Медиавирус - Трой Николай "Ник Трой" - Страница 13

• Предыдущая
• 13/61
• Следующая

Леонид кивнул, чувствуя, что начинает ненавидеть этого красующегося человека. Даже не стал пояснять, что оперативной работой практически не занимался.

– Так вот, – продолжал Беннет, – в квартире Хью Чайковски, бедняги с кардиостимулятором, мы обнаружили кое-что интересное. Видимо, человек он был неугомонного нрава. Даже в туалете высидеть спокойно не мог. От нечего делать рисовал на туалетной бумаге. Правда, все странные картинки на геометрические темы, понимаешь, о чем я говорю?

– Додекаэдр? – спросил Леонид наугад.

Беннет только улыбнулся. А Леонид вдруг подумал не в тему, что с такой богатой мимикой Беннет явно не в свое время родился. В начале двадцатого века он бы стал звездой немого кино!

Пару минут Леонид сидел, обдумывая слова американца, но так ни к какому выводу и не пришел. К чему блуждать в потемках? Пододвинул лэптоп, развернул программу гороскопа. И уставился в монитор…

Сегодня компьютер выдал что-то невероятное: факты и трактовки буквально наползали друг на друга, теснили, перевирали. В их хаосе невозможно ничего разобрать.

«Дракон проснулся, – подумал Леонид отрешенно. – Теперь все зависит не от Судьбы, а только от нас. Выдержим ли?..»

Не в первый раз Андрей прибыл в Страну восходящего солнца. Лет пять назад, как сказал неожиданный наниматель Илья Новиков, «особые навыки» Галла заставили его изучить географию Востока в подробностях. Чаще всего – в очень неприглядных подробностях. И каждый раз, после прибытия в Японию, Андрея посещало одно и то же чувство – потустороннее дыхание какой-то особо чуждой природы. Словно оказался в водовороте жизни инопланетного мегаполиса.

Впрочем, это субъективное восприятие. Многим его тогдашним камрадам здесь понравилось. И местная пища, и отношение к жизни, и ранговость общества, и японки… Последние – вообще что-то особенное. Каждая японка напоминала шкатулку с секретом. Внешне тихие и покорные, в спальне они превращались в нечто фантастическое, способное на такие вещи, какие невозможно вспоминать не краснея.

– О, брат! – добавляли его камрады загадочно.

И масленый блеск их глаз напрочь отбивал желание продолжать беседу. Хотя, как считал Андрей, и здесь не обошлось без подсознательной любви к экзотике. В сексе с японками он не нашел ничего столь притягательного и особенного. Да и менталитет японок резко менялся в зависимости от места проживания. Женщины из пригородов очень напоминали взрывным темпераментом фурий, а уровень «умелости» резко снижался по сравнению с красотками из Токио. Та же самая картина, что и в любой другой стране, если сравнивать жительниц столицы и деревни.

«Или, – думал Андрей, – все дело только в Ольге? Ну не могу я себя представить с кем-нибудь еще…»

Ларионов тем временем договорился с японкой, занимавшейся известной в порту профессией, и исчез из поля зрения. Видимо, эта сцена и навеяла размышления о темпераменте местных женщин. Теперь же за окном небольшого трактира, идзакаи, только порт и море, обожженные закатным пламенем.

Вздохнув, Андрей вернулся к сасими из ставриды, вяло поковырял палочками, с кислым видом отодвинул саке. В очень шумном помещении практически нечем дышать из-за сигаретного дыма, плотным облаком затянувшего потолок. Портовые служащие и моряки соревновались в громкости: гудел русский бас, плелась английская словесная вязь, взвивался корейский и японский визг. В кутерьме невозможно сосредоточиться, все казалось театральными перформансами кабуки[15], где вместо актеров играли тени. Приходилось опускать взгляд к дрянному сасими.

Норэн[16] качнулась, в идзакаю проскользнул мужчина-европеец с характерными славянскими скулами. Он коротко огляделся, их с Андреем взгляды пересеклись. Показалось, что в глазах незнакомца, при осмотре фигуры Андрея, промелькнуло нечто вроде уважительного опасения. Потом, больше не обращая ни на кого внимания, гость быстро приблизился.

