Соловей для черного принца (СИ) - Левина Екатерина - Страница 86
- Предыдущая
- 86/158
- Следующая
Заперев дверь на пару оборотов, я оставила торчать ключ в замке. Быстро раздевшись и умывшись, я облачилась в ночную сорочку и тщательно расчесала волосы, заплела косу, стараясь успокоиться. Укутавшись в шаль, села на расправленную кровать. На коленях лежал «Гулливер», но я почти не читала, а следила за дверью.
Свеча догорела, и комнату освещали только всполохи огня, лениво колеблющиеся в камине. Напольные часы в холле давно пробили час ночи, когда я услышала едва уловимые шаги. Они приблизились к моей двери и замерли. В щель под дверью просочилось неясное пятно света. Я напряженно уставилась на медную ручку. Долгие секунды ничего не происходило. Тот, кто стоял снаружи, медлил, прислушиваясь. Но вот ручка ожила и осторожно опустилась вниз. Ключ глухо коснулся замка и, скользнув внутрь, застыл, наткнувшись на преграду. Стоявший за дверью попытался протолкнуть его. Но от усилий раздались слишком громкие в гулкой ночной тиши звуки. Неизвестный замер, и на время опять стало тихо. Так тихо, что мое собственное дыхание казалось мне оглушающим. А затем раздались шаги. Я подкралась к двери, приложив ухо и вслушиваясь. Шаги удалялись и через мгновение растаяли на лестнице.
Случившееся явно не располагало ко сну. С каждым днем пребывание в Китчестере становилось все любопытнее и любопытнее! Я не была напугана, а скорее заинтригована. Кто же стоял за дверью? Дамьян? Может быть, после вчерашнего утра он понял, что я твердый орешек и расколоть меня будет сложно. Поэтому, не медля, решил прибегнуть к самому действенному способу соблазнения. Его не было за ужином, а значит, времени смазать петли и замок у него было предостаточно. Тогда почему же он сделал это так неаккуратно? Он рассчитывал, что я ничего не замечу, не обращу внимания на странную безмолвность двери? И уж тем более не полезу осматривать петли, в которые он, торопясь, залил слишком много масла? Я беспокойно качнула головой, отрицая эти соображения. Нет, Дамьян всегда уверял, что ценит мой ум и…знает меня как облупленную. Вряд ли он уповал на то, что я внезапно оглохну и ослепну.
Я залезла под одеяло, но сон не шел ко мне. Нет, я пока еще никогда не ошибалась в своих суждениях и не думаю, что это случилось сейчас. Я была гораздо более высокого мнения о Дамьяне, и считала, что если он что-то задумал, то сделает это идеально, все тщательно продумав. И никогда не оставит стекавшее по петлям масло и жирное пятно на полу! Похоже, в этом доме Дамьян не единственный, кого мне следует опасаться. Или я все же не права, оправдывая его? Что говорило во мне — разум или чувство? Слишком уж мне хотелось верить, что он не опустится до такого отвратительного поступка. Однако мне не следовало доверять ему! Ни в коем случае!
Утреннее солнце вытеснило ночные переживания. Открыв глаза, первое, что мне пришло в голову: подземелья! Надо, в конце концов, добраться до них. Ведь о подземельях замка Китчестер я мечтала еще с тех пор, как слушала историю Мэг, сидя на уютной кухне в Литтл-Хаусе. Но сначала я хотела заглянуть к Эллен. Вчера Жаннин сообщила, что она звала меня.
В комнате стоял все тот же угнетающий полумрак, резко пахло валерианой и нашатырем. При моем появлении одна из портьер отодвинулась, прорезав комнату яркой полосой света, казавшимся преступником, воровато заглянувшим в царивший здесь вечный полумрак. В эту прорезь выглянуло озабоченное лицо с обвинительно таращившимися на меня глазами.
— Что вы все шастает! — как-то скуля, простонал мистер Уолтер. Он почесал лоб и, вздохнув, приложил к нему блокнот, прохладной страницой остужая кипевшие в голове мысли. — Туда-сюда, туда-сюда. Мне необходима полнейшая сосредоточенность, малейший шум отпугнет рифму!
— Простите, мистер Уолтер, но я только что зашла.
Он недоверчиво оглядел меня.
— Вы, или Тереза, или еще кто-нибудь из этого суетного дома — какая разница!
С оскорбленным видом он скрылся за портьерой, избавив комнату от неестественного здесь яркого света. Я прошмыгнула к кровати. Тело Эллен под толстым одеялом казалось совсем плоским. Бескровное лицо обрамлял чепчик, такого же цвета, как и ее болезненная кожа. Из-под него торчали спутанные волосы. Поверх одеяла лежала тонкая рука.
