Старая немецкая сказка, или Игра в войну (сборник) - Иванов Альберт Анатольевич - Страница 31

• Предыдущая
• 31/31

–?А чего он там отирается? – заявил Юрка. – Вон в центре, у кинотеатра «Пролетарий», куда больше подают!

–?У нищих все места поделены, все территории. На чужую не суйся. Везде свои кодлы, – усмехнулся Никифор, – и свои правила.

–?А он что, такой трус, что не может дурацкие правила нарушить?

–?Какой же он трус? – возразил Никифор. – Он воевал, раненый был. Чего на рожон лезть?

–?Значит, тоже не высовывается?

–?Умный, – коротко сказал Никифор.

У себя дома, в Гранитном дворце, он нередко угощал ребят чудесным шипящим лимонадом, а то и американскими, обезьяньими, как говорили, сосисками, ловко вскрывая финкой консервные банки. Вспоминая потом этот нож, друзья будут утешать себя тем, что, возможно, он скрытый урка и не зря они его выдали.

Тот злосчастный день сильно запомнился Витьке. Они с Юркой шли утром к элеватору. Утро было светлое-светлое, какое бывает, наверно, только в детстве, легкое и теплое с набегающей прохладой. Поодаль по улице за пыльными акациями пробегали праздничные красные трамваи.

Никифор только проснулся и готовил на примусе дивный по запаху кофе, желудевый с цикорием.

То ли раньше они не видели, то ли это было сделано перед их приходом, – на портрете Сталина на стене были… выколоты глаза. Чем-то острым вроде шила. А может, и ножом прокололи зрачки.

Ребята одновременно узрели это и с ужасом взглянули друг на друга. У них отцы погибли на фронте. Они не могли простить такое предательство Никифора.

Виктор навсегда запомнил серые до черноты нагромождения элеватора, а слева от него рассветно-солнечный угол улицы, который пересекают три фигуры. Две – по бокам Никифора. Последний раз видели его ребята, когда осмелились, наконец, выглянуть из переулка. Друзья побрели домой. Нет, они не были кроткими. Но и злыми не были.

2006 г.

• Предыдущая
• 31/31