– Галл? – спросил он по-русски.

Говор у него странный, с сильным акцентом на гласных.

Андрей кивнул, рассматривая мужчину. Тому лет тридцать пять на вид, в одежде и прическе легкая неряшливость привыкшего к спартанским условиям человека, но фигура принадлежит тренированному бойцу.

– Меня зовут Ицхак, – представился он. – Вы уже поели?

Так и не ответив, Андрей в молчании отодвинул сасими.

– Хорошо, – теперь кивнул уже Ицхак. – Нас уже ждут.

Когда Андрей поднялся, его впервые посетила мысль, что все не так просто, как показалось вначале. Слишком много ходов в партии, которую ему навязал Новиков. Пробираясь к выходу, он вновь ощутил театральность окружающего мира. Показалось с непривычки, что он и сам участвует в этой игре теней.

С пластмассовым хрустом взорвалась фирменная иконка на крышке пауэрбука, не выдержав температуры. От неожиданности Данил так и застыл, упершись взглядом в пылающий пауэрбук. В голове сменяли друг друга всего две мысли, словно на зацикленном CD: «Что происходит?!» и «Осталось ли на харде что-нибудь ценное?»

Но нет, кажется, въевшаяся в душу педантичность спасла и на этот раз. Важное и ценное успел скопировать в виртуальные пещеры Аладдина. Не зря же столько сил потратил на синхронизацию с облачным сервером…

На почти квадратном столике, в строгом соответствии белой и черной керамики догорал пауэрбук. Несмотря на обманчивую лень язычков пламени, горел невероятно быстро! Тридцать секунд прошло после вспышки на экране, а корпуса уже не было – только вспыхивающее огненными гейзерами озерцо кипящего пластика.

Данил медленно поднялся с кресла, перевел взгляд на электрический кабель. Вместо него на полу теперь черная и зловонная черта прорезиненного пепла, ведущая к чадящей розетке.

Данил вновь скользнул взглядом по столу, растерянно подумал: «Почему не обесточивается сеть? Где предохранители?!»

Пытаться подручными средствами погасить пожар – глупо. Наверняка там высокое напряжение, ведь от простого перегрева так шустро не горит. Швырнешь на пламя пайту или покрывало – и вены почернеют за секунду от электрического разряда.

«Нужно сообщить администрации отеля!»

Но в тот момент, когда Neo Dolphin обернулся, чтобы метнуться к телефону, его смартфон неожиданно включился. Гостиничный номер заполнил искаженный синтезатором голос, выкрикивающий на манер Гитлера:

– Вам не спастись!! Вам не спастись!!

Спина покрылась холодным потом, когда прозвучало слово «Хайль!», смикшированное на автоповторе до того плотно, что воспринималось параноидальным смехом.

– Хайль-хайль-хайль! Не спастись!

Данил не мог бы в тот момент сказать, что именно изменилось, но всей шкурой ощутил – все вокруг пришло в движение. Сработал какой-то невидимый механизм, запускающий страшный процесс.

– Предателям и космополитам, электронщикам и гражданам мира, приверженцам культа Электронного Тельца и богомерзким еретикам – смерть вам! Смерть вам!

В номере вдруг потемнело. Данил крутанулся на пятках, успел заметить, как смыкаются у подоконников раковины опущенных жалюзи. Сзади щелкнуло. Оказалось, что это захлопнулся электронный замок на входной двери.

– Neo Dolphin! – взревели динамики гостиничной стереосистемы. – Именем истинного Бога, я приговариваю тебя к смертной казни! И пусть дар небес – дождь – будет изменен по твоим симпатиям на дождь электрический. Почувствуй на своей шкуре суровую бездушность Идола-из-Машины!!

Впервые Данил ощутил, как паника заполняет все его существо! Он заметался по комнате, словно зверь в лесном пожаре. Не чувствуя ни сердцебиения, ни страха. Только панику. Путающую мысли, заставляющую совершать лишние рывки и движения, бессмысленную и беспощадную панику!

• Предыдущая
• 13/61
• Следующая