Смысл жизни моей (СИ) - Аверкина Наталья - Страница 24

• Предыдущая
• 24/84
• Следующая

Нет! Она мой друг! Лучший друг с первого класса. У меня нет никого дороже в этом мире!

Еще одна волна ненависти пронеслась по оголенным нервам, смыв предшествующие мысли. Надо спрятать труп. Картинка тут же меняется на повал. Я с трудом тащу куда-то коченеющее тело. Дальше пустота. Надо бежать. А куда? Мартин везде меня достанет! Отчаяние затопило душу. Дрожащая рука сама потянулась к лежащему на прикроватном столике лезвию. Я почти коснулась его, когда резкая боль в животе заставила меня скрутиться в компактный комок. А следом нахлынули совсем другие воспоминания: бессонная ночь, жаркие объятия Алекса, его умиротворенное во сне лицо. Приступ прошел. Навязанная неприязнь к Кате тоже исчезла. В смятении я не могла понять, чему верить. Я запуталась. Может мне приснился кошмар? Я сильно зажмурилась, потом вновь открыла глаза, но окровавленный нож никуда не исчез. Я забилась в самый дальний от него угол, и, обняв колени, тихонько плакала. Неужели я и правда это сделала? Неужели убила человека? Какое-то время я не могла думать ни о чем, кроме этого. Мысли бежали по кругу.

Я поняла, что в комнате не одна, лишь когда кто-то вытащил меня из импровизированного убежища. Алекс осторожно вытирал слезы с моих щек, бережно обнимая другой рукой.

— Тшшш… Что с тобой, моя хорошая? Тебя кто-то обидел?

Я отрицательно помотала головой и заплакала еще горше. Надо во всем признаться! Самой. Будто прочитав мои мысли, манли спросил:

— Маш, ты не знаешь, где Катя? В комнате ее нет. Я думал она у тебя.

Я судорожно всхлипнула. Я должна сказать. Только как? Отстранившись, я заглянула ему в глаза. Возможно, в последний раз я вижу в них нежность и заботу. Глубоко вдохнув, как перед прыжком в воду, я молча указала на нож.

— Что это? Что все это значит?

— Я не знаю… Я проснулась, а он лежит. А потом… — рыдания снова сдавили мне горло, — Посмотри сам! — я взяла его за руку, предлагая просмотреть мои воспоминания. Несколько минут он молчал, потом грязно выругался и отошел от меня, потирая виски.

— У тебя в голове такая каша, что ничего не разобрать. Мне чуть мозг не разнесло!

— Прости. Ты что-нибудь увидел? — извиняющимся голосом спросила я.

Манли сердито зыркнул на меня.

— Какие воспоминания настоящие? Скажи! — истерически взвизгнула я.

— Я не знаю! — закричал в ответ он, — Но все, что связано со мной, правда. Мы действительно провели ночь вместе. По крайней мере, большую ее часть.

У меня как камень с души свалился. Потихоньку включился в работу разум. Я не могла убить. Мне даже паука тапком прибить жалко было, не то что человека! Но тогда откуда нож?

— Что ты делала, перед тем как прийти ко мне?

Я нахмурила лоб, вспоминая.

— Мне не спалось. Я ворочалась с боку на бок. Даже теплое молоко пила, чтоб заснуть. Не помогло.

— Кто-нибудь может подтвердить это?

— Служанка. Она принесла мне его.

— Хорошо. Еще кто-нибудь?

— Пожалуй, нет.

Алекс задумчиво смотрел в окно. Собранный и холодный, как айсберг.

— Где ты прятала труп? — неожиданно отмер он. Забрезжившая было надежда, что все это мне примерещилось, скончалась в муках. Помертвевшими губами я ответила:

— В подвале. То есть в подземельях. Где точно сказать не могу. Не помню.

Маг стремительно пересек комнату, потом обернулся и сказал:

— Никуда не выходи. Сиди тихо. Надо все проверить.

Сквозь неплотно прикрытую дверь я слышала, как он отдавал распоряжение прочесать весь дом в поисках невесты принца, особенно подвал. Затем дверь захлопнули, в замке провернулся ключ. Этот звук напомнил мне, как совсем недавно меня уже запирали здесь. Но при попытке вспомнить подробности, голова снова взорвалась пульсирующей болью. То же самое происходило, стоило только попытаться восстановить последовательность моих действий после того, как я уснула в комнате Алекса. Я все никак не могла определить, когда именно я совершала убийство. У этих воспоминаний отсутствовала привязка во времени.

