Имя для ведьмы - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 21
- Предыдущая
- 21/76
- Следующая
Я напрасно боялась, что буду не вовремя и не смогу добудиться старой гадалки. Когда я тронула калитку, та легко отворилась, приглашая меня зайти. Я вошла во двор. Пахло куриным пометом и остывающей землей. Неожиданно у моих ног образовалась пушистая тень и, мурлыча, стала об них тереться.
– Фу, напугал, бродяга! – прошептала я одному из старухиных котов. – Хозяйка твоя спит небось и не ждет гостей…
Опровергая мои слова, маленькая терраса осветилась дрожащим огоньком керосинки. Дверь открылась, и баба Катя в ватнике, наброшенном поверх длинной ночной сорочки, махнула мне рукой.
– Как чуяло сердце, что снова ты ко мне придешь, доча, – сказала она усталым голосом. – Заходи, что мерзнуть, росы нынче холодные.
Я уселась возле стола, как в прошлый раз, и смотрела, как о стекло керосиновой лампы обжигают крылья первые комары. Баба Катя пошла ставить самовар, пояснив, что к серьезному разговору без чая и приступать не следует. В том же. что разговор предстоит именно серьезный, она даже не сомневалась.
– Скоро закипит, – сказана она, возвратившись, и принялась доставать из пузатого буфета чайные чашки. – Ты с сахаром пьешь?
– Нет, не люблю сладкого.
– А зря. Глюкоза укрепляет нервную систему и повышает уровень серотонина, – назидательно изрекла гадалка. – А на тебя глянуть уж без слез нельзя – как есть покойница.
– Да ладно вам, баб Кать, – смутилась я. – Вы вечно преувеличиваете. И потом… вам бы мои проблемы!
– Чур, чур меня, – отмахнулась блюдечком гадалкa. Поставила чайные приборы на стол, выложила в вазочку имбирных кренделей и, построжев, сказала:
– Ну, к делу.
Это только мужчины вершат свои судьбоносные для мира дела за столом с боржоми, шампанским или самогоном. Женщины могут принять фундаментальные постулаты по реструктуризации ткани бытия, попивая чай с сахаром и имбирными кренделями. Шоколадные конфеты и слоеные пирожки также приветствуются.
– Значит, она тебя нашла, – заключила баба Катя и позвенела в чашке ложечкой. – Этого следовало ожидать. Почему же тогда ты так дергаешься?
– Потому что она требует от меня не обычного соревнования в магическом искусстве, а настоящего боя! С последующим уничтожением побежденного…
– Ты уверена? Дуэли ведьм давно запрещены Трибуналом, насколько я знаю ваш кодекс.
– В том-то все и дело, что вызвала она меня по правилам, вроде как на соревнование мастеров, а на деле просто собирается убить. Ей почему-то это нужно. Ей или кому-то, кто стоит за ней… Кто приказал ведьме Наташе подсесть ко мне на шабаше, поссориться и…
– Уничтожить? – Баба Катя откусила кусочек кренделя со звуком, напоминающим щелчок взводимого курка. – Это многое объясняет, хотя сейчас мы не сможем докопаться до того, кто все это затеял.
– Мне это и не нужно. Я хочу только одолеть эту московскую ведьму. Я, может, и убивать ее не буду. Хотя…
– Ну-ну, не темни, давай все до конца.
– Она мне руки связала, баб Кать. Я только не знаю, как ей удалось узнать… В общем, она отправила в катастрофу моего… дорогого мне человека и связала его жизненную нить со своей. Я думала, что имитацией только шаманы пользуются в диких племенах, а тут она. С нею ничего нельзя сделать! Если я ударю эту тварь, синяк появится и у Авдея… А если, допустим, убью…
– Ты мне-то не объясняй учебник магии для первого класса.
– Мне нужна Сила, баба Катя. Настоящая. Та, о которой мы говорили в прошлый раз. Тогда я смогу победить Наташу и освободить Авдея.
Гадалка отставила чашку и остро глянула мне в глаза.
– Ты реши для себя, доча, что тебе важнее – победить или спасти. От этого и Силу ты получишь соответственную. И потом… Ты это всерьез решила?
– Да.
– Пройти Обряд Тринадцати?!
– Да.
Мне показалось, что во взгляде гадалки промелькнуло сострадание. Нет, это вряд ли. Людям ее специальности сострадание так же чуждо, как коронерам.
И правильно. Не надо меня жалеть. Я этогo нe заслуживаю.
Только не надо меня спрашивать о том…
– А ты уверена, что Авдей стоит твоей жертвы?
