Выбери любимый жанр

Признак высшего ведьмовства - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 40

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

– Минуту, – подняла палец Хелия. – Я все поняла. У него настройка полетела. Только это никакой не передатчик. Этот кусок кварца и есть посланник. От такого же куска кварца, который набивается вам в женихи. Вы были правы, Дарья, вам рискнул предложить свою молекулярную решетку тролль. Судя по качеству кварцевой друзы – весьма состоятельный.

– Я даже выслушивать такое предложение не буду! – возмутилась Дарья. – Скоро ко мне камни начнут свататься. До чего я докатилась!

– Дарья, тролли – это в каком-то смысле камни и есть.

– Замечательно! Но меня это никак не касается! Даже если мой будущий муж и будет лишь номинальным, я все-таки предпочла бы видеть в его роли человека. Или вампира, или оборотня на худой конец! Но не это убожество!

– Дарья, осторожнее в выражениях! Тролли могут обидеться! – увещевала девушку Хелия, а кристалл меж тем бубнил:

– «Гнездо», ответьте «Сфере»… Произошла разба-лансировка. Не могу передать информацию. Прошу отозвать с задания… «Гнездо», ответьте «Сфере»…

Дарья разозлилась и, хорошенько размахнувшись, швырнула кварцевый кристалл вверх. И, покуда он летел, шарахнула по нему очередной молнией. После чего кристалл совершенно исчез.

– Я его распылила? – поинтересовалась Дарья.

– Нет, это невозможно, – успокоила девушку Хелия. – Скорее всего, его просто «отозвали с задания».

– Да, – констатировала Дарья. – Неудачное у кого-то вышло сватовство. Ну и Вальпурга с ним. Переживет… женишок.

– А если тролли объявят ведьмам вотум недоверия? – коварно предположила Хелия.

– Уладим, – отмахнулась Дарья. Налила себе еще мартини, выпила. – Сейчас не до того. А кто у нас тут следующий женишок?

До сего момента Дарья удобно сидела в кресле. Но тут она встала, подошла к столику и взяла осыпанную самоцветами брошь-цветок.

– Какая прелесть, – совершенно искренне сказала она про украшение. – Кто же его прислал? Обидно, если какой-нибудь неприятный тип… Ой!

– Что?! – тут же напряглась Хелия.

– Застежка у броши! Расстегнулась и уколола мне палец, – стыдясь своего вскрика, пояснила Дарья. – Мелочь, а неприятно. Святая Вальпурга…

– Что?! Что с вами, Дарья?! – вскричала Хелия.

Девушка, стиснув в ладони брошь, в глубоком обмороке осела на пол, не слыша крика своей помощницы и телохранителя.

… Дарья Белинская, Госпожа Ведьм, могущественная, хладнокровная, бесстрастная, раньше времени повзрослевшая, в данный момент оказалась перед смутно знакомой дверью в квартиру. Она повернула дверную ручку, дверь открылась, и Дарья шагнула в коридор – полутемный, но тоже почему-то знакомый. В квартире звучали негромкие голоса, но Дарья расслышала каждый из этих голосов, и сердце у нее запылало так, словно его жгли на костре. Дарья Бе-линская, Госпожа Ведьм, ступила еще несколько шагов по коридору и оказалась у входа в большую гостиную, уставленную моделями старинных кораблей, книжными стеллажами и антикварными глобусами. Она стояла и смотрела на тех, кто был сейчас в этой гостиной, слезы текли по ее окаменевшему от боли лицу, но она жадно ловила каждое слово…

Женщина, лежавшая на диване, открыла глаза и задумчиво проговорила:

– Я и не думала, что у нас на потолке столько паутины!

– Мама! – счастливо воскликнула девочка лет пятнадцати и бросилась к женщине. Следом за ней кинулась вторая девочка, как две капли воды похожая на первую, кабы не прыщи и не жуткая губная помада с фиолетовым оттенком.

– Мама, – глотая слезы, беззвучно повторила за девочками Госпожа Ведьм.

Возле дивана с женщиной образовался небольшой водоворот из любящих глаз, ласкающих рук и ободрительных возгласов…

– Почему-то ужасно хочется пива, – робко сказала лежавшая на диване бледная женщина и поглядела на мужчину, покрывавшего поцелуями ее руки. – Дорогой…

– Папа, – загоняя слезы еще глубже, прошептала никем не видимая и не слышимая Госпожа Ведьм.

– Ты помнишь, кто мы? – спрашивал у женщины пожилой строгий человек, у которого один глаз был змеиным. – Помнишь?

– Баронет, это не смешно, – сказала женщина. А Госпожа Ведьм шептала, так и не удержав слез:

– Дед, бабушка… Я так больше не могу…

И тут некто невесомо коснулся дрожащего плеча Госпожи Ведьм.

Она не обернулась, не в силах оторвать взгляда от людей, которые были безумно ей дороги и которых – почти всех – теперь, в настоящем, просто нет.

– Успокойся, – сказал ей голос, невесомый, как и касание. – Кажется, я перестарался со свадебным подарком.

– Кто ты? – срывающимся от рыданий голосом спросила Госпожа Ведьм.

– Я просто маг. Маг времени. Маг, служащий запрещенной магии. Я не стал отправлять посланника и рискнул лично просить твоей руки, Госпожа Ведьм. Потому что давно неравнодушен к тебе. Даже более чем неравнодушен. Так как тебе мой подарок? Ты сейчас находишься в том самом дне, когда твоя семья испытала великую радость.

– Ты страшный маг, – прошептала Дарья. – Ты делаешь то, чего делать не положено.

– Кто меня осудит, если я стану Герцогом Ведьмы? Твоим мужем? А ты сможешь возвращаться в прошлое когда угодно. Я ведь знаю, ты об этом только и мечтаешь с тех пор, как до тебя дошли известия о гибели твоих родителей и брата. Выбери меня", ведьма. Выбери, и не пожалеешь.

– Как твое имя, маг? – Голос Дарьи стал тверже и суше. – Я должна знать имя своего будущего мужа.

– Так ты согласна?

– Там остался артефакт еще одного кандидата, но, думаю, он не даст мне того, что ты…

– Верно. Лишь я способен не только пробуждать воспоминания, но и возвращать в них. Я мог бы даже изменить их…

– Запрещено. Это запрещено.

– Запрещения – это слова для слабых. А разве мы слабы, ведьма? Вспоминай иногда эти мои слова. Для сильных нет запретов.

– Ты так и не сказал мне своего имени, маг.

– Ты узнаешь меня и без имени, – коснулся невесомый и невидимый поцелуй ее щеки. – Узнаешь, когда я приду, как жених и муж. Как твой Герцог. А пока довольно с тебя. Пребывание в собственном прошлом доставляет тебе большую боль, чем я мог предположить. Я же не могу делать больно той, которую так люблю.

Еще один невесомый поцелуй, и Дарья понимает, что лежит на полу в комнате своего дворца, над ней шепчет заклятия Хелия, а в руке – там, где была брошь, – пусто и сиротливо.