Дом странных детей - Риггз Ренсом - Страница 13

• Предыдущая
• 13/66
• Следующая

Мы спустились к кромке воды, где визжала, хлопала крыльями и ловила рыбу в оставшихся после отлива лужах целая птичья цивилизация. Я увидел, как глаза отца восхищенно распахнулись.

— Потрясающе, — пробормотал он. — Мне необходимо здесь немного побыть. Как ты на это смотришь?

Мне уже приходилось видеть такое выражение на его лице, и я совершенно точно знал, что «немного» означает в данном случае не один час.

— Тогда я сам пойду искать детский дом, — пожал плечами я.

— Один ты не пойдешь. Ты обещал.

— Тогда я найду кого-нибудь, кто сможет меня проводить.

— Кого?

— Я думаю, Кев мне кого-нибудь порекомендует.

Папа устремил взгляд в море, где из кучи камней торчал огромный ржавый остов маяка.

— Ты знаешь, что сказала бы твоя мама, если бы она была здесь? — спросил он.

Мои родители придерживались различных взглядов на мое воспитание. Мама стремилась меня контролировать и всячески опекать. Папа давал мне больше свободы. Он считал, что я должен время от времени совершать свои собственные ошибки. К тому же, отпустив меня, он получал в свое распоряжение целый день.

— Ну хорошо, — немного погодя вздохнул он. — Только обязательно оставь мне номер того, кто с тобой пойдет.

— Папа, здесь ни у кого нет телефонов.

Он снова вздохнул.

— Ладно уж. Смотри, чтобы человек был надежный.

Кев куда-то ушел по делам, а обращаться к его пьяным клиентам-бездельникам с просьбой исполнить роль моего компаньона мне не хотелось. Поэтому я вошел в ближайший магазин, чтобы посоветоваться с кем-то, кто хотя бы чем-то занимается. РЫБА — значилось на двери. Я толкнул эту дверь и оказался в обществе бородатого гиганта в пропитанном кровью фартуке. Он на мгновение прекратил обезглавливать рыбу и уставился на меня. В руке он держал огромный нож, с которого капала кровь. При виде его я поклялся себе больше никогда не брезговать пьяными.

— Какого черта тебе там понадобилось? — прорычал он, когда я объяснил ему, куда мне надо. — Там нет ничего, кроме болот и свихнувшейся погоды.

Я объяснил в двух словах насчет дедушки и детского дома. Он нахмурился, а затем, опершись на стол, с сомнением посмотрел на мою обувь.

— Думаю, Дилан не особенно занят и сможет тебя проводить, — буркнул он, ткнув ножом в сторону паренька приблизительно моих лет, укладывавшего рыбу в ящик со льдом. — Но тебе понадобится другая обувка. Негоже отпускать тебя туда в этих тапочках. Так и останутся в грязи.

— Правда? — удивился я. — Вы так думаете?

— Дилан, а ну-ка принеси этому мужичку резиновые сапоги!

Парень с тяжелым вздохом демонстративно медленно закрыл ящик со льдом, вытер руки и поплелся к полкам, набитым всякой всячиной.

— У нас как раз имеются отличные сапоги, — продолжал хозяин лавки. — Купите один, получите второй… не бесплатно!

Он расхохотался и рубанул ножом по лососю с такой силой, что голова его отлетела в сторону, проскользила по залитому кровью столу и угодила в подставленное ведро.

Решив, что небольшое вымогательство — это весьма скромная цена за возможность найти женщину, ради встречи с которой я пересек Атлантику, я выудил из кармана деньги. К счастью, папа настоял на том, что у меня должна быть при себе некоторая сумма.

Я вышел из магазина, обутый в резиновые сапоги, такие огромные, что мои ноги утонули в них прямо в кроссовках, и такие тяжелые, что я с трудом поспевал за своим угрюмым провожатым.

— Ты ходишь в школу на острове? — окликнул я Дилана, пытаясь его догнать.

Мне действительно было любопытно, как живут на этом острове мои ровесники.

Он пробормотал название какого-то городка на большой земле.

— Но это же час на пароме в каждую сторону!

— Угу.