– Это не жертва.
Гадалка тихо засмеялась.
– Ну, для некоторых это было бы просто удовольствием, но я же знаю тебя и твой характер. В прошлый раз, едва я упомянула об Обряде Тринадцати, ты кривила губы как брезгливая девственница.
– Я и сейчас их кривлю, только внутри. Ну, что мне делать, если именно так я наконец буду сильной?
– Логично. Тогда еще один вопрос: а если он когда-нибудь узнает об этом?
Я встала и начала расхаживать по комнате, чтобы успокоиться.
– Не думаю, что ему удастся об этом узнать. Я не проболтаюсь. Да и к чему ему такое знание? Посвящать любимого человека в то, что ты ведьма… Нет, это не входит в мои планы! Ну а если кто-нибудь поставит его в известность… Я же буду сильная ведьма и смогу показать, на что способна!
Я встала посреди комнаты. Вокруг устало дышала ночь.
– Все это ерунда, – сказала я. – Самое главное, чтобы он, Авдей, остался жив. И знаешь, баба Катя, я готова пройти этот Обряд, даже зная, что любимый никогда не будет со мной.
– Благородно, – оценила гадалка. – Садись. Смотри и слушай.
Ночь перестала дышать. Она, затаив дыхание, вместе со мной внимала чудовищным подробностям древнего Обряда Тринадцати.
– Предупреждаю: я лично так и не решилась пройти его, поэтому передаю тебе все не с собственных впечатлений, а со слов моей иствикской наставницы. Запомни главное: если ты начнешь свершать чары, остановить проведение этого Обряда будет нельзя. Пока не кончит Тринадцатый, ты не получишь должную Силу. Надо вытерпеть все. Иначе насмарку пойдут труды.
– Это понятно, – усмехнулась я. – Да… Забавное мне предстоит мероприятие!
– Тебе еще повезло, что ночь Становления Звезды очень скоро. Это, наверное, судьба… Может, все на самом деле и не так страшно, – решила напоследок меня утешить гадалка. – Зато потом… Ты – ведьма с Истинной Силой, могущественная и непобедимая.
– А гарантию они дают? – решила пошутить я.
– Может, еще и гарантийный талон на предъявителя? Чтоб было куда с рекламацией обратиться?!
Я распрощалась с бабой Катей незадолго до рассвета. Напоследок она провела меня в чулан, где ни один паук не смел даже и помыслить о создании паутины, а мыши строем ходили в мышеловку. Здесь она сняла с полки небольшую деревянную шкатулку, изукрашенную затейливой резьбой.
– Возьми, – сказала гадалка. – Мне не довелось этим воспользоваться. Это пригодится тебе при прохождении Обряда Тринадцати. Открой.
Я открыла шкатулку, ожидая увидеть что-то вроде сушеного нетопыря или костлявой руки мертвеца, но внутри был обычный аптечный пузырек с какой-то темной жидкостью и розовая пластмассовая баночка вроде тех, в которых продается крем «Утренняя роза».
Я вопросительно глянула на гадалку.
– Когда сотворишь полагающиеся чары призывания Тринадцати, натрись мазью из коробочки и выпей содержимое пузырька. Говорят, это притупляет чувства, и ты не особенно обращаешь внимание на то, что с тобой делают. А потом просыпаешься прекрасной и могучей и ничегошеньки не помнишь.
– Наркотик?
– Не совсем. К обычным наркотикам он отношения не имеет.
– Благодарю.
Я так и ушла от гадалки, сжимая шкатулку в обеих руках. Шла навстречу рассвету, который меня не радовал. Город просыпался, зевал и рассеянно улыбался грядущим проблемам. И только я думала о том, что после получения Силы от тринадцати пользовавшихся моим телом мужчин я сожгу свою кровать. А возможно, и научусь менять кожу.
Знаете, с чего начинается самый запоминающийся рабочий день? С подачи начальнику заявления об увольнении.
– Вика, почему? – удивилась директриса.
– По собственному желанию, – терпеливо пояснила я. – Там указано.
– Нет, все понятно. Но… вроде бы ты не собиралась. Нашла более престижную работу?
Хм… Если рассказать начальнице о том, что по полнолуниям я так или иначе буду продолжать здесь свою деятельность в обществе самой разнообразной нечисти, боюсь, она решит, что я права, собираясь уволиться, и кроме того посоветует обратиться к психиатру. Но то, что ночная работа куда престижнее и интереснее, это факт, который нет смысла скрывать.
- Предыдущая
- 21/76
- Следующая
