Золото Афродиты - Павлова Наталия - Страница 20

• Предыдущая
• 20/58
• Следующая

Все, что говорили пациенты, она называла бредом и уверяла родственников, что со временем они поправятся, им станет лучше, и их самолюбие перестанет быть обостренным и болезненным.

Ада Васильевна по своей натуре была черствым и сухим человеком, страдания больных её не трогали, она смотрела на них сквозь пальцы, её интересовали только формы вознаграждения со стороны родственников пациентов. По характеру они с Князевым были схожи, наверное, потому и уживались под одной крышей.

С некоторых пор внимательная Ада Васильевна стала замечать в поведении мужа признаки охлаждения. Наблюдательная супруга давно обратила внимание на то, что благоверный не спешил с работы домой. Задержки на службе были сначала редкими, потом стали чаще и продолжительнее. На ее вопросы: «Где был?» — Князев раздраженно отвечал, что у него такая работа, — нервная, опасная, что он никогда не может знать наперед, где будет находиться через час. Она слушала и в глубине души соглашалась с доводами, упрямо добавляя при этом: «Раньше, если ты задерживался, то обязательно звонил, и я была спокойна».

Князев сердился и с раздражением отвечал, что раньше преступлений было гораздо меньше, работа была намного спокойнее, сейчас с каждым годом преступность растёт, преступления становятся сложнее для расследования, поэтому приходится много времени проводить на службе. Он злился и просил ее не лезть в его дела.

Но Ада Васильевна чувствовала, что у мужа появилась любовница. Улики явные и косвенные были налицо. То она не могла найти его на работе, то несколько раз секретарша говорила одно, а он, вернувшись, говорил совсем другое; запах дорогих духов от его пиджака указывал , что муж проводил время в женском обществе; несколько раз обнаруженные на его рубашках длинные, золотистые, подкрашенные хной волосы лишь подтверждали самые неприятные догадки. Она заметила, что он строже стал подходить к выбору сорочки, долго и тщательно гладил брюки. На вопросы: «У тебя, совещание сегодня?» — Получала ответ: — «У нас каждый день совещания и собрания, я всегда должен прилично выглядеть».

Но самой главной, явной уликой были следы спермы на его трусах и плавках. Она доставала их из грязного белья после каждой подозрительной задержки мужа на работе, когда он приходил домой и принимал душ.

В эти вечера Князев жаловался, что сильно устал и смертельно хочет спать. Такая метаморфоза произошла с ним в течение последних полутора — двух лет. Ада Васильевна чувствовала, что совсем перестала его интересовать. Стало ясно, что всю свою любовь, нежность, внимание и ласку он отдает другой женщине. Муж изменяет, но с кем и где? И как это доказать? Самой за ним шпионить? Он вчера не ночевал дома, где был, на каком задании? Ей было плохо, болела голова и поднялась температура. Она нигде его не могла найти. Сегодня пообещал пораньше вернуться домой, но уже десять часов вечера, а его до сих пор нет.

Нет. Шпионить она не будет. В городе есть частные сыскные агентства, вот куда следует обратиться. Ада Васильевна уснула с мыслями, что завтра, не откладывая дело в долгий ящик, найдет по объявлениям в газете частное агентство и обязательно обратится к специалистам. Ей нужны документированные доказательства измены — фотографии, видеозаписи, чтобы у мужа не было возможности отпираться.

Утром она выбрала из газет одно из частных сыскных агентств и, предварительно созвонившись, пришла на приём. Её встретил приятной внешности мужчина, одетый в штатское и представился:

— Братанов Павел Борисович, к вашим услугам.

Она назвала свое имя и фамилию.

— Мой муж служит в органах милиции, я подозреваю его в неверности. Я не желаю огласки, хочу, чтобы моя просьба осталась конфиденциальной. Прошу вас установить за ним наблюдение и выдать доказательства: фотографии, видеокассеты, всё, что будет подтверждать супружескую измену.

— Наши услуги стоят дорого.

— Я в состоянии уплатить.

— Хорошо, назовите фамилию вашего мужа, есть ли у вас с собой его фотография?

