Пари (СИ) - Бортникова Лариса "Брынза Ляля" - Страница 6

• Предыдущая
• 6/51
• Следующая

— Что делать? Что делать? Делать уже нечего. Полный фолл! Против таких аргументов и анжеликов, ты, Ленка, не попрешь. Против этой Анжелики вы беззубы и безлики. — зарифмовала я свою мысль. Где уж вам. Это как в штыковую атаку на танки. Поэтому, девочки, умойте руки и сдайтесь без боя. Моя интуиция подсказывает, что вам остается только гордо снести горечь поражения.

Ох мамочка! Что тут началось. Общий гнев, презрение, шум и ярость. И все на меня бедную. Просто ополчились всем табуном. Тут же были позабыты споры, склоки и неоплаченные долги. Как во время пожара в джунглях, когда движимые массовым ужасом хищники бегут нос к носу со своим потенциальным завтраком. Они бы меня затоптали если б смогли.

— Чего ты понимаешь? Кроме твоих глупых колкостей и второсортных острот от тебя и ждать то нечего! — это Ленка.

— Читай свои пошленькие книжонки и не лезь, куда не просят. — Это Наташи.

— Некоторые строят из себя невесть что, а сами ничего из себя не представляют. — Юленька.

— А тебе то что?! Сиди молча и не трави нам душу. — Анечка

— Вы лучше занимайтесь своим непосредственным делом, Лариса. Доморощенных оракулов нам здесь не требуется. — Светлана Денисовна. И так далее и тому подобное. Они шумели, обвиняя меня во всех возможных грехах от гордыни до обжорства и прелюбодейства, а я особо не переживала и даже получала от этого такое полумазохистское удовольствие, пока кто-то, кажется, Ольга Шпитко, не произнес.

— Что вы ее слушаете, девочки. Она же элементарно ревнует и завидует. Ну, ведь посмотрите на нее. Просто тоже, как кошка драная, влюблена в Андрея по самые ушки, но ведь он на таких как она и не взглянет даже. Да что там, как зовут то и не запомнит.

Или потому что она где-то была, не ведая того, очень и очень права, или из-за каких-то других причин, меня вдруг совершенно неожиданно прорвало. Я неуклюже вскарабкалась на стол и заорала.

— Молчать, плебс! — Скорее всего, кроме Светланы Денисовны, никто не знал кто такой плебс, но они замолчали. Тишина навалилась на меня, оглушила и заставила продолжать делать глупости.

— Здесь, на этом столе, в присутствии всего персонала я ставлю ужин в «Максиме» против любых ваших ставок на то, что ваш Андрей Неприступный ровно через месяц при всех сделает мне самое что ни на есть официальное предложение руки и сердца! Вы не ослышались, господа хорошие, МНЕ, а не этой прилизанной Анжелике, не тебе моя «Коммерсантом» озадаченная Леночка и не вам душенька Светлана Денисовна. Вопросы есть?

Это было круто! Они такого точно не ожидали. Сначала тихо захихикала Юленька, к ней, икая, присоединилась Серафима, а затем все в столовой разразились гомерическим хохотом.

— Ты!? Андрей!? Предложение!? Да в жизни этого не будет. Да закопайте меня живьем. — ржала Ленка.

— Ну и самомнение у Вас. Нет, ну это… хи хи — в смехе Светланы слышались легкие истерические нотки.

— А мне сделайте, типа, обрезание без наркоза. Ой, щас до туалета не добегу! — гоготал Серега-снабженец.

— К черту обрезания и захоронения. Делайте ставки, господа, — Я изобразила рукой жест, который на самом деле неприлично делать на людях.

— А ведь она не шутит, — задумчиво произнес Митрич, и так же спокойно добавил. Уважаю за азартность! Ставлю две штуки баксов. Ничего не потеряю, но поприкалываюсь, да и поужинаю в приличном месте и в славной компании.

— С меня штука. — Анечка смачно плюнула на пол и растерла слюну носком своей изящной туфельки.

— Вообще то я ремонт думала делать. — протянула Эльвира Петровна из планового, но говорят в «Максиме» потрясающие устрицы. — тысяча моя.

— Протоколируй Юлия. — я швырнула ей ручку и салфетку и та усердно стала писать.