— Тс! Тише! — прошипела с кушетки Тереза. Как и в прошлый раз, служанка была недовольна моим вторжением. Она коршуном следила за мной, пока я усаживалась, и, лишь убедившись, что я не из шумливых, вернулась к своему занятию: переливанию пахучих жидкостей из одних баночек в другие. В безмолвии мы просидели довольно долго. Ни Уолтер за портьерой, ни служанка не обращали на меня внимания. Временами она поглядывала на хозяйку, и чахлое лицо ее при этом источало нечто вроде траурной многозначительности. Мне подумалось, что такое лицо бывает на похоронах у дальних родственников, которые всем своим существом стремятся уверить собравшихся в гложущей их скорби.
С кровати раздался тихий стон и закрытые глаза, обведенные синевой, дрогнули. Тереза тут же встала и степенно подошла к больной. Намочив полотенце, она обтерла им лоб Эллен.
— К вам пришли, миссис Уолтер. Вам сегодня не дадут отдохнуть!
Я приблизилась. Тонкая рука с трудом оторвалась от одеяла и протянулась ко мне.
— Вам нельзя двигаться, — тут же возмутилась служанка. И рука вновь опустилась на вздымавшуюся грудь. Я присела на корточки у кровати и улыбнулась.
— Я…мне сказали, что я натворила, — зашептала через силу Эллен. — Прости меня.
— Вам нельзя говорить! — опять раздался негодующий голос служанки.
— Вы не виноваты Эллен! И не терзайте себя тревогами, а быстрее выздоравливайте!
— Если бы я могла выздороветь! — она горько зажмурила глаза.
— Вы ее волнуете, мисс Сноу! Прошу вас удалиться.
— Нет. Побудь…побудь со мной. Тереза сходи за отваром…А потом Найтингейл уйдет.
С постной миной служанка покинула комнату. Эллен, проводив ее взглядом, расслабленно вздохнула и попыталась улыбнуться.
— От нее устаешь… — пробормотала она. — Найтингейл, я сожалею о том…о том дне. Ты должна знать…когда мы гуляли, я думала все будет хорошо. Я чувствовала подъем, чувствовала, как жизнь вливается в меня. А потом…доктор сказал, что так бывает перед… припадком.
На ее коже выступила испарина. Я обошла кровать, смочила полотенце в травяном настое, как это делала Тереза и положила на лоб Эллен компресс. Ее глаза лихорадочно блестели.
— Ты же тоже была там, — она схватила меня выше запястья. — Ты видела его? Он был там… Но я не помню, ничего не помню!
— Эллен, Эллен успокойтесь! — я склонилась к ней и бодро сказала — Все уже позади. Вы были больны, но теперь выздоравливаете, и скоро мы пойдем гулять в сад, где цветут розы.
Закрыв глаза, женщина казалось, успокоилась. Я опять опустилась на корточки. Когда же придет Тереза! Мне хотелось уйти. Внезапно раздался шум отодвигаемых портьер, и комнату вновь прочертила полоса света.
— Кто здесь еще? — вздрогнула Эллен.
— Это мистер Уолтер — отозвалась я.
Она взволнованно приподняла голову и покосилась на сутулую фигуру, стоявшую на свету. Ее глаза с беспокойством всматривались в него.
— Эли, — подал он голос, — мы должны приказать слугам не тревожить нас! Никогда! Иначе, я закроюсь в подземных камерах, где мне точно никто не помешает творить!
Господи, в этой комнате удушливо, непереносимо жарко. Хоть бы глоточек свежего воздуха! Один глоточек. На минутку. Я поднялась и в этот миг дверь отворилась и вошла Тереза, неся поднос с высоким стаканом, наполненным мутноватой жидкостью. За ней в комнату «впорхнула» миссис Клифер. Она сразу же принялась щебетать в привычной для нее добродушной манере.
— Отвар шиповника с медом, все, что вам сейчас нужно Эллен. И, разумеется, тишина, покой и немного заботы. Уж ваша славная Тереза проследит за этим… О, Найтингейл! Навещаешь больную? Не боишься, что она выскользнет из своей постели и закроет тебя в этой мрачной комнате…Ха-ха! Вряд ли бедняжка Эллен сейчас способна на такие чудачества. Но пойдем, не будем мешать…Покой, строжайший покой!
- Предыдущая
- 86/158
- Следующая