Вот и все. На все остальные попытки завязать разговор он отвечал еще более односложно. То есть попросту молчал. В конце концов я смирился и тоже умолк. Выходя из города, мы встретили одного из приятелей Дилана. Это был парень постарше в ослепительно-желтом тренировочном костюме и желтых цепях под золото. Трудно было представить себе более неуместное для Кэрнхолма зрелище. Даже если бы он вырядился в костюм астронавта, ему не удалось бы выглядеть более нелепо. Он поздоровался с приятелем, потыкав кулаком в его кулак, после чего представился Червем.

— Тебя зовут Червь? — изумился я.

— Это его сценическое имя, — пояснил Дилан.

— Мы самый извращенный рэп-дуэт в Уэльсе, — добавил Червь. — Я Червь, а это Белуга Дилан, также известный под именем Грязный Бизнес, лучший битбоксер[7] Кэрнхолма. Что скажешь, Грязный Дилан, покажем этому янки класс?

— Сейчас? — с недовольным видом протянул Дилан.

— А ну-ка подбрось мне несколько фоновых битов, сынок!

Дилан закатил глаза, но сделал то, о чем его попросили. Вначале мне показалось, что он давится собственным языком, но потом я уловил в его кашле ритм — пух-пух-ЧАХ, пух-пуххх, пух-ЧАХ, — под который Червь и начал начитывать рэп.

— Мне нравится висеть в «Тайнике Священников» / Твой батя всегда там, он свой среди мошенников / Мои стихи клевые и совсем не пустые / Биты Дилана крутые, а вовсе не пустые.

Дилан замолчал.

— В этом нет никакого смысла, — заявил он. — И это твой отец свой среди мошенников.

— О черт, Грязный Дилан, тогда показывай, что умеешь ты! — Червь начал пыхтеть и кашлять, одновременно вполне сносно изображая робота. Его кроссовки как будто ввинчивались в усыпанную щебнем дорогу. — Принимай микрофон, Белуга!

Дилан, похоже, смутился, но все же начал читать:

— Я встретил птичку по имени Ида / Она в восторге от моего прикида / Я задал ей жару, как доктор в Йоркшире / Я придумал эту рифму, пока сидел в сортире.

— В сортире? — покачал головой Червь.

— Я не успел подготовиться!

Они обернулись ко мне и поинтересовались, что я об этом думаю. С учетом того, что даже им самим не нравился рэп друг друга, я не знал, что сказать, и замялся.

— Мне больше прет музыка, где поют, играют на гитарах, и все такое.

Червь небрежно махнул рукой.

— Этот не поймет, что имеет дело с шедевром, даже если шедевр укусит его за задницу, — презрительно пробормотал он.

Дилан засмеялся, и они обменялись сложной системой рукопожатий, похлопываний ладонью о ладонь и постукиваний кулаком о кулак.

— Может, пойдем дальше? — предложил я.

Они недовольно побурчали, еще немного потянули время, но вскоре поплелись дальше. Червь присоединился к нам.

Я замыкал шествие, пытаясь придумать, что я скажу госпоже Сапсан, когда увижу ее. Я ожидал, что меня представят настоящей валлийской леди. Мы будем попивать чай в гостиной и вежливо беседовать о всяких мелочах. А потом я выберу подходящий момент и сообщу ей трагическую новость. Я внук Абрахама Портмана, — скажу я. — Я должен с прискорбием сообщить вам, что его с нами больше нет. Она начнет промокать платочком слезы, а потом я засыплю ее вопросами.

Вслед за Грязным Диланом и Червем я шел по тропинке, которая извивалась среди пастбищ с меланхоличными овечками. Впереди нас ожидал изнурительный подъем на кряж. Там, наверху, покачивалась стена такого плотного тумана, что, шагнув в него, мы словно очутились в ином мире. Туман показался мне явлением библейского порядка. И было нетрудно представить себе, как разгневанный Господь насылает на египтян подобное бедствие. Когда мы начали спускаться по противоположному склону, туман стал еще гуще. Солнце превратилось в мутное белесое пятно. Моя одежда мгновенно отсырела. Похолодало. На мгновение я потерял из виду Червя и Дилана, но тут тропинка выскочила на равнину и я наткнулся на остановившихся впереди приятелей.

— Эй, янки! — окликнул меня Дилан. — Сюда!

Я послушно пошел за ними. Тропка осталась позади. Теперь мы шли по заболоченному, поросшему густой травой полю. Овцы смотрели на нас темными слезящимися глазами. У них была мокрая шерсть и обвисшие хвосты. Вдруг из тумана возник маленький домик с заколоченными окнами.

• Предыдущая
• 13/66
• Следующая