium), где находился бассейн с прохладной водой – для первых водных процедур. Далее купающиеся посещали тепидарии (tepidarium) с теплой водой, а после него калдарий (caldarium) — бассейн с горячей водой, температура которой поддерживалась находившейся под полом печью, называвшейся гипокавстум (hypocaustum). Там обильно потевшие посетители растирали себе кожу своего рода бронзовыми скребницами, которые назывались стригалями (strigil), несколько напоминавшими тот инструмент, которым в наше время конюхи чистят лошадей; при этом на кожу наносили благовонное масло из небольшой фляги, называвшейся ампула (ampulla). Тот, кто мог себе это позволить, поручал эту работу служившим в термах специально обученным рабам — алиптам (aliptes), или же приводил с собой для этой цели собственных рабов. Рассказывают, что император Адриан однажды мылся в общественных термах вместе с простым народом и увидел одного старого солдата, который был ему знаком. Увидев, как ветеран трется спиной о мраморную стену, император спросил его о причине такого странного поведения. Старый солдат ответил, что у него нет рабов и потому прислуживать ему некому. Тогда император подарил ему двух рабов и достаточную для их содержания сумму денег. Несколько дней спустя в тех же термах император увидел уже двух стариков, вдохновленных случаем с ветераном и трущихся спинами о стену в надежде привлечь этим внимание императора. Когда Адриан понял, чего они от него хотят, он предложил им обойтись без помощи рабов и потереть спины друг другу.

Приведенный здесь рисунок изображает тепидарии помпейских терм; на нем мы можем увидеть три бронзовые скамьи и каменную скамью в торце — на тех местах, где эти скамьи были найдены. Расположенные вверху ниши служили, вероятно, для хранения духов и притираний, что подтверждает предположение о небольших размерах этих терм, где в одном помещении совмещались тепидарии и элеотезий (eleothesium) — комната, где производилось растирание и умащение.

Ни одно современное здание не может дать представление о масштабе и роскоши римских терм, которые были не просто банями, но и центром общения, своего рода "салоном", местом публичных дискуссии, художественными галереями, библиотеками. Они были окружены тенистыми аллеями для прогулок и аркадами, предназначенными для гимнастических упражнений, то есть включали в себя все и обходимое для наслаждении тела, души и ума, какие только мог пожелать богатый и изысканный народ. Крупнейшими термами были термы Каракаллы вблизи Авентийского холма, размеры которых достигали 6100 м в длину и 4900 м в ширину. Внутри были скамьи из полированного мрамора, число которых достигало 1600, а большой зал вмещал 2300 купающихся. На одном конце этой территории находились храмы Аполлона и Эскулапа, бога здоровья и врачевания, а в другом — храмы Геркулеса и Бахуса, покровителя рода Антонианов. Большая часть этих сооружений сохранилась до наших дней, что позволило итальянскому архитектору и ученому Пардини составить план терм Каракаллы. Копия этого плана приводится здесь и, возможно, заинтересует читателя.

Хотя во всех термах отводились специальные помещения для женщин, посещали их лишь немногие. В отличие от мужчин, римские матроны предпочитали заниматься туалетом у себя дома. Это было весьма ответственным делом, тем более что для многих знатных матрон туалет был единственным занятием; поэтому множество приспособлений, с ним связанных, получили общее название mundus muliebris, или "мир женщины".

Занимавшаяся туалетом дама восседала, как на троне, в окружении множества молодых рабынь, называвшихся cosmetae. Они, как правило, принадлежали к самым различным покоренным римлянами народам — от темнокожих нубиек до золотоволосых уроженок Галлии; каждая отвечала за свою часть трудов, а руководила всеми старшая горничная, называвшаяся ornatrix. Все они трепетали перед своей госпожой. И горе той служанке, чьи неловкие пальцы не могли уложить локон желаемым образом, или той, которой не удавалось нанести румяна точно на нужное место! Болезненный щипок, укол булавкой или удар тяжелым металлическим зеркалом по голове быстро учили несчастных угождать своей госпоже. Ювенал, едко высмеивавший римские нравы, следующим образом описал такого рода сцену:

Волосы ей прибирает несчастная Псека, — сама-то

Вся растрепалась от таски, и плечи, и груди открыты.

Локон зачем этот выше? — и тут же ремень наказует

Эту вину волоска в преступно неверной завивке.

Псеки в чем недосмотр? Виновата ли девушка, если

Нос твой тебе надоел? Другая налево гребенкой

Волосы тянет и чешет, и кольцами их завивает.

Целый совет: здесь старуха рабыня, что ведает пряжей,