Хозяин земли Духов - 1 (СИ) - Субботин Максим Владимирович - Страница 14

— Вот тебе и все просто, — сел на пол и прислонился спиной к стене. — В чем подвох?

— Дай-ка я, — Аеш протянул мне факел, принялся перебирать кости. Он их и рассматривал, и нюхал, и чуть на зуб не пробовал. Все тщетно.

Всего костей было почти полтора десятка. Найти в их форме и размерах какую-то закономерность мне не удавалось.

Задумавшись, вытащил из коробки кусок засохшей глины. Да, именно глина, не камень.

"В чем подвох?"

Глина крошилась в пальцах.

"Понятно же, что насечек не может быть больше пяти и меньше единицы. Или стол и предметы на нем вообще ни при чем?"

Глина полностью раскрошилась, но в руках по-прежнему что-то есть. Я взглянул на ладонь. В коричневом крошеве лежал черный кубик.

— Аеш, доходяга старая! — закричал в голос. Ендарь аж на зад сел, вытаращил на меня глаза. — Вы в кости играете?!

— Играете? — он протянул мне зажатую в руке белую кость.

— Да нет же… — Я начал выгребать из коробки куски глины и судорожно оттирать их пальцами. Некоторые распадались пылью, в других скрывались уже знакомые мне черные кубики. Всего их оказалось пять. Но насечки есть не на всех. Всего на трех. На двух по одной, на последнем — две.

— Корзинка! — выдохнул я. — Надо брать корзинку!

Аеш смотрел на меня, как на сумасшедшего. Но говорить ничего не стал — просто отодвинулся в сторону, освобождая мне дорогу.

— Не хочешь первым подержать посох? — спросил я.

Ендарь энергично замотал головой.

— Нет, так нет, — поднялся на ноги. — Передумаешь — свисти.

Я взял у него факел, вернулся к каменному столу. Пару минут постоял, собираясь с духом, потом протянул руку, медленно обхватил корзинку за ручку. Приподнял.

С оглушительным грохотом входная дверь захлопнулась. Комната наполнилась ржавым скрежетом — и потолок начал опускаться. Одновременно в стене, напротив стола, открылась ниша. Не раздумывая, я бросился к ней.

Пусто!

У меня все похолодело внутри. Неужели кто-то опередил нас и забрал жезл? Или жезла вообще не было? В последний момент князь передумал и забрал артефакт с собой или спрятал в другом месте.

Мысли рассерженными пчелами носились в голове. Жалили.

"… свой выбор доверь мне…"

За спиной завывал Аеш.

Я поставил корзинку в нишу, отступил на шаг. Потолок опустился настолько, что приходилось пригибаться. Ниша закрылась.

— Оживи камень! — закричал ендарь.

"И то верно…"

Не факт, что поможет, но попытка — не пытка.

Скрежет стих — потолок замер.

Мы с Аешем остолбенели, переглянулись.

— Что дальше? — шепотом спросил я.

Ендарь хотел что-то ответить, но вместо того только чихнул.

Отрывистый щелчок заставил меня обернуться. Ниша, в которую недавно поставил корзинку, снова открылась. Корзинки в ней нет, зато есть небольшой сверток.

Как только сверток оказался в моей руке, по комнате снова прокатился грохот. На этот раз путь к свободе был открыт. Потолок начал подниматься.

Наверное, я кричал от радости. На некоторое время просто выпал из реальности. Не в силах поверить, что поиски завершились успехом.

Мы победили!

Я держал в руках жезл Духов. Выглядел тот не особенно пафосно: кусок кривого корня (с несколько неестественными для дерева острыми гранями — точно часть застывшей молнии в руках держишь), украшенный серебряными хомутами, сквозь которые пропущена серебряная же цепочка. Но этой штуке украшения и не требовались. Жезл буквально вибрировал от таящейся в нем силы. Кажется, прислушаешься — и уловишь монотонное жужжание, будто стоишь под высоковольтной линией. Сила пронизала меня, проникала глубоко в тело. Очень странное и непривычное чувство.

— Ну что, половина дела сделана? — не сдерживая улыбки, спросил я Аеша.

— Сделана! Сделана! — ендарь самозабвенно отплясывал какой-то танец. Разбросанный на полу мусор так и вылетал у него из-под ног.

— Что теперь?

