Убереги ее от дурного глаза - Пентикост Хью - Страница 3

• Предыдущая
• 3/31
• Следующая

Джерико опустил Марсию на кровать. Он сделал все, что мог. И теперь имел полное право ехать домой и переодеться. Кому приятно ходить во всем мокром. Он уже поворачивался к двери, когда заметил фотографии, лежащие на столике. Фотографии маленького, улыбающегося светловолосого мальчика. Его фотографировали в течение нескольких лет. У нее был очаровательный ребенок, отметил Джерико. Какое, должно быть, потрясение испытала эта женщина, когда он утонул, пока она спала пьяным сном. Чего уж тут удивляться, что ее муж не ночует дома?

Он повернулся к Марсии. От озноба у нее стучали зубы. Джерико взял ее за плечи и с силой потряс. Он хотел привести ее в чувство, потому что она могла заболеть воспалением легких, если б осталась в мокрой одежде. Но у Марсии даже не дрогнули веки.

Выругавшись, Джерико начал раздевать ее. Снял туфли и чулки. Сунув руку под плечи, приподнял, чтобы снять жакет и блузку. За ними последовали юбка и мокрые трусики. Он оглядел Марсию.

— Большая грудь, широкие бедра, фигура женщины-матери, — рассказывал он мне. — Женщин такого телосложения прославили художники Ренессанса. Возьми Рембрандта и его Данаю, — он заметил усмешку в моих глазах. — Об этом я и не думал, идиот. По моему разумению, в любовной игре должны участвовать двое. А она более всего напоминала труп.

Джерико прошел в смежную со спальней Марсии ванную, нашел широкое махровое полотенце и вернулся к кровати. Ее ледяное тело сотрясалось в ознобе. Он начал энергично растирать ее спину и грудь полотенцем, пока кожа не порозовела. После этого уложил Марсию под одеяло. Но ее все еще трясло.

В шкафчике для белья в ванной он нашел электрическую грелку, вернулся в спальню, вставил штепсель в розетку, а грелку положил Марсии на живот.

Затем через гостиную прошел на кухню. Любому другому в такой ситуации Джерико прописал бы добрый глоток виски. В данном случае приходилось ограничиться кофе или горячим бульоном. Он налил воды в чайник, поставил на электрическую плиту, повернул регулятор на максимальный нагрев. Только тогда он почувствовал, что и сам заледенел.

Джерико достал из буфета чашку с блюдцем и банку растворимого кофе, вернулся в гостиную. Разжег огонь в камине, благо, что хозяева заранее положили в него дрова. Сухое дерево сразу занялось.

Снял пиджак, повесил на спинку стула, пододвинул его поближе к огню. Снял мокрую рубашку, выжал ее и повесил на другой стул. Вспомнил о струе горячей воды, которая хлынула из крана, когда он наполнял чайник.

Раздетый по пояс, он прошел в коридор. Заглянул в спальню Марсии. Зубы у нее уже не стучали.

— Придется воспользоваться твоим гостеприимством, детка, — пробурчал Джерико.

Открывая одну за другой выходящие в коридор двери, он нашел вторую ванную. Разделся догола, встал под душ, задернул занавеску, включил воду. Мгновением позже он уже блаженствовал под горячей струей.

Внезапно занавеска распахнулась, и абсолютно голый Джерико оказался лицом к лицу с незнакомым мужчиной в мокром плаще и с мокрой шляпой в руках. В оскале обнажились его зубы.

— Так вот оно что! — прорычал он. — Сукин ты сын!

Повернулся и исчез.

Джерико выключил воду, вышел из ванной, схватил полотенце. Прислушался. Хлопнула входная дверь. Десять против одного — это муж Марсии, подумал он. Но каков балбес! Неужели он не мог подождать, чтобы ему объяснили, что к чему?

Джерико вытерся, надел мокрые трусы и брюки. Носки он понес в гостиную. Его рубашка согрелась и высохла, Джерико надел и ее. Босиком прошел в кухню. Чайник кипел, и он положил в чашку ложку растворимого кофе, залил его кипятком. Полную чашку он отнес в спальню Марсии. Она уже совсем не дрожала, но разбудить ее не удалось. Он попытался поднять ее и влить в рот немного кофе, но Марсия не желала разжать зубы. Тогда он вновь уложил ее и укрыл одеялом. Какое-то время стоял, не отрывая от нее взгляда. Рыжеватые волосы Марсии рассыпались по подушке. Что-то в ней было детское, беззащитное. Маленький мальчик на фотографии был похож на мать.