Чего долго говорить, через двадцать минут список был готов, еще через полчаса он был распечатан и размножен. Срок был определен в полтора месяца, точно до приезда прекрасной Анжелики. Условия пари были четко определены. Я нарисовала свою подпись против цифры 5000 (при строгой экономии на скромный ужин должно было хватить), а над тридцатью одной закорючкой моих коллег красовалась невиданная по размеру сумма в сорок тысяч долларов США. Больше всех — целых три с половиной штуки зеленых, с трудом скопленных и отложенных на норковый полушубок, предложила Ленка, потрясенная моей невиданной наглостью. Юленька пожмотничала и пожертвовала всего лишь тремя сотнями, (а может она по юной наивности все еще верила в чудеса). Тетя Тамара пробормотав что-то про корову и черкасское седло, поставила восемьсот кровно заработанных. Столько же отвалила и наша необъятная Серафима.

— Люблю беспроигрышные пари. Ничем, типа, не рискую, — заявил Серега-снабженец, и грохнул три тысячи и т. д. и т. п., и т. п., и т. п. Мама моя родная! Что творится!

Завязали, теперь начинаем развивать основное действие. Небольшие философские отступления, немного поэзии, а также полное отсутствие описаний природы.

А ведь они действительно ничем не рисковали. Они были уверены в победе и в ужине у «Максима» на халяву. Хорошенькая халява! Где это я найду пять тысяч баксов. У меня и двухсот то отродясь не водилось. Я всю жизнь честно жила от зарплаты до зарплаты, порой подзанимая на сигареты у бабули. Весело! Да нет, не очень! Но что делать? Назвался груздем, полезай в кузов. — Назад дороги не было, вперед, между прочим, тоже. Скажите, Вам когда — нибудь приходилось попадать в совершенно безвыходную ситуацию по собственной тупости. Мне — частенько. Но никогда, никогда еще моя феноменальная тупость не стоила таких денег. Помнится, я поспорила со своей лучшей подружкой Инкой на бутылку пива, что в течение получаса буду исполнять арии на ступенях Большого. Было холодно и тоскливо, и я действительно встала между двух центральных колонн и пела что-то из Травиаты и Тоски. Голосом меня боженька не обделил, а вот слухом не порадовал. Однако, мне удалось собрать вокруг человек пятнадцать тоскующих пешеходов. Через полчаса мы перешли на хоровое пение «a cappella». Я честно выиграла свою бутылку пива и познакомилась с кучей хороших людей. Еще, как то я побилась о заклад с соседями, что поставлю свой «Москвичонок» на место мерина, принадлежащего крутому парню Вовану, и мне ничего за это не будет. После того как Вован приехал с очередной разборки и обнаружил, что его парковка занята, он поднялся ко мне и начал «гнуть пальцы». Ну мы сначала поругались, а потом, вдруг выяснили, что учились на одном факультете, только он на два года раньше. Теперь он таскается ко мне в гости жалуется на судьбу-злодейку и читает на диво складные стихи собственного сочинения. А однажды я на спор залпом выпила полбутылки виски и запила все это рыбьим жиром. (брр, лучше не вспоминать). То есть люблю я вот так взять и чего-нибудь отмочить, но до сих пор все это было в большей степени шуткой, нежели настоящим пари. А теперь… Что делать то?

Она закрыла печальные глаза и задумалась. Ах как ей хотелось вернуть сказанное. Но было поздно, слишком поздно. Слезы потекли по нежным щекам, сердце наполнилось болью и страхом…

Я лежала на спине, глядела в потолок и пыталась найти рифму к слову «дура». Дым от сигареты образовывал загадочные фигуры в форме английского S, нагло перечеркнутого вертикальной линией. «Дура-фигура». Рифма нашлась. Экспромт не нашелся. Бабуля гремела на кухне сковородками, пытаясь соорудить нам ужин. Я же пыталась соорудить в голове гениальный план обольщения, поскольку было ясно даже ежу, что требуемой суммы мне и в сто лет не собрать. План рушился уже на уровне фундамента, что уж там говорить о кровле.

— Иди кушать, внучка. — бабуля заботилась о моем желудке, но лучше бы она меня быстро и безжалостно отравила, по крайней мере я бы была спасена от позора.

«Никогда не принимай поспешных решений.» — говорил мне отец. «Поспешное решение источник прегрешения.» — простонала я и начисто отвергла мысль займа у родителей. Кроме твердого и решительного отказа там надеяться не на что. Бабуля бы помогла, но что-то я сильно сомневалась, что у нее в чулке завалялись лишние пять тысяч в твердой валюте

• Предыдущая
• 6/51
• Следующая