Мечтай, создавай, изменяй! - Кондукова Эльвира В. - Страница 29

• Предыдущая
• 29/56
• Следующая

Рассмотрим теперь преимущества и недостатки каждого из них.

Как уже говорилось, индийцы сыграли уникальную роль в компаниях Кремниевой долины, и некоторым образом ее усиление в конце 1990-х объясняется тем, что они научились эффективно использовать свою диаспору. Ассоциация предпринимателей TiE, соучредителем которой Бакши был еще в 1992 году, — самый яркий пример такого рода. Небольшая группа индийских иммигрантов, работавших в Кремниевой долине, желала помочь соотечественникам. Идея проистекала из индийских традиций наставничества и ученичества. Гуру должны были заниматься обучением и вкладывать в организацию не менее 1500 долларов в год, а ученики — становиться гуру после достижения успеха.

Сначала TiE ориентировалась на высокие технологии и Кремниевую долину (множество людей выбрались из безвестности благодаря финансированию кого-либо из членов TiE либо своевременно полученным консультациям). Весьма убедительной кажется статистика, подтверждающая рост индийских компаний одновременно с развитием TiE. В 1980–1988 годы лишь 7 процентов стартапов Долины создавались выходцами из Индии. В 1995–2005 годах этот показатель почти удвоился, достигнув 15,5 процента, хотя процент иммигрантов из Индии в общей численности населения Долины составлял лишь 6 процентов Vivek Wadhwa, «A Fix for Discrimination: Follow the Indian Trails» Techcrunch.com, February 21, 2010.[29]. Эти компании по-прежнему действовали на свой страх и риск, но TiE давала им возможность показать, на что они способны. Члены ассоциации работали весьма успешно, поэтому сегодня самый большой упрек в ее адрес — это приоритетное формирование элиты, и лишь затем развитие предпринимательства. Так или иначе, TiE дает широкие возможности коммуникации между индийскими иммигрантами, уже добившимися успеха в США, и теми, кто пока только борется за место под солнцем.

Помимо TiE множество удачливых индийцев стремятся помочь соотечественникам. По мнению некоторых, такой порыв диктуется чувством вины перед оставленными родственниками и друзьями: якобы покинувшие родину в 1980–1990-х терзаются им, особенно если учесть, что во многих регионах страны люди по-прежнему вынуждены бороться за выживание.

Как бы то ни было, индийский подход радикально отличается от конфуцианской теории «кругов», содержащих только близких друзей и партнеров, движущихся вокруг земли и иногда сталкивающихся подобно бильярдным шарам. Индийцы предпочитают большие и шумные семьи, где один за всех и все за одного; родственники могут ссориться и ругаться, но в случае необходимости обязательно придут на выручку. В отличие от Израиля или Китая массированные инвестиции в индийскую экономику пока не дали должной отдачи, но это отнюдь не привело к их сокращению. В первом квартале 2010 года американские венчурные инвестиции в Индии почти удвоились и достигли 259 миллионов долларов. Связи внутри индийской диаспоры прекрасное объясняют этот факт. В целом предприниматели Индии, как правило, получают второй шанс, что не всегда происходит в других странах.

Я пробыла в трущобах всего несколько минут, а двое улыбающихся мальчишек уже признали меня их официальной американской гостьей. «Пойдем со мной! Я проведу тебя! Я там живу», — с сияющей улыбкой заявил на хинди маленький мальчик в голубой рубашке и побежал вперед. Его молчаливый друг в желтой рубашке трусил рядом, застенчиво улыбаясь; чернильно-черные кудри, как у Элвиса Пресли, курчавились у него на затылке. Возможно, эти мальчишки и родились в трущобах, но при этом у каждого был мобильный телефон и компьютерный терминал. Мы шли по извилистым улицам все дальше и дальше в сердце делийских трущоб. Мальчишки весело бежали впереди, успевая шлепнуть по заду корову, рассказать проходившим мимо друзьям о нашей экспедиции, попрыгать на груде мусора в конце улицы. В какой-то момент они совсем отклонились от маршрута, чтобы поиграть в диких, густых зарослях на обочине. Мальчик в голубом, взявший на себя труд поддерживать общение, указал на них и сказал таинственно: «Джунгли!»

