Выбери любимый жанр

Вторжение из ада - Петухов Юрий Дмитриевич - Страница 13


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

13

Долгий и скрытый процесс перерождения властных структур, переходящий в полное и чудовищное, но потаенное нутряное вырождение! Неужели это стало возможным сейчас?! Неужели это случилось?! Четьфе с половиной века власть в России была светла и неколебима, прочна и народна… казалось, это навсегда, не будет больше темных лет и затравленных поколений. И вот – снова они у кормил, снова выродки-дегенераты!

Иван был готов биться головой о стены, об пол. Он готов был бесноваться не хуже буйнопомешанного, рвать зубами серый синтокон, грызть, царапать, орать, в кровь кусать губы… Но он не делал этого. Он лежал на спине, широко раскинув руки и уставившись в серый потолок.

Он собирал сгустки ярости, безумия, ненависти к врагам своим и выбрасывал их в пространство, очищая душу свою. Нет, они не сломят его, не смогут, он сильнее их!

Сильнее при всей своей наивности, при всей доверчивости и чистоте. Он не станет таким же, он не будет уподобляться выродкам.

Но что же творится с Россией?! Почему опять это случилось?! Так было давным-давно, в конце двадцатого века, когда внутри могучей и великой державы вызрели черви-паразиты, источавшие Ее, изъедавшие. Они проникли во все поры исполинского тела, они проползли в сердце, в вены, артерии, они поразили нервную систему и захватили мозг. Разрушители Державы стали ее правителями. И принялись за свое чудовищное дело. Они заняли все высшие посты – и они убивали Ее; расчленяли, резали по живому, вырезая Народ, Нацию. И благославлял этих выродков-дегенератов на их кровавые преступления тот, кого называли в суесловии земном «патриархом». Этот благообразный на вид «пастырь» обнимал и целовал убийц, расстреливавших Народ, он освящал их злодеяния своим присутствием… А сам планомерно и неостановимо уничтожал Русскую Православную Церковь, расчленяя и Ее на куски