Сталинградская Богородица - Шамбаров Валерий Евгеньевич - Страница 17
- Предыдущая
- 17/144
- Следующая
На противоположной оконечности советско-германского фронта, на юге, положение казалось относительно благополучным. Но именно отсюда Верховное командование забирало дивизию за дивизией, чтобы затыкать дыры на центральном участке. Боевые порядки ослаблялись. Пытаясь улучшить управление войсками, Ставка создала еще одну командную инстанцию, «направления», для координаций действий нескольких фронтов. Юго-Западное направление было поручено маршалу Буденному. В сложившихся условиях он и командующий Юго-Западным фронтом Кирпонос нашли разумное решение. Подступы к Киеву прикрывали укрепрайоны старой «линии Сталина». Если отвести армии на эти позиции, врага можно было остановить.
Но командующий группой армий «Юг» фон Рундштедт догадался о подобных замыслах. Отход в укрепрайоны требовалось сорвать. Рундштедт притормозил подчиненных, чтобы не подгонять русских. Быстро сосредоточил два кулака, и 1-я танковая группа фон Клейста ринулась на прорыв под Бердичевом. А южнее в советскую оборону врезались 17-я германская армия и отборный венгерский корпус. Буденный и Кирпонос сочли, что враг хочет захватить Киев. Собирали все резервы, выщипывали подразделения с других участков, перекрывали дороги к столице Украины. Однако немцы обманули, на Киев не пошли. Оба клина вдруг повернули навстречу друг другу и сомкнулись. Две армии, 6-я и 12-я, очутились в кольце возле Умани. Выйти было вполне возможно, и 11 тыс. бойцов вышло. Но добавились разброд, паника, а оба командующих армиями предпочли сдаться. Вместе с ними подняли руки 50 тыс. солдат и командиров [114].
Выручить окруженных мешали другие удары. Если румынам так и не удавалось одолеть советские боевые порядки в Молдавии, то им помогли. С территории Румынии развивала наступление 11-я германская армия Манштейна. Продавливала и обходила с фланга Южный фронт. Ему тоже пришлось пятиться. Неприятель вступил в Кишинев, а 5 августа авангарды немцев и румын вырвались к Черному морю. В Одессе оказалась отрезанной от основных сил Приморская армия. Она была маленькой, всего из трех дивизий. Но эта армия сумела опереться на ресурсы большого портового города, на помощь подошли корабли Черноморского флота. 4-я румынская армия под Одессой крепко застряла [55].
Впрочем, неудачи воспринимались интервентами всего лишь как досадные случайности. Серьезных причин огорчаться не было. Даже советские контрудары в лучшем случае задерживали врага, а потом оборачивались новыми бедствиями. В прошлых главах упоминалось, как погибла 34-я армия Качалова, вклинившаяся между группами армий «Север» и «Центр». Аналогичным образом между группами армий «Центр» и «Юг» вклинился Центральный фронт. Освободил ряд городов, занял чрезвычайно выгодное положение. Но подкрепить его было нечем, и фронт застопорился прямо между двух жерновов! Когда неприятели завершили операции под Уманью и Смоленском, они подтянули войска к образовавшемуся глубокому выступу. Навалились с двух сторон – и завязали еще один мешок, добавили сотни трофейных пушек, танков, многотысячные вереницы пленных.
Сталин и его военачальники лихорадочно искали, как же переломить ситуацию. Линия фронта все более явно выгибалась к Москве, и единственным выходом выглядело повторение ударов по флангам. Только подготовить их получше, сил собрать побольше. А на Украине начальник Генштаба Жуков предложил отвести армии за Днепр, закрепить оборону по линии полноводной реки. Но это означало сдать Киев, третий по значению и один из красивейших городов Советского Союза! Даже обсуждение такого варианта возмутило Сталина, он обругал Жукова. Тот вспылил, подал в отставку. Его отстранили от руководства Генштабом и назначили командовать Резервным фронтом [54]. Поручили готовить контрнаступление на «верхушку» дуги, нацелившейся на Москву. Еще две группировки сосредотачивались на флангах. На северо-западе, под Великими Луками должен был ударить Западный фронт, а на юге формировался новый, Брянский фронт генерала Еременко.
