F 20. Балансировать на грани (СИ) - Вечная Ольга - Страница 8

• Предыдущая
• 8/55
• Следующая

А еще, у меня опять, практически каждый день, стал появляться утренний стояк. Бесы в моей голове, я подобно тринадцатилетнему мальчишке, разговариваю со своим членом по утрам, подбадривая и здороваясь. Скажу честно, даже если у меня нет возможности заняться сексом, понимание того, что я бы смог — безумно радует и придает смелости.

Как такового своего личного стола у меня пока нет. В моем распоряжении есть ноутбук, который всегда при мне, и стол в приемной, где я периодически слушаю через гарнитуру уроки или читаю по специальности. Девушка Нина, выполняющая одновременно работу секретаря Али и целого отдела кадров нашего направления, благо, фирма не такая большая, обычно пьет мятный зеленый чай из огромной кружки с надписью Pussycat. Вероятно, она имела в виду себя, покупая эту кружку, но я бы с ней не согласился. Скорее Pussy hippopotamus, хотя, скорее всего, это слово слишком длинное, чтобы печатать его на посуде, а мне все еще безразлично на женщин, раз после нескольких лет воздержания глядя на полную, выпирающую из огромного выреза черного платья грудь, я думаю о гиппопотамах.

А, нет… не безразлично.

— Нинок, а у тебя есть только мятный чай? — спрашиваю.

— Всякий есть, — буркает в ответ, перекладывает какие-то бумажки.

— А сделай мне, пожалуйста? Очень хочется. С ромашкой, — убираю волосы с лица и улыбаюсь.

Нина закатывает глаза, но поднимается со стула, демонстрируя мне полные ножки в светлых чулках, округлый зад, обтянутый атласной тканью.

Мне определенно не безразлично.

— О чем это ты думаешь, придурок? Так пялишься, — говорит, опуская пакетик чая в офисную фарфоровую кружку и наливая кипяток из термоса.

— Ты действительно хочешь это услышать?

— Боже упаси! — разводит руками, потом принесла мне чай, и я, следуя порыву, целую по очереди каждый пухлый пальчик ее правой ручки.

— Ты полный придурок, — говорит она, расплываясь в улыбке.

— Знаю, у меня официальное разрешение есть, так себя вести.

Аля

Годовщину наших отношений с Димой мы всегда отмечали в «Розовом фламинго». Это красивый, уютный и жутко дорогой ресторан. Там мы с Димой и познакомились. На одной из деловых встреч. Я тогда еще работала в банке, а он собирался сделать крупное вложение. Мы понравились друг другу с первого взгляда, но в тот вечер говорили исключительно о работе, как и в следующие пару месяцев, пока я не уволилась и не перешла работать аналитиком в компанию, которой сейчас руковожу. На следующий день после моего увольнения, Дима приехал с цветами и предложил поужинать вместе, но уже не официально.

Он никогда не смешивал бизнес и отношения. Теперь-то я понимаю, что он вовсе не пренебрегал своими принципами, помогая мне выиграть в конкурсе. К сожалению, тогда его уступка воспринималась мной как проявление любви. С высоты своего жизненного опыта, после избавления от розовых очков при помощи моего нового сисадмина, я поняла, что Диме был жизненно необходим этот договор. Ради договора ему пришлось пожертвовать нашими отношениями.

Дима всегда очень много времени уделял работе.

И я всегда уважала его за это. Правда, иногда было обидно, когда он предпочитал моему обществу посидеть за компьютером, но, став начальницей, я начала понимать его намного лучше. Наши отношения были похожи на визиты к очень дорогой проститутке. С единственной разницей, он никогда не платит за секс. Он не делал мне дорогих подарков, не платил за квартиру, не покупал машин. Это я. Я готовила кучу еды, я каждый раз покупала новое белье, я ходила на ужасно болезненные выравнивающие кожу массажи, тратила на свое тело уйму денег и пожизненно сидела на диетах, чтобы ему нравиться. Чтобы выглядеть моложе.

Я написала ему смс сегодня утром, он не ответил. Мы не разговаривали с того самого раза, как он подвез меня до дома.

Из моего кабинета слышались голоса. Я ускорила шаг. Ненавижу, когда кто-то использует мой кабинет для своих целей. Если это опять Нина разместила гостей там, то, клянусь, я лишу ее премии! Просила же никого ко мне не пускать.

