Вещий сон, или Интуиция (СИ) - Чайка София - Страница 41

• Предыдущая
• 41/57
• Следующая

— Я настаиваю.

— Деточка… Извините, что я вас так называю, но вы мне в дочери годитесь. А свою дочь я бы выдрала ремнем за такие намерения. — Она сняла очки и устало потерла пальцами глаза. — Настоятельно рекомендую подумать еще раз. Срок для аборта предельный. Велика опасность осложнений. Существует вероятность, что вы не сможете снова забеременеть.

Она знала это, но в этот миг ей не хотелось об этом думать. Единственное, к чему Вика стремилась, ударить Эда как можно больнее. Заставить его страдать так же сильно, как мучится она. Испытать боль неизмеримо большую, чем ту, которая пронзила ее и не отпускала до сих пор, когда он взял за руку другую женщину. Ее подобным образом он не касался никогда. Интимнее, страстно, собственнически — да, и не единожды, но нежно… Господи, как же нежно он смотрел на Синичку, будто не существовало женщины лучше!

— Не собираюсь менять решение, поэтому не тратьте время попусту. Анализы готовы, и я хочу покончить со всем уже сегодня.

— Послушайте, Виктория, не мне вам советовать, но…

— Вот именно. Прошу вас воздержаться. Мне с этим жить.

— Не только вам. Вы думаете, что врач, делающий аборт, остается безразличным, лишая возможности маленькую жизнь появиться на свет? Это событие оставляет невидимые и не сразу осознанные шрамы на его душе, даже если аборт необходим, чтобы спасти жизнь женщины. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Но сейчас речь не обо мне. — Заведующая отделением снова надела очки, будто отгородившись от Вики, захлопнув на миг приоткрывшуюся дверь в собственный внутренний мир. — В наше время мать-одиночка давно не редкость. Многие женщины прибегают к искусственному оплодотворению, чтобы испытать радость материнства.

— Мы теряем время. У меня еще много дел. Нужно что-то подписать?

Доктор покачала головой и протянула Вике бланки с результатами обследования.

— Зайдете в кабинет к регистратору, она заполнит медицинскую карточку. После этого подождите немного в холле перед отделением. Когда все будет готово к операции, вас позовут.

Устроившись на удобном диванчике в просторном холле, Вика открыла один из журналов, разбросанных на журнальном столике. Она машинально листала страницы, но не запомнила ни единой картинки, не говоря уже о статьях. Адреналин бурлил в ее крови, в предчувствии того, что должно произойти.

Пытаясь хоть как-то успокоиться, она напомнила себе, что однажды уже проходила через это. Юная, испуганная, растерянная, она так до конца и не осознала, что с ней сделали, а потом всеми силами пыталась забыть. К тому же в прошлый раз она лишилась частички человека, ради которого решилась на вмешательство. А в этот раз…

С горечью в душе, Вика подумала о том, что сегодня она собирается сделать аборт назло все тому же мужчине — единственному, к которому испытывала сильную привязанность. В этот раз ее никто не заставляет, кроме собственной обиды и растоптанных чувств.

С нее хватит. Эд достаточно командовал, вертел ею, как хотел. Она докажет ему, что он ей не указ, что она способна принимать самостоятельные решения. Пусть увидит, что она не так уж нуждается в нем, как он думает. И если он после этого не захочет иметь с ней дело… Если он ее бросит…

Он уже ее бросил, только не сказал об этом. Наверное, планировал сообщить после работы.

В груди защемило так сильно, что Вика отложила журнал и закрыла глаза.

Поскорей бы уже все закончилось. Больше не будет изнуряющей тошноты, слабости, ребенка. И Эда.

— Толик, сейчас же вернись!

Вика открыла глаза от резкого возгласа, прозвучавшего совсем рядом. Молодая женщина пронеслась мимо нее. Она догоняла малыша, семенившего в противоположную от гинекологического отделения сторону. Буквы над входом гласили: «Центр репродукции».

Усмехнувшись, Виктория подумала об иронии судьбы. Из холла вело два пути, как в старой сказке. На право пойдешь — ребенка найдешь. Возможно. Налево — потеряешь. Если решишься. Существовал еще один путь — к выходу. Туда, где приходится полагаться только на удачу. Только, в отличие от сказки, неизвестно, приведет ли любой из этих направлений к счастью или хотя бы умиротворению. Каждый из них обещает лишь надежду.

