Криминальный пасьянс - Овчаренко Александр - Страница 39

• Предыдущая
• 39/101
• Следующая

– Значит, второй был где-то неподалёку, страховал напарника. Сегодня они вряд ли сунутся, им осмотреться надо, определить, в каком номере ночует клиент, проживает ли в номере с ним сосед или номер оформлен на одного отдыхающего. Они ведь не просто ликвидировать клиента должны, они с ним должны поработать – расспросить, что, где и почём! А сделать это можно только в укромном месте. Так что сегодня можешь дежурить спокойно. А вот послезавтра и все последующие дни надо ждать гостей. Хочешь, я тебя сегодня подменю?

– Не надо. Завтра, ты сам сказал, могут быть гости. Поэтому оставим всё как есть.

– Как скажешь! – согласился напарник и, прислушавшись к доносившимся из-за стены звукам, невольно улыбнулся. Несмотря на звукоизоляцию, из соседнего номера отчётливо слышался богатырский храп Карася.

Через год жизни в монастыре Саид стал мало чем отличаться от монахов. Одежда его пришла в негодность, и он выбросил её, оставшись в одной набедренной повязке, которую соорудил из рубашки. Рубашка была в крупную красную клетку, поэтому одеяние Саида больше напоминало шотландский килт, чем набедренную повязку. Чтобы избавиться от грязи и досаждавших мелких паразитов, он выбрил налысо голову и стал окончательно напоминать монастырского послушника. Тело его стало лёгким и послушным. Сквозь смуглую кожу отчётливо выпирали ключицы и рёбра, но это не было болезненной худобой. Саид хорошо научился влиять на работу своего организма. Несмотря на скромную пищу, он чувствовал себя полным сил и желаний познать непознанное и охватить необъятное. Каждое утро он вставал на рассвете и выходил из пещеры, чтобы, уединившись, заняться медитацией. В любую погоду он, обратившись лицом на восток, посылал солнцу слова благодарности.

– Солнце – оно есть всегда, даже когда ты его не видишь, – говорил ему учитель в начале его поиска Абсолютной Истины, и Саид каждое утро с благодарностью вспоминал его.

Со временем гуру поведал ему сокровенные знания, благодаря которым он мог не спать, не есть, и трудиться без устали несколько дней, мог останавливать кровотечение, заживлять в короткий срок раны и даже замедлить работу сердца, и тогда непосвящённые могли принять его за посланца Страны Мёртвых.

Гуру научил его лечебному массажу, после которого больной забывал о недуге и вновь, как ни в чём не бывало, брался за тяжёлую физическую работу.

Ещё на заре зарождения учения великого Будды, монахи, чтобы защитить себя от нападений контрабандистов и просто бандитов, которые часто появлялись в окрестностях монастыря, разработали систему защиты, название которой в буквальном переводе на русский язык звучало, как «долгий сон, дарованный прикосновением мотылька».

В отличие от других бойцовских школ, в этой системе защиты не надо ударом кулака ломать противнику рёбра, а ударом ноги выбивать позвонки. Наука защищаться была основана на доскональном знании человеческого тела. Со временем монахи усовершенствовали свою школу, и теперь, чтобы даровать противнику «долгий сон», достаточно было пальцем руки нажать на теле на определённую точку. В зависимости от точки приложения даже небольших усилий, противник мог быть частично или полностью парализован, мог потерять на короткое время сознание, мог находиться в полном сознании, но испытывать такую сильную боль, что о дальнейшем сопротивлении с его стороны не могло быть и речи.

Наряду с нервными центрами, при воздействии на которые наступал «долгий сон», существовало десяток точек, лёгким нажатием на которые можно было даровать врагу «вечный сон».

Гурудева старательно обучил Саида всем бойцовским премудростям, но не упустил возможность прочитать нотацию о непреходящей ценности человеческой жизни, закончив банальные рассуждения расхожей фразой о том, что спор выигрывает тот, кто смог его избежать. Саид всё новое впитывал в себя, как губка, но эти знания не были особыми знаниями, ради которых его послал Швейк.

Однажды, в канун сезона дождей, среди монахов прошёл слух, что два послушника, собирая в предгорье целебные травы, встретили заплутавшего путника, у которого была нежная белая кожа и копна рыжих волос. Под мешковатым походным костюмом незнакомца скрывалось тело зрелой женщины. Так как женщинам вход в монастырь был строжайше запрещён, её поселили в старом шалаше, недалеко от главного входа в монастырь.

