Далекий берег - Пембертон Маргарет - Страница 8

• Предыдущая
• 8/85
• Следующая

– Пинту эля и имбирного лимонада, – сказал он, пробившись к стойке, у которой толпился народ.

– Большой Джон Хаворт! – раздался зычный голос, и мужчина примерно одного с отцом возраста, растолкав людей, бросился жать капитану руку. – Черт побери, мне и в голову не приходило, что я снова когда-нибудь тебя встречу!

– Дэн Джилрой! – Капитан энергично пожал мужчине руку. – Рад видеть тебя, Дэн! Чем сейчас занимаешься? Обслуживаешь пароходы?

– Нет, я теперь работаю кочегаром на борту «Мавритании».

Он удовлетворенно заулыбался, увидев, как приподнялись кустистые брови Джона Хаворта.

– На «Мавритании», говоришь? Ты высоко летаешь, Дэн! Давай найдем уголок и поговорим. Ты ведь знаешь Кристину?

Дэн Джилрой знал ее, но тогда она была розовощекой малышкой. Он посмотрел на юную красавицу и присвистнул:

– Будь я проклят, она вылитая мать! Мне на момент показалось, что я вижу Карлотту.

У Джона Хаворта не было ни малейшего желания говорить о Карлотте с Дэном или с кем-либо другим. Он вернулся к разговору о «Мавритании». Они беседовали в углу бара, со всех сторон зажатые толпой. Кристина сделала вид, что не заметила, как стоящий рядом мужчина смачно плюнул на посыпанный опилками пол.

– Клянусь, ты никогда не видел такого судна! – сказал Дэн Джилрой, одним глотком опустошив свой стакан. – Тридцать одна тысяча тонн, четыре трубы! Таких кораблей никогда не строили!

– Если не считать «Лузитании», – с улыбкой заметил Джон Хаворт.

– Да, они как сестры. Господи, я хотел бы, чтобы ты поднялся на борт, Джон. Ты просто глазам своим не поверишь! Клянусь, я ни один корабль не любил больше «Мавритании»!

– Сколько времени ей понадобится, чтобы пересечь океан? – спросил Джон Хаворт.

– Пять дней.

Кристина ахнула про себя. Всего пять дней, чтобы пересечь Атлантику! Неужели это возможно?

– Держится устойчиво? – проявил профессиональный интерес Джон Хаворт.

Дэн Джилрой вытер губы тыльной стороной ладони.

– Конечно, Атлантика – это тебе не пруд. И качка, конечно, есть, я бы соврал, если бы сказал, что нет. Я кочегар, и большую часть времени провожу в трюме, но стараюсь выскочить на палубу, когда мы выходим в залив.

– Залив?

– Нью-Йорк. Когда мы отплываем, это настоящий праздник. Мы выходим в полночь, в газетах крупные заголовки, денди пьют шампанское, играют трубы…

Кристина слушала с широко открытыми глазами.

– Нужно быть очень богатыми людьми, чтобы плавать на «Мавритании»?

Дэн Джилрой засмеялся:

– Богатыми, говоришь? Господи, да у них больше денег, чем мы можем себе представить! Это не корабль, дитя мое, это плавучий дворец! Он такой огромный, что, скажу тебе, муж и жена могут сесть в Саутгемптоне и ни разу не встретиться до того момента, пока не пришвартуются в Нью-Йорке! Скоро вообще не будет парусных судов на Атлантике! Только пароходы, Джон!

Джон Хаворт проявил большой интерес к рассказу Дэна Джилроя. Он много плавал на парусных судах по бурным водам Атлантики и слышал о двух роскошных лайнерах, построенных Кунардом. В прежние времена требовалось до тридцати восьми дней, чтобы пересечь океан в штормовую погоду, а сейчас, по словам Дэна, «Мавритания» преодолевала путь за пять дней.

– Ты должен прийти и посмотреть на нее, прежде чем покинешь порт, – сказал Дэн. – Она больше и мощнее любого другого судна.

Если не брать во внимание щетину и въевшуюся в лицо угольную пыль, можно было сказать, что Дэн выглядит вполне довольным человеком.

– А для двигателей используются паровые турбины – это лучше, чем старые поршневые двигатели, к которым мы привыкли. Двадцать пять котлов на «Мавритании»! Ты можешь себе такое представить? Двадцать пять котлов на одном-единственном судне!

Джон Хаворт покачал головой:

– Да, впечатляет! Но она, должно быть, пожирает массу угля?

– Горы! – с восторгом подтвердил Дэн.

– А «Мавритания» носит имя женщины? – мечтательно спросила Кристина, думая о том, как романтично иметь судно, названное в ее честь.

