Персидские ночи (СИ) - Витич Райдо - Страница 46

• Предыдущая
• 46/57
• Следующая

— Очень!

— Почему? Если б ты не приехала, в мире было бы на двух нечастных людей больше.

— Ты себя имеешь ввиду?

— И тебя.

— Извини, Хамат, но я сейчас не в состоянии обсуждать тему счастья и любви.

— Почему?

— Что за глупые вопросы?! Неужели неясно?!

— Нет. Ты любишь меня, я тебя, мы остаемся вместе. Естественно и понятно. Не понятно, почему это тебя беспокоит.

— Не говори за меня. Я тебя не люблю.

— Сейчас?

— Вообще!

Да, что это с ним?! То умный, то настолько глупый, что двухлетний ребенок по сравнению с ним вундеркинд.

— Неправда. Ты была не против наших отношений, не прогоняла меня. Давала понять, что я нравлюсь тебе, вполне устраиваю как мужчина и человек. Сейчас ты со мной.

— А где мне быть? С кем? Ты привез меня сюда. Ты согласился помочь. Спасибо. Но причем тут любовь? Извини, я ни в коем случае не хочу тебя обидеть, но сейчас у меня только одна мысль в голове – как вернуться домой. Мне нужна ясность, чтоб хоть немного успокоиться. Если б ты сказал четко: Женя, документы будут готовы, к примеру, через две недели. Я бы смогла собраться и сообразить, как их пережить. И пережила бы, потому что знала бы – через две недели я еду домой. Финиш недалеко.

— Финиша не будет, — тихо сказал Хамат. У Жени руки опустились:

— Что? — вдохнула.

— Ты не поедешь домой, ты останешься со мной.

Девушка на минуту онемела: он шутит? Нет, слишком низкая и несмешная шутка.

— Я не останусь.

— Останешься. Ты моя жена, я твой муж…

— Что?! — Женя поняла, как чувствуют себя люди в предобморочном состоянии. Ей понадобилось минут пять, чтоб прийти в себя, справиться с дурнотой и головокружением, и собрать разлетевшиеся мысли.

— И когда же мы успели пожениться? — поинтересовалась, отходя на шаг, чтоб лучше видеть Хамата.

— В Дамаске. Помнишь ту ночь? Ты подписала документы на смену гражданства, выдачу нового паспорта, поставила подпись под брачным свидетельством.

Девушка во все глаза смотрела на парня:

— Какой же ты редкостный гад, — прошептала, еще не веря в реальность происходящего. — Ты такое тогда устроил… а я тебя простила, а ты в ответ… Ты хоть понимаешь, что сделал? Ты понимаешь, что творишь?! Это криминал! Насилие! Я не понимала, что подписываю! Ты принудил, заставил! И это твоя любовь?!!

Хамат молча смотрел на нее, а Женя не знала, за что хвататься от переизбытка чувства: за голову, горло или сердце.

— Так это ты … Ты украл документы! Я с ума схожу, не зная, что делать! Думаю, как я могла их потерять?! А это ты! Ты украл, спланировал и тогда…Та ночь! Все по плану, да?! Ты заранее знал! Украл!! И меня украл! Ты подлец, преступник!

Хамат, побледнев, встал и, схватив Женю за руку, рывком прижал к себе:

— Да, я украл тебя у всех. Украл! И не жалею. И прошу тебя, никогда не обзывай меня. Я не смогу причинить тебе боль, но мне будет очень больно. Я не привык слышать оскорбления и не хочу привыкать.

— А как тебя называть, как?!! — попыталась вырваться Женя.

— Муж. Любимый. Хамат.

— Любимые не насилуют своей любовью, не навязывают свое общество!!

— Вспомни себя!! Ту ночь, ну?!! — тряхнул ее парень. — Ты была тогда готова на все. Так и я готов на все ради тебя. Неужели ты думаешь, я смог бы отпустить тебя, только получив? Сколько я мечтал встретить тебя, как я жил, ты знаешь?! Ты, ты – как наваждение, как мания! А ты ведь даже не вспомнила меня! Какой-то иностранец, третий сорт – о чем помнить?!

— В чем ты меня винишь?! В том, что не помню? А еще я тебя не люблю и знать не хочу! Отдай мне документы сейчас же! Документы, билет и ключ от машины - сейчас же!!

— Ты сможешь уйти, бросить меня? А если б я тогда бросил тебя, не пришел в номер?

Женя зажмурилась: не честно!

— Я не затевала этот роман, он твоих рук дело!

