Колдовской мир: Трое против колдовского мира. Волшебник колдовского мира. Волшебница колдовского мир - Нортон Андрэ - Страница 95

— Это Аусу из шатра Вождя. — Её голос был едва слышен из-за шумного дыхания хозяйки.

Я подняла руки и сделала жест бросающий и сеющий, которому научилась у Утты, и подтвердила его словами:

— Аусу, мать мужчин, правительница шатра Вождя, будь благословенна и всё доброе да снизойдёт к тебе!

Её болезненное дыхание несколько успокоилось. Я вспомнила, что она одна из всего племени не провожала Утту в её место успокоения. Теперь это стало понятно: её громадный объём и тяжёлое состояние здоровья делали такое усилие невозможным. Она раскрыла распухшие губы и заговорила.

— Утта говорила с Айфингом. Она оставила тебя охранять наши пути.

Она сделала паузу, как бы дожидаясь от меня ответа или подтверждения, и я не смогла отрицать этого:

— Так сказала Утта.

Это было правдой, но это не означало, что я согласна с повелением пророчицы насчёт своего будущего.

— Как и Утта, ты вступаешь в распоряжение Айфинга, — продолжала Аусу. Голос её временами так хрипел, что трудно было разобрать слова. Каждое из них, видимо, давалось с ощутимым трудом.

— Я пришла помочь тебе. Ты, как ясновидящая, будешь теперь главой в шатре Айфинга.

Её голова повернулась на громоздких плечах — чуть-чуть, но достаточно, чтобы увидеть Айлию и одарить её таким холодным и угрожающим взглядом, что я вздрогнула. Айлия встретила её взгляд, не опуская глаз.

Но сейчас не время было обращать внимание на немые сцены между этими двумя женщинами, жёнами вождя, потому что, если я правильно поняла их, я буду женой Айфинга. Но разве они не знают, что я, как колдунья, могу утратить свою Силу, в которой они так нуждаются, если приду под руку мужчины? А утрачу ли? Моя мать не утратила. Может быть, это всего лишь суеверие, распускаемое и питаемое колдуньями для охраны их самих и их правления. В Эскоре не знали этого, Дагона не потеряла своей Силы, когда отдала сердце моему брату и вошла в его дом, и сама Утта говорила, что её супругом был давний предшественник Айфинга.

Но был ли такой союз угрозой для частично обретённой Силы или не был — он был страшен для меня самой. Правда, теперь у меня под рукой имелись такие средства, которые могут позволить мне умереть в его постели раньше, чем произойдет худшее. Но, кроме этой последней крайности, были и другие пути, и один из них теперь пришёл мне в голову. Никто из этих женщин не мог прочесть моих мыслей, так что я могла приготовить — если у меня будет время — такой ответ, который удовлетворит всех.

Так что я оказалась права, не выдав своего изумления. Если бы я хоть чуточку пошевелила мозгами, я могла бы угадать это заранее. Я снова сделала приветственный жест Аусу и произнесла:

— Мать многих оказала мне честь встретить меня как сестру.

Я сделала выбор, чего, честно говоря, не желала сделать по отношению к Айлии.

— Хотя мы и не разделяли одну чашу, как дети одной матери, но между нами не будет ни старшей, ни младшей.

Женщины вдруг зашептались, услышав этот отказ от предложенного мне главенства в шатре Айфинга, и я поняла, что они приняли мои слова, как справедливые.

Аусу не спускала с меня глаз, почти закрытых веками. Затем она вздохнула, и её напряженные плечи слегка обмякли. Я оценила её железную волю, приведшую её ко мне, её решимость сделать то, что она считала правильным.

И я поспешила увериться, что мне предоставят то, в чём я больше всего нуждалась — уединение.

— Я ведь не Аусу, — сказала я ей, затем наклонилась вперёд и взяла её пухлую руку в свои. — Я, как и Утта, говорю с духами, и я должна иметь свой шатёр, чтобы предложить им кров, когда они посетят меня.

— Так, — согласилась она. — Но и жена приходит к своему господину. И Утта проводила ночи с Айфингом, когда это было нужно.

— Таков обычай, — согласилась я в свою очередь. — Однако я должна жить отдельно. И, сестра, не могу ли я что-нибудь сделать для тебя? Твоё тело нездорово. Может быть, духи найдут исцеление…

Складки на её лице зашевелились.