Молоденькая женщина носилась по холлу за ребенком, то вытаскивая его из горшка с фикусом, листья которого он пытался жевать, то вытаскивая из-за диванчика, куда он забросил свою машинку. Малыш с невозмутимым выражением на лице позволял матери усадить себя на колени, но стоило той отвлечься на бесконечные телефонные разговоры, он незаметно сползал на пол и продолжал шалить.

В конце концов, ему надоело бегать, и он принялся листать яркие журналы на низком столике, а затем методично рвать странички на мелкие кусочки, складывая их кучкой. Самое интересное, что все это малыш проделывал молча, лишь в самых крайних случаях издавая звуки, похожие на кряхтение.

Бросив на Вику осторожный лукавый взгляд, он потянул к себе журнал, который она читала, и надорвал краешек. Замер на мгновение, ожидая реакции. Вика тоже молчала, с интересом наблюдая за мальчиком. Тот понял, что она не собирается его ругать, и резким движением оторвал титульную страницу.

— Толик, прекрати сейчас же! — Молодая мамочка отобрала у сына журнал и обратилась к Вике. — Извините. Ему только два с половиной.

— Ничего. Если мальчику нравится…

— Это его любимое занятие. Он превращает в кусочки все, что попадает ему в руки — газеты, журналы, книги. Я заперла на замки книжные шкафы. Детские книжки не задерживаются в доме дольше недели.

— Бывает хуже. Моя мама прятала от меня посуду.

Странно, что она вспомнила об этом только сегодня. В свое время она уничтожила дорогой сервиз, но мать ни разу не подняла на нее руку.

— Вы правы, — хихикнула женщина, — бумага обходится дешевле.

В это время Толик заинтересовался папоротником, и женщина бросилась спасать растение. В очередной раз посадив мальчика к себе на колени, она спросила:

— Вы тоже пытаетесь забеременеть?

Вика покачала головой, но и говорить о том, что она собирается сделать, не хотела.

— А вы?

— О, нет! Решила сделать небольшую паузу. Я здесь с сестрой. Старшей. У них с мужем никак не получается завести детей. Семь лет вместе, оба — здоровы. Куда они только не ездили. Врачи, бабки — целительницы, специальные курорты. Только этим и живут. Моя соседка порекомендовала обратиться сюда. Ей здесь помогли. Вот сестра и приехала из другого конца страны. Вдруг ей в этот раз повезет.

Повезет.

Как все странно в жизни. Одна женщина готова на все, лишь бы забеременеть, другая — лишь бы избавиться от плода.

Задумавшись, Вика не сразу заметила, что мальчик забрался на ее колени. Он осторожно потрогал маленьким пальчиком брильянтовую сережку в ее ухе и улыбнулся, обнажив маленькие белые зубки. Вика невольно улыбнулась в ответ.

Она не привыкла общаться с детьми. Практически избегала их и не могла объяснить, почему. Но этот мальчик чем-то затронул ее сердце. Или это рассказ его мамы так на нее подействовал? Вике захотелось чем-то угостить шалунишку, но в ее сумочке никогда не водились конфеты.

— Госпожа Спинель? — Вика обернулась на голос и увидела поджидающую ее с невозмутимым видом медсестру. — Идемте. Все готово.

Она отдала мальчика матери, взяла сумочку и пошла вслед за медсестрой.

Отца доставили в госпиталь, в котором работал Остап. Ранее именно в нем начинал свою медицинскую практику старший Дорош. Не верилось, что с тех пор минуло девять лет. Он помнил, с каким энтузиазмом отец рвался на операции, одновременно улучшая свой английский, как стимулировал сына работать день и ночь, чтобы тот стал лучшим из лучших в новой стране.

Не заезжая домой, Остап направился прямо в больницу. Он уже знал, что Мара дежурит у постели больного. Интересно, где она спала? И спала ли вообще?

Тишина в палате оглушала, особенно после привычного больничного шума в коридоре. Отец лежал на функциональной кровати и смотрел в окно. Сестра сидела на белом стульчике, скрестив ноги в модных среди молодежи армейских ботинках, и читала электронную книгу. Когда он вошел, Тамара подняла голову и устало улыбнулась.

• Предыдущая
• 41/57
• Следующая