Дэн выглядел несколько озадаченным, Он знал о двигателях все – вплоть до последнего болта и гайки, но не имел ни малейшего представления, почему судно названо «Мавританией».

– Была такая римская провинция, – улыбнулся дочери Джон Хаворт.

– Это в Италии? – У Кристины заблестели глаза. Теплые страны Средиземного моря притягивали ее словно магнит.

Отец покачал головой:

.– Нет, в Марокко и Алжире.

Мужчины продолжали обсуждать преимущества пара по сравнению с парусом, а Кристина пыталась представить себе великолепие «Мавритании». Плавучий дворец, населенный только богатыми. Как там все выглядит? Корабль такой же большой, как дом мистера Дарси, а может, как здание английского суда? В последнее время Кристина предпочитала читать сама, упиваясь романами о знаменитых женщинах вроде Дианы де Пуатье и леди Каслмен. Они стали богатыми и влиятельными, потому что в них влюбились богачи и короли. Кристина была уверена, что способна влюбить в себя какого-нибудь богача, если подвернется случай.

– Пошли, – сказал, покачиваясь, Дэн.

Джон Хаворт мягко положил руку на плечо дочери, пробудив ее от грез, и повел к дверям, в темноту, которую лишь слегка рассеивали звезды.

– Вот она, полюбуйся. – Дэн икнул, показывая туда, где в отдалении виднелся гигантский силуэт «Мавритании». – Подойдем поближе, чтобы ты получше разглядел.

Спустя пятнадцать минут Кристина восхищенно смотрела вверх, на палубу гигантского лайнера, возвышавшегося над всеми судами в порту, словно скала. Величайший корабль в мире! Она импульсивно схватила Дэна за руку:

– Пожалуйста, возьмите меня на борт, Дэн! Я вас очень прошу!

– Я не могу этого сделать! Это может стоить мне работы!

– О, пожалуйста, прошу вас! Ну хотя бы одним глазком взглянуть!

Дэн Джилрой никогда не мог устоять перед смазливым личиком. Здесь же было не просто смазливое, а изумительной красоты лицо. Пассажиров на борту не было, большая часть команды находилась на берегу.

Работали только истопники и кочегары. За восемнадцать часов до отплытия они трудились в чреве судна, разводя пары. Сам Дэн должен был вернуться на корабль еще час назад. Хотя он и восторгался судном, работа у него была дьявольски тяжелая. На море не было ни отдыха, ни выпивки. Кочегары работали в две четырехчасовые смены в сутки, перелопачивая в день по пять тонн угля. Неудивительно, что они тянулись к пивному бару и бутылке, когда выпадала такая возможность. Каждый день Дэн Джилрой задыхался от угольной пыли и газа, а пассажиры пили шампанское, устраивали банкеты и танцевали под зажигательные мелодии венских вальсов. И тем не менее он гордился судном так, как если бы был его капитаном.

Подогретый спиртным и гордый сознанием того, что может чем-то блеснуть и вызвать восхищение, Дэн Джилрой сжал руку Кристины и сказал, обращаясь к ее отцу:

– Через пятнадцать минут мы вернемся назад.

– Бог с тобой, добрый человек, ты не можешь взять ее на борт! – запротестовал Джон Хаворт.

Дэн Джилрой помахал пальцем на пьяный манер:

– Пусть взглянет. Пусть сама увидит.

Не давая отцу опомниться, Кристина почти побежала, таща за собой покачивающегося Дэна. До конца своей жизни Кристина не забудет последующих нескольких минут. Она словно перенеслась в иной мир, и то, что она увидела, превзошло все ее фантазии.

С опаской оглядываясь по сторонам, Дэн проводил Кристину на главную палубу.

– Они сидят здесь, накрывшись пледами, – пояснил Дэн, показывая верхнюю палубу. – Стюарды приносят им горячие тосты, супы и все, что их душа пожелает… А вот здесь, – он указал на широкую площадку прогулочной палубы, – няньки катают в колясках младенцев, как будто они прогуливаются в каком-нибудь Кенсингтонском парке.

Далее они молча проследовали до нижней палубы, и глазам Кристины предстало великолепие гостиной и музыкального салона «Мавритании». Девочка не могла себе даже представить такую большую комнату. Бирюзовых тонов потолок с позолоченным куполом поддерживали золотистого цвета колонны. Под ногами лежал огромный толстый, мягкий ковер, гармонировавший по цвету с потолком и поглощавший звуки шагов. Украшенные инкрустацией стулья и диваны группировались возле нескольких столов, на которых стояли вазы с роскошными цветами.

• Предыдущая
• 8/85
• Следующая