— Этот недуг с севера. Ты слишком недавно у нас, сестра, ты не знаешь. Это моя расплата за то, что я когда-то делала глупости. Ах!

Она вырвала свои руки из моих и прижала их к груди, вскрикнув от внезапной боли. Служанка поспешила достать плотно закрытую чашу из рога, открыла её и дала Аусу отпить. Немного бесцветной жидкости вытекло из её губ на тяжёлый подбородок, оставляя липкие следы.

— Расплата, — повторила Аусу шёпотом. — И я понесу это до могилы.

Я слышала о подобных проклятьях — болезнь духа нападает на тех, кто вольно или невольно вторгается в какое-нибудь место древнего Зла, и отражается в теле человека болезнью. Но среди вапсалов я впервые встретила какой-то знак соприкосновения с древним Злом Эскора.

Снаружи неожиданно донёсся громкий металлический звон. Я вздрогнула. Женщины монотонно запели. Айфинг? Неужели жених уже идёт за мной? Я же не успела подготовиться. Что я буду делать? Я растеряла последние остатки своей уверенности.

— Айфинг идёт! — Айлия придвинулась ближе, но я заметила, что она не приближается чересчур близко к главенствующей в доме. — Он идёт за своей невестой.

— Пусть войдёт, — сказала Аусу с достоинством, которое было ей присуще, несмотря на гротескное тело.

Женщины отступили к стенам, служанка Аусу тоже. Но когда Айлия не последовала их примеру, Аусу ещё раз бросила на неё такой свирепый взгляд, что Айлия тут же повиновалась.

После чего старшая жена громко окликнула Айфинга. Полотнище палатки поднялось, и Айфинг, наклонив под ним голову, подошёл прямо к Аусу. Её толстая рука поднялась, и он вытянул свою тёмную грубую руку, чтобы её могла взять Аусу, но смотрели они не друг на друга, а только на меня.

Я не увидела в его взгляде того, что читала раньше у его племянника, что обещало бы мне позор. Айфинг выглядел бесстрастно, как человек, на которого возложили решение задачи, являвшейся частью обязанностей вождя. Но за его плечом я увидела лицо Айлии с бесспорным выражением яростной ревности.

Айфинг преклонил колено перед громадным телом своей первой жены. Она протянула руку ко мне, я вложила в неё свою, и она прижала мою ладонь к ладони Айфинга, как раньше это проделала Утта. Сквозь её свистящее дыхание пробились слова, смысла которых я не поняла, вероятно, какая-нибудь архаичная ритуальная фраза. Затем её руки упали, оставив наши соединёнными. Айфинг наклонился и отдёрнул металлическое покрывало, которое я обернула вокруг плеч, чтобы хоть немного защититься от холода. Затем его пальцы опустились к моей груди и начали стирать с неё краску, словно снимая с меня одежду. В этот момент женщины у стены издали звенящий крик, вроде того, который издала, умирая, Утта, прозвучавший победным кличем.

Меня чрезвычайно беспокоило, как далеко зайдёт сейчас Айфинг. У меня не было времени приготовить то, что я задумала, но похоже, церемонии пришёл конец. Понимая, что я плохо знаю их обычаи, Аусу подсказала мне следующий шаг, который я должна была сделать, чтобы выполнить то, что задумала.

— Теперь вы разделите блюдо и чашу, сестра. И будь благословен этот шатёр…

Служанка и женщины подошли и поставили её на ноги. Я тоже встала, чтобы оказать ей почтение, и проводила её за дверь палатки. Айлия уже успела скрыться. Видимо, её так бесила моя предстоящая связь с её господином, что она не могла больше смотреть на меня.

Когда я вернулась в шатёр, Айфинг сидел на подушке. Я прошла к сундуку Утты, где хранились травы, и достала несколько сухих листьев, которые превращали обычный напиток вапсалов во вкусное, ароматное вино. Я добавила их в чаши, принесённые на подносе, и опустила полотнище двери, в знак того, что никто не должен мешать нам.

Когда Айфинг увидел, как я достала листья, глаза его блеснули, потому что травы Утты были очень хороши, и он с явным нетерпением ждал, пока я добавляла в его чашу несколько листьев и размешивала их палочкой.

Заклинания не обязательно произносить вслух, самое главное — воля, направленная на нужный результат, а моя воля была тверда в эту ночь. Айфинг видел, что я ничего не добавляла, кроме тех трав, которые он хорошо знал, но то, что я произнесла при этом мысленно, было первым шагом в моём плане спасения.