Вскоре ко мне пришла целая делегация. Кроме знакомых лиц, был еще с десяток придворных. Больше всего пугал мрачный взгляд Мартина. Тирен тщательно исследовал орудие предполагаемого убийства и подтвердил, что это действительно Катина кровь. Мне стало плохо. Перед глазами запрыгали черные мушки, и я упала в обморок. Пришла в себя уже на кровати, которая почему-то вызывала неконтролируемый ужас. Корвис сидевший на ее краю, пресек истерику жестко — он дал мне пощечину. Алекс дернулся ко мне, но Виталь задержал его, прошептав что-то на ухо.

— Итак, — начал Мартин, еле сдерживая гнев, — Александр уже поведал нам о произошедшем. Что ты можешь сказать в свое оправдание?

— Мне нечего сказать. Я сама запут… — призналась я.

— Где Катя?!! — неожиданно заорал принц, — Что ты с ней сделала? Я же чувствую, что ей плохо! Куда ты спрятала ее, дрянь?! Говори! — еще одна оплеуха заставила меня рухнуть обратно на кровать. Такого я от него не ожидала. Двое здоровущих мужиков держали его за плечи, а он все рвался поквитаться со мной. Меня начало колотить от страха. Только тогда до меня дошло, что, если подругу не найдут или найдут мертвой, мне грозит смертная казнь. Я переползла через кровать и слезла с другой стороны. Хоть слабое, а препятствие на пути Мартина. Но он уже взял себя в руки. В комнате стоял сердитый бубнеж. То тут, то там слышались нелицеприятные высказывания в мой адрес.

Спустя несколько минут пришел один из стражей с зажатым в руке лоскутком ткани.

— Это нашли в подземельях, мой принц! Взгляните.

Наследник вмиг оказался рядом с ним, разгладил ткань и произнес:

— Это от ее ночной рубашки. Той, которую не нашли сегодня утром!

«Неужели это все-таки я? Не может быть! Я не могла!» — мысленно кричала я, но вслух не произнесла ни слова. Оправдания не помогут, все улики против меня.

В растерянности я вглядывалась в лица окружающих, пока не увидела Леонсию. Она откровенно наслаждалась этой ситуацией. Меня снова скрутил приступ боли в животе, но никто не помог мне добраться до кровати. Все равнодушно смотрели, как я корчусь от боли на полу. Даже Алекс. Он уперся взглядом в свои ботинки, схватившись за голову. Только в глазах у Корвиса я прочла толику сочувствия, но она быстро сменилась присущим его чину равнодушием к страданиям государственной преступницы. А следом за болью опять пришли воспоминания. Отчаянная попытка побега, невозможность и пальцем пошевелить и злые глаза Леонсии, приказывающие убить себя. Я осторожно поднялась на ноги. Дрожащим пальцем указала на своего заклятого врага и охрипшим голосом произнесла:

— Это она! Она все подстроила. Я ни в чем не виновата.

Но мне никто не поверил. Я видела это по брезгливым выражениям на лицах собравшихся, будто они наступили в дерьмо. Все решили, что я наговариваю на честную манлийку, чтобы выгородить себя. Она ведь, бедняжка, и так пострадала из-за меня, лишившись любимого, а тут еще эти абсурдные обвинения… Я пыталась рассказать, как все было на самом деле, но никто не хотел слушать. Тир отводил глаза, Алекс сидел понурив голову, а Виталь даже не подумал оказать мне врачебную помощь, когда у меня случился непонятный приступ. На Мартина мне самой смотреть было страшно. Этот без колебаний подпишет приказ о моей смертной казни. Вот они какие оказывается… благородные рыцари из легенд прошлого. Ты наделила их всеми мыслимыми и немыслимыми достоинствами, а они такие же, как все люди. Может даже хуже. Больше всего на свете мне хотелось сбежать от них, исчезнуть без следа. Это желание с каждым мгновением становилось все сильнее, целиком поглотив мой разум. Поэтому я и не заметила, когда амулет, который я все так же носила на груди, вдруг засиял нестерпимым светом. Вокруг меня разворачивалась воронка портала. Последнее, что я увидела, перед тем как окончательно провалиться в нее, были расширившиеся от ужаса глаза Алекса. А через мгновение грустный детский голосок у меня в голове произнес: «Без следа, так без следа!».

• Предыдущая
• 24/84
• Следующая