Хамат выпустил девушку, и она поспешила отступить на безопасное расстояние, уверенная, что попала в руки маньяка и фанатика. А как иначе определить его поступки? Ту безумную страсть, что владела им и двигала в сторону сумасшествия. Даже взгляд Хамата стал безумным, лицо бледным.

— Роман? — переспросил, щурясь. — Впрочем, неважно, как ты оцениваешь наши отношения сейчас. Ты взволнована, неадекватна. В эмоциональном накале чего только не скажешь, но ложь от этого не станет правдой. А истина проста – ты моя жена и я не отпущу тебя. Ты моя. Моя! И ты полюбишь меня, даже если не любишь сегодня. Будет завтра.

— Нет, Хамат. Насильно любить не заставишь. Никакого завтра у нас не будет. И прошу по-хорошему: отдай документы, отпусти.

— А если нет?

— Пожалеешь.

Парень с минуту недоверчиво смотрел на нее:

— Ты сможешь уехать от меня? Бросить, зная, как мне будет плохо без тебя?

— Не надо давить на жалость. Ты меня не пожалел. Ты действуешь как слабак и эгоист, а такие не умеют любить.

— Хочешь сказать, что тебе все равно на меня? Что ничего не испытываешь ко мне?

— Испытываю. Ненависть. Хотя совсем недавно считала тебя замечательным человеком, почти идеалом. Не разочаровывай меня, Хамат, отпусти.

Парень подумал, потоптался, пристально глядя на девушку, и вдруг шагнул к машине, распахнул дверцу:

— Ключи в замке зажигания.

— А документы?

— Их нет. Сданы в посольство. Езжай, — и качнулся к ней, выдохнул в лицо. — Но помни о том, как ты чувствовала себя без меня. Мне будет так же плохо, если не хуже.

Его глаза не лгали и буквально убивали девушку своим больным отчаянным и полным тоски взглядом, не оставляя выбора. Парень был абсолютно безумен в своей любви и готов на крайности.

Да, какое мне дело! — мысленно прикрикнула Женя, разозлившись и на себя и на него. Хамат развернулся и медленно побрел к дому, а девушка села за руль. Но вместо того, чтоб завести машину, сидела и смотрела в спину парня, пока он не скрылся в доме.

Вроде бы прощанье закончено и все расставлено на свои места, осталось только уехать, вырваться из страны и забыть эту кошмарную поездку.

Женя умом понимала, что нужно бежать без оглядки, а на деле не могла и пошевелиться. Сердце ныло, и душа тянула ее в дом за Хаматом, воображение рисовало самые жуткие картинки, что могут произойти с ним по ее вине. А потом некстати вспомнились его объятья, нежность жарких ночей, что он дарил ей, и захотелось вопреки произошедшему вновь оказаться в постели с Хаматом.

Женя застонала, сжав зубы, и уткнулась лбом в руль: сможет ли она забыть Хамата, вычеркнуть из памяти, как хочет, как нужно сделать? Хватит ли у нее сил не вспоминать о нем там, если она еще не уехала, а уже готова все простить и забыть за одну ночь, еще один раунд наслаждений. Невозможно, немыслимо!

Но разве можно простить то, что он совершил? Оправдать? Разве может она остаться в этой стране, стать женой человека, который способен на подобные шаги? Как можно жить с таким, как можно верить, а уж тем более любить? Пойти наповоду у ненормального только потому, что он хорош в постели? Но она-то нормальна!

Женя выглянула из машины, посмотрела в сторону выезда: куда она поедет без документов? Где гарантия, что Хамат не поднимет полицию, учитывая его связи, и теперь-то уж ясно – беспринципность, способность на любую низость во имя своей безумной страсти? Но даже если не поднимет – ее и без него остановят и депортируют… Замечательно!... Если депортируют, а не устроят что-нибудь более беспрецедентное, чем устроил Хамат. Стоит только вспомнить инцидент на базаре, аэропорт и ясно, что проблем у Жени будет больше чем достаточно, стоит только выйти за ограду. Да и куда она поедет, не зная дороги, языка, не имея документов? Искать приключения? О, они не заставят ее ждать, в этом она не сомневалась.

Женя вышла из машины и встала на перепутье, зябко потирая плечи: налево относительная свобода и полная неизвестность, почти точно крупные неприятности и опасности. Направо – Хамат. Безумец и лжец. Нет, она не станет его женой… но не хочет стать игрушкой другому.

• Предыдущая
• 46/57
• Следующая