Открываю дверь и вижу, как за моим столом сидит Олег, напряженно хмурясь. Увидел меня:

— Добрый день, Алла Константиновна, — как всегда вежливо поздоровался он.

— Добрый день, Олег Николаевич. Могу я узнать, что ты делаешь за моей машиной?

— Да хотел тебе переставить офис, приехал специально пораньше. Но до твоего прихода не успел. Подождешь пару минут?

— Конечно, не торопись. Я действительно приехала на полчаса раньше.

Села в кресло, закинув ногу на ногу. Достала планшет, решив проверить почту.

— Подожди, — вдруг вспомнила, — а с кем ты разговаривал?

— Как с кем? — удивился Олег, — с Эмелиной.

Он абсолютно серьезно посмотрел на пустой стул.

— Кстати, она с тобой поздоровалась, но ты не ответила.

Я тоже посмотрела на пустой стул, перевела взгляд на Олега — его лицо оставалось непроницаемым.

— Ты сейчас шутишь? — наконец, спросила я.

— Нет, — удивленно отозвался он. — Если ты против того, чтобы Эмелина здесь находилась, я ее выгоню прямо сейчас, хотя уверяю, что она никому ничего не скажет. Она, — наклонился вперед, быстро посмотрел на пустое кресло, кивнул, и совершенно искренне взглянул мне в глаза: — она могила, — многозначительно приподнял брови.

От странности и чужеродности ситуации я вспотела. Поерзала на стуле, села прямо.

— И как у тебя дела, Эмелина? — спросила.

— Эм не говорит по-русски, только по-испански. Ты не против, если я буду отвечать за нее?

— Нет, не против…

— Эм говорит, что у нее все хорошо. Благодарит, что ты интересуешься, — потом быстро взглянул на меня исподлобья, — спрашивает, как у тебя.

— Тоже все хорошо, — медленно ответила я.

— Эм рада. Эм говорит, что ты сегодня потрясающе выглядишь, что тебе безумно идет это платье, правда, Эм не уверена, что в нем стоит ходить на работу.

— Почему?

— Эм говорит, что у мужчин только одни мысли на уме, когда они смотрят на тебя в таком платье.

Я поправила подол своего серого, трикотажного платьица, попыталась дотянуть его до колен, но не вышло. Кажется, я покраснела.

— Олег, у тебя тоже только такие мысли на уме? — спросила, вглядываясь в его лицо, не понимая, зачем он издевается, и что это за игра.

— Я думаю, что мне не следует отвечать на этот вопрос. С одной стороны я хочу сделать приятно красивой женщине, с другой — не хочу оскорбить ее профессиональные качества, — не отрывая глаз от монитора.

— Все, готово. Мы с Эм пойдем. Хорошего дня, — он вышел, пропуская невидимую девушку вперед, а я осторожно присела на стул, с прямой, как спица спиной и еще пару минут удивленно моргала, рассматривая дверь.

Я не сомневалась, что он издевается, иначе… да как иначе он мог бы жить среди нормальных людей! А если издевается… Я на девяносто девять процентов уверена, что он подшучивает надо мной, но продолжаю это терпеть и… чтоб меня!.. подыгрывать ему.

Авторизовавшись на своем рабочем месте, и увидела вместо привычной черной заставки на рабочем столе большой букет цветов.

И первая мысль, опережающая вопросы и сомнения — «Приятно».

Со «Свежими продуктами» дела шли хуже некуда. Вера Анатольевна просекла, что я больше не сплю с ее шефом, начала откровенно дерзить, требуя все больше и больше.

Я начинала ненавидеть этот договор, который должен длиться еще несколько месяцев.

Разумеется, Дима не помогал никак. Все дела велись исключительно через монстра, у которой в личной жизни точно было все плохо. О таких стервах Дима всегда говорил: «недотраханная сука». Я вздрогнула, понимая, что обо мне, вероятно, говорят так же и это… к сожалению, не далеко от правды.

Звонит телефон.

— Алло?

— Алечка, это Вера Анатольевна, тебе сейчас удобно разговаривать?

Жить долго будет, чудовище.

Я верчу в руках флешку, которую забыл Олег, и слушаю очередной монолог, наполненный жалобами и претензиями. Иногда мне кажется, что она, подобно энергетическому вампиру, умудряется через телефонную трубку вытягивать из меня энергию.

• Предыдущая
• 8/55
• Следующая