С чашкой кофе Джерико вернулся в гостиную и выпил его сам. Скорчил гримасу. Ел и пил он все подряд, но вот кофе предпочитал лучших сортов. А этот по вкусу напоминал жидкость для чистки раковин.

Он пощупал пиджак. Еще несколько минут, и его можно надеть. А может, у сердитого мистера Поттера найдется дождевик, который можно одолжить на несколько часов.

В стенном шкафу Джерико ничего не нашел. Вернулся к камину. Достал из внутреннего кармана пиджака трубку и пластиковый, водонепроницаемый кисет. Поттер, думал он, набивая трубку, скорее всего, ждет его у входа, чтобы вновь появиться в доме и закатить скандал Марсии. А ей и так нелегко.

Джерико пододвинул большое кожаное кресло поближе к камину, разжег трубку, сел, расслабился в ожидании возвращения сердитого мужа. Он разобъяснит Поттеру, что к чему...

Джерико поднял голову. Солнечный свет вливался в окна. В камине осталась лишь серая зола. Урагана как не бывало. Джерико взглянул на часы. Он проспал семь часов.

Джерико надел носки, ботинки. Прошел к комнате Марсии. Та все еще спала.

Джерико решил, что пора поехать домой и позавтракать. Потом подумал, что сначала стоит разбудить Марсию и рассказать ей о событиях предыдущего вечера, чтобы она могла опровергнуть абсурдные обвинения мужа. В том, что Марсия ничего не помнит, он не сомневался. Поэтому Джерико пошел на кухню и вновь поставил чайник на плиту. Отыскал в холодильнике ветчину и яйца. Он изрядно проголодался и начал готовить себе завтрак. Но только подставил сваренные яйца под струю холодной воды, как за спиной раздался женский голос:

— Кто вы такой?

Джерико обернулся.

Марсия стояла на пороге, закутанная в белый махровый халат. Впервые он увидел ее глаза, темно-синие, чуть ли не фиолетовые. Их наполнял ужас.

— Джон Джерико, миссис Поттер, — он положил яйца на тарелку. — Я привез вас домой вчера вечером. И остался на ночь, чтобы убедиться, что с вами ничего не случится.

— А куда подевалась моя одежда?

— Вас знобило. Вы промокли насквозь. Я...

— Вы провели здесь всю ночь?

— Да.

Ее качнуло к другой стороне дверного проема.

— О, боже, — прошептала она.

— В кресле, в гостиной, — пояснил Джерико. — Перед камином. Я бы не остался, если б ваш муж не застал меня и не убежал, не дождавшись объяснений. Я был в душе и не успел остановить его. Я решил, что будет лучше, если он обо всем узнает от меня. Я думал, что он вскорости вернется, но этого не произошло.

— О чем вы хотели ему рассказать? — она не поднимала глаз.

— Вы отключились на дороге в двух милях от города. Я едва не задавил вас. Я не мог оставить вас на асфальте, потому что лило как из ведра. Такого сильного ливня я что-то и не припомню. На бензоколонке мне сказали, кто вы, и я отвез вас домой.

— Зачем вам лишние хлопоты?

— Мне сказали, что у вас будут неприятности, если я вызову местного полицейского. Мы позвонили вам домой, но никто не снял трубку. У вас от озноба стучали зубы, поэтому я снял с вас мокрую одежду, растер полотенцем и уложил в кровать с грелкой.

— И все? — прошептала она.

Тут уж Джерико разозлился. Эти женщины и их добродетель, которую они так берегут, пока не захотят с нею расстаться.

— Моя дорогая миссис Поттер, если вы спрашиваете, переспал ли я с вами, то могу ответить, что нет. Вы были пьяны. Пьяные женщины меня не привлекают.

— О, боже!

— А теперь выпейте-ка кофе. У вас я нашел только растворимый. На вкус ужасный, но хоть горячий.

Она медленно повернулась к Джерико.

— Вам рассказали о Томми?

— Вашем сыне?

Ее перекосило, как от боли.

— Они пришли в зеленых резиновых костюмах, с зелеными ластами на ногах, в зеленых масках с одним белым глазом. Они ныряли, ныряли, ныряли.

— Спасатели?

— Раньше в этом озере никто не пропадал. Тело всегда находили. Всегда, всегда, всегда! “Не волнуйтесь, миссис Поттер, — говорили они. — Оно обязательно найдется”. Они рассуждали о течениях и водорослях. “Оно” в их устах означало тело Томми. “Очередной шторм освободит его”, — говорили они. Вчера разразилась жуткая гроза. Я пошла его искать, — ее голос переполняло страдание.

• Предыдущая
• 3/31
• Следующая