Весть о рыжеволосой женщине, неизвестно зачем поселившейся возле монастыря, почему-то сильно взволновала Саида, и он, подчиняясь какой-то неведомой силе, как только ночная прохлада коснулась земли, пришёл к шалашу. Он стоял и не знал, как поведёт себя дальше, но то, что ему надо увидеть эту женщину, он знал точно.

Так он стоял, переминаясь с ноги на ногу, пока из шалаша не вышла рыжеволосая красавица. Саид понимал, что после годичного воздержания красавицей ему покажется любая простушка, но эта женщина действительно была очень привлекательна, и ещё в её облике было что-то неуловимо знакомое.

– Здравствуй Саид! – улыбнулась женщина и протянула ему руку. – Я ждала тебя! К сожалению, монахи или не понимали моего английского, или сознательно не обращали внимание на мою просьбу о встрече с тобой. Судя по твоему напряжённому выражению лица, ты меня не помнишь. Я Кэрролл, врач. Я лечила твою раненую голову.

– Хай, Кэрролл! – поздоровался Саид и впервые за год почувствовал стыд за свой наряд.

– Я пришла за тобой, Саид! Помнишь, ты просил Швейка прислать за тобой того, кого ты знаешь в лицо? Так вот я и пришла. Ты нужен своей стране!

– Я теперь человек Мира, и не принадлежу ни к одной нации. У меня нет родины, – не очень уверенно произнёс Саид, не в силах отвести взгляда от расстёгнутой у собеседницы на груди блузки.

– Понятно! – с усмешкой произнесла Кэрролл. – Ты ещё на пути к Абсолютной Истине. Ну, это дело поправимо! Надевай штаны и добро пожаловать в цивилизованный мир.

Уже сидя в самолёте рядом с Кэрролл, он вспоминал прощание с учителем.

– Я знал, что это может случиться, – после небольшой паузы сказал гуру, когда увидел взволнованного Саида. – Можешь ничего не говорить, я знаю, что женщина с рыжими волосами и неискренним взглядом пришла за тобой. Ты пойдёшь за ней в свой мир – мир, полный мерзостей и соблазнов! Но я спокоен за тебя, мой ученик: чтобы ни случилось, ты никогда не сможешь стать прежним. Ты уходишь, обогащённый новыми знаниями. Пусть ты не достиг совершенства и не познал Абсолютную Истину, зато ты обрёл своё лицо и нашёл в этом мире своё место под солнцем. Поверь мне – это немало! Я отпускаю тебя со спокойным сердцем. Да будет внешний мир мал внутри тебя! – произнёс напоследок гуру, положив ему сухую ладонь на выбритый лоб.

На этом прощание закончилось. Они поклонились друг другу и разошлись в разные стороны, чтобы больше в этой жизни никогда не встретиться. На душе каждого из них не было печали: Саид был в самом начале жизненного пути и радовался каждому прожитому дню, а для его учителя жизнь была бесконечной цепочкой превращений, и мелькающим, словно в калейдоскопе, событиям он не придавал особого значения.

Ничего не поделаешь – у каждого своя карма!

– Куда мы летим, в Рим? – поинтересовался Саид у попутчицы, которая беззаботно потягивала слабоалкогольный коктейль.

– Не совсем, в Риме у нас будет короткая остановка, после которой ты отправишься в Германию, в тихий уютный городок Гале.

– Зачем?

– В Германии хорошие врачи, тебе нужно подлечиться. Руководство уже оплатило полный курс реабилитации.

– Руководство чего или кого?

– Наше с тобой руководство. Я имею в виду «Бюро», его Директора и подчинённый ему управленческий аппарат.

– Я здоров: моё сердце бьётся ровно, моя душа находятся в гармонии с моим телом. Я могу обходиться малым, и моя плоть будет подчиняться мне. Мой дух силён, как никогда…

– Верю! – перебила его Кэрролл. – Охотно верю, но тебе предстоит годичный курс обучения, и понадобятся дополнительные силы, к тому же мы обязаны проверить кандидата на предмет профессиональной годности.

• Предыдущая
• 39/101
• Следующая