Предусмотрительная Ада Васильевна выложила из сумочки фотографию Князева на стол.

— Князев Игорь Семенович.

Братанов взял снимок в руки. Конечно, он узнал бывшего шефа.

— В какое время суток он вам изменяет?

— Я подозреваю, что днём, но не исключено, что по вечерам. Видите ли, у него такая работа, он задерживается на ней до глубокой ночи, а то и до утра, да и я сама часто дежурю в больнице. Мне невозможно проследить за ним и установить, где он бывает на самом деле. Точно я не могу сказать.

— Хорошо, платите задаток, оставляйте телефон, когда у нас появятся сведения, мы сообщим, — ответил Братанов.

— Мне нужно скорее. — Ада Васильевна выложила пятьсот долларов.

— Постараемся, но учтите, дело сложное, слежка за работником милиции требует большой осторожности.

— Понимаю, поэтому и обратилась к вам. Могу быть уверена в том, что имею дело с порядочной фирмой и вся информация, которую вам удастся раздобыть, будет принадлежать только мне и никому другому? — с тревогой в голосе спросила она.

— Вам незачем беспокоиться на этот счет. Специфика нашей работы не терпит болтовни. Никто и ничего, кроме вас, не узнает, мы несём за это ответственность. Утечка информации у нас невозможна, — твёрдо сказал Братанов.

— Хорошо. Вот вам мой телефон. До свидания, — она оставила визитку и вышла из агентства.

— Ну, питекантропы, — обратился Братанов к двум молодым сотрудникам, сидящим в соседнем кабинете. — Даю вам задание: установите постоянное наблюдение за этим человеком. — Он показал фотографию Князева. — Супруга обратилась к нам, чтобы мы проследили амурные связи неверного, у нее есть основания подозревать его в измене. Он сам работник уголовного розыска, так что будьте осторожны. Нам нужны факты: фотографии, видеозаписи и прочее. Себя не освобождаю от работы, но, поскольку мы с ним знакомы, я должен быть предельно осторожным.

С этого дня за Князевым была установлена слежка, а он, ничего не подозревая, вел обычный образ жизни, продолжал встречаться с Нинель Александровной в агентстве, дарил ей роскошные букеты цветов, приходил на показы мод, а после окончания увозил домой.

Нинель Александровна была ослеплена любовью, чувствовала себя бесконечно счастливой и никакими словами описать новую сердечную привязанность не могла.

Все её чувства и мысли устремлялись к Князеву. Где бы она ни была, чем бы ни занималась, всякий раз ловила себя на том, что думает только о нём. Она находила в любовнике много общего и понятного. Одинаковые вкусы, ощущения, сходство взглядов на жизненные вопросы и самое главное — страсть, с которой оба отдавались друг другу. Как только они попадали в объятья, теряли головы и, словно тонули в глубоком любовном омуте. Все вместе взятое убеждало её, что она встретила свою единственную половинку, ни с чем не сравнимую любовь.

«А как же Петя? — такие мысли иногда посещали её, но она старалась не зацикливаться на них. — Петр был любящим мужем, у нас сложилась хорошая семья, но то, что во мне открыла любовь к Князеву — не идёт ни в какие сравнения с моими прежними чувствами».

Когда внутренний голос донимал укорами, она, чтобы хоть как—то загладить вину, ехала на кладбище к могиле Петра. Всякий раз, приезжая на погост, она видела на его могиле свежие цветы, чаще это были алые розы, иногда гладиолусы или георгины. Кто—то постоянно приходил на кладбище и оставлял на могиле свежие букеты. «Неужели это мать приходит, но она так стара, ей, должно быть, тяжело приезжать. Цветы по нынешним временам стоят недешево, откуда у неё деньги? Нет, это не она. Странно, кто тогда? Как—нибудь нужно будет взять ее с собой», — давала себе обещания Нинель Александровна, но всякий раз вспоминала об этом только тогда, когда приезжала на кладбище.

Однажды, подходя к могиле, издали увидела, что возле нее стоят две женщины, одна из них наклонилась и что—то поправляла на могильном холмике.

• Предыдущая
• 20/58
• Следующая