Но мы постоянно помнили о цели нашего пути — нескольких компьютерах, стоявших рядком в киоске на обочине дороги. Эти два мальчугана в последние пять лет использовали каждую свободную минутку, чтобы прибежать сюда. Они играли в игры, учили английский, математику, естествознание. Мальчику в голубом помог освоить компьютер старший брат. И при нашей первой встрече мальчуган не преминул похвастаться: «Я достаточно хорошо разбираюсь в компьютерах!»

Оказалось, это не пустое бахвальство. Мальчик в голубой рубашке обнаружил проблемы в играх, о которых компания-производитель даже не подозревала. Целая группа ребят постарше окружила его, как только он появился в компьютерном зале. Вряд ли бы он добился такого уважения в этих трущобах, если бы не компьютеры. Он полностью погрузился в какую-то игру, а я поинтересовалась, что он делает. Он оглянулся на меня через плечо и невозмутимо произнес: «Науку!» Компьютерная программа под названием «Дыра в стене» была запущена в 1999 году ведущим инженером коммерческой образовательной компании NIIT Сугато Митрой. В то время большинство компьютерных «лабораторий» в Индии располагали всего одним-двумя компьютерами, за которые разрешалось садиться только под строгим присмотром инструктора. Поэтому многие дети могли в лучшем случае полюбоваться на устройство с другого конца класса. Но наблюдая за тем, как быстро его сын освоил мобильный телефон, Митра задумался, а что, если предоставить группе детей возможность свободно работать на компьютере? Он предполагал, что ребята вполне обойдутся без присмотра и помощи. Рядом с его офисом находились бедные кварталы, поэтому он просто пробил в стене дыру и поставил компьютер так, чтобы его было видно с улицы. На ближайшем дереве установил видеокамеру, чтобы наблюдать за развитием событий. Неграмотный тринадцатилетний ребенок, никогда раньше не видевший компьютера, первым робко проявил интерес. Вскоре он понял, что может перемещать курсор движением пальца по тачпаду. Через четыре часа возле дыры в стене собралось уже несколько ребятишек. Они выяснили, как открыть Internet Explorer, и занялись игрой на сайте Уолта Диснея. «Все мы были потрясены, наблюдая эту картину», — заявил Абхишек Гупта, ныне возглавляющий программу «Дыра в стене». Кое-кто в компании считал, что дети сломают или просто украдут компьютер. Вслед за этим экспериментом Всемирный банк с помощью компании NIIT запустил пилотный проект «Дыра в стене», в рамках которого в 2001–2005 годах были установлены 22 павильона по всей стране. По итогам наблюдений специалисты признали очевидное стремление детей самостоятельно осваивать компьютеры. Кроме того, проект помогал развивать командные навыки работы и общения — иногда вокруг одного монитора собиралось до двухсот ребят. Помогает ли это в учебе, было непонятно, но в определенных случаях успеваемость школьников значительно повышалась. Интересно, что по окончании проекта NIIT не стала его поддерживать на благотворительных началах. Компания продала компьютеры главным образом государственным учреждениям по цене от 5 до 20 тысяч долларов, установившим 500 машин по всей стране. Такой коммерческий подход нельзя объяснить нежеланием NIIT привлекать деньги спонсоров, ведь она открывает технический университет высокого уровня на неприбыльной основе. Просто индийцы смотрят на образование неоднозначно. Существует высококлассное образование, своего рода башня из слоновой кости, или самоцель, а есть учеба, помогающая зарабатывать на жизнь и обеспечить себе место под солнцем.

NIIT считает, что запуск программы на коммерческой основе гарантирует ее жизнеспособность; к тому же компании прекрасно известно, что индийцы готовы обходиться без обуви и даже еды, если это позволит им учиться. Поскольку правительство не в состоянии удовлетворить даже основные жизненные потребности населения, люди вынуждены полагаться исключительно на себя. В Индии функционируют более 70 тысяч платных школ, где установлена небольшая плата (буквально несколько американских долларов) за каждый прослушанный курс. Главный смысл их деятельности — не в повышении качества образования, просто они соответствуют уникальной культурной особенности страны — тяге к практическому, востребованному образованию. Экономическая пропасть между теми, кто живет на 2 доллара в день, и теми, кто зарабатывает 20 тысяч долларов в год, так велика, что при отсутствии полезных связей только образование может помочь преодолеть ее.

• Предыдущая
• 29/56
• Следующая