Но на фланги обратили внимание не только русские. 21 августа Гитлер издал директиву – приостановить наступление на Москву, провести операции вправо и влево, на Ленинград и Донбасс. Впоследствии германские генералы породили теорию, будто война была проиграна только из-за «роковых ошибок» фюрера, и одной из них дружно признавалась эта самая директива. Кстати, сразу оговоримся, генералы силились всего лишь перевалить вину с собственных персон. Сами по себе теории «ошибок» недорого стоят. В войне действуют массы людей, непредсказуемых факторов, поэтому ошибки неизбежны. А военное искусство именно в том и состоит, чтобы заметить промашки противника и воспользоваться ими. Допустим, если бы не «роковые ошибки» советского руководства, то немцы вообще не очутились бы под Москвой.
Что же касается данного решения Гитлера, то большинство исследователей сходится – оно было совершенно оправданным [43, 149]. Грубо просчитались сами генералы, составлявшие план «Барбаросса». Незыблемые правила военного искусства требуют концентрации сил, сходящихся ударов. А направления групп армий «Север», «Центр» и «Юг» расходились широким веером. Военная наука допускает подобные действия лишь в единственном случае. Если неприятель полностью разгромлен и необходимо побыстрее занимать территорию, пока он не сорганизовал новые силы. На это, собственно, и рассчитывалось. Уничтожить Красную армию возле границ – и вперед! А после разгрома армии рухнет и государство, как было в западных странах.
Однако Советский Союз оказался гораздо прочнее, чем прогнозировали в Берлине. И гораздо прочнее, чем демократические правительства Европы, валившиеся от первых же потрясений. Наша страна устояла, неимоверными усилиями реанимировала уничтоженные фронты и армии. Дальнейшее продвижение германских лавин становилось не легче, а труднее. Разведка доносила, что на флангах накапливаются крупные силы. Если развивать рывок на Москву, тут-то они вступят в дело. Натиск сорвется, придется снова отвлекаться, поворачивать танковые кулаки. Гораздо правильнее выглядело зачистить фланги, а уже потом, без помех, идти на Москву.
Танковую группу Гота фюрер на три недели «одолжил» группе армий «Север», а танковую группу Гудериана и 2-ю полевую армию – группе армий «Юг». Трех недель должно было хватить для уничтожения советских фланговых группировок. Однако три русских фронта, Западный, Резервный и Брянский, начали раньше, чем прогнозировало немецкое командование, – в тот же день, когда фюрер подписывал директиву, 21 августа. На центральном участке, под Ельней, две армии Резервного фронта нацеливались срезать выступ линии фронта, окружить стоявшие здесь четыре германских дивизии. Сюда было стянуто значительное количество артиллерии, танков. Войска Жукова смяли боевые порядки врага, освободили городок Ельню. Хотя ожидаемых результатов они не достигли. Окружение не удалось, немцы выскользнули из клещей. А наступающие части потеряли убитыми и ранеными треть личного состава, 30 тыс. бойцов.
На фланговых участках дело обернулось еще хуже. Ведь сюда разворачивались германские танковые группы. Брянский фронт как раз готовился к прорыву, обходить и окружать ядро группы армий «Центр». Но навстречу ему хлынули бронированные корпуса Гудериана, за ними выдвигалась 2-я германская армия. Советское командование не сразу сообразило, что происходит. Восприняло этот маневр как начало операции по взятию Москвы. Рассуждали, что немцы хотят обойти укрепления, построенные на Смоленском направлении, а потом повернут на север. Сюда начали спешно перебрасывать резервы.
Но лавина Гудериана неожиданно повернула не на север, а на юг! В глубокие тылы Юго-Западного фронта, все еще удерживающего Киев. И в это же время преподнесла сюрприз 1-я танковая группа фон Клейста. Она находилась гораздо южнее Киева, в низовьях Днепра. На левом берегу реки у немцев было захвачено несколько плацдармов. На одном из них, возле Кременчуга, саперы скрытно и быстро навели большой понтонный мост. Ночью, под проливным дождем, к Кременчугу подошли колонны фон Клейста. Сразу ринулись через Днепр и обнаружились там, где их никто не ждал. Устремились навстречу Гудериану!
- Предыдущая
- 17/144
- Следующая