— Отдохнем и переночуем, а утром двинемся к месту Духов. Милостью предков будем там после полудня.

— Значит, сегодня водку пьянствуем, а работу работать завтра будем?

— О-о-о, — Аеш остановился, утер со лба пот. — Тебе бы отведать медовухи, какую варили при последнем князе. Вот то было дело. И трудные уже времена были, а годы на мед выдались отменные.

— Я сейчас слюной подавлюсь, — отмахнулся от него.

— Ничего! Вот увидишь, потечет еще мед рекой. Год-другой — расцветут поля, поднимем пасеки. А там уж и медоварни сладить недолго.

— Посмотрим… — Не хотелось омрачать радости ендаря. Медовуха — это конечно хорошо. Но единственным моим желанием было вернуться домой. И жезл Духов на один шаг приближал ту черту, перейдя которую, я снова окажусь в родном мире. По крайней мере, в это хотелось верить.

На ночевку расположились прямо в комнате, где отыскали жезл. Вниз стащили все найденные наверху, в первой каморке, факелы. А также разбили в щепы бочки и шкафы. Дерево порядочно высохло и в огне быстро бы превратилось в золу, но всего собранного на ночь должно хватить. Если что — оборонять один узкий проход будет куда проще, чем крутиться в кольце голодных гадов на открытом пространстве.

Праздновали, разумеется, моими запасами. Свои Аеш сожрал без остатка. Только немного воды оставил. Я помнил наказ жены старосты, но не поделиться не смог. Слишком уж несчастным взглядом смотрел ендарь, стоило мне развязать свой вещевой мешок. Да и чего жмотиться, когда вместе добыли ценный артефакт?

Жезл я закинул на спину, да так и не снимал. Исходящая от него вибрация понемногу стихла. А возможно, просто привык к ней. Главное, что ощущение силы, сокрытой в куске дерева, никуда не делось.

Наверху мы почти не показывались, опасаясь привлечь ненужное внимание бродящих в округе тварей. Костер тоже не разводили, оставили дрова на всякий случай. Обошлись светом одного факела. По словам Аеша, пронюхать нас под землей смогут очень немногие твари. А потому мы и вели себя тихо. Сполна нашумели еще во время поисков жезла.

Долго не сидели. Накопившаяся усталость дала о себе знать. По крайней мере, я буквально валился с ног. Лег, когда еще не стемнело. Ендарь снова первым стоял на часах. Последнее, что помню, пока не провалился в сон, — тихие слова песни, которую тот скрипел себе под нос.

…

Доброго меда налей до краев,

Добрым напитком упиться готов.

С доброю чашей свалюсь на траву,

Доброму утру я песню спою.

…

Последние слова донеслись до меня уже из сонной дали.

Проснулся на удивление легко. Причем удивился даже разбудивший меня ендарь. Не знаю, сколько проспал, но голова была ясная, а желудок настойчиво требовал продолжения бедного вечернего банкета. Темноту комнаты разгонял свет единственного факела, закрепленного в стене, в том самом месте, где мне удалось отыскать вторую загадку.

— Не уснешь? — серьезно спросил Аеш.

— Постараюсь. Еще хорошо помню свидание с умрунами.

— Ну-ну, — хмыкнул ендарь. — Если что — сразу буди. Мало ли кто в развалинах по ночам шастает. Нам сейчас негоже рисковать.

Некоторое время я прохаживался по комнате, держа в руке факел. В конце концов, глупо оставлять здесь украшения. Кому они нужны в болотах? Хотя мне, в общем-то, тоже ни к чему — сам носить не буду, а дарить некому. Разве домовым вручить. Будут ходить в мешковине и золоте с серебром. А что — стильно! Но шутки шутками, а вдруг все же уцелели и другие деревни? Если так, то драгоценности вполне могут сойти за платежное средство. Вряд ли особенно нужное при дефиците еды, но на будущее сойдет.

Украшения, которые казались мне наиболее ценными, я заворачивал в куски чистых тряпок (нечего в пути бряцать). Благо последних на полу оказалось предостаточно. Судя по оставленному в тайнике богатству, местный князь далеко не бедствовал.

Мне вспомнился Робинзон Крузо, который с тонущего корабля успел вытащить сундук с монетами. Крупная сумма — целое состояние в цивилизованном мире, но абсолютно бесполезный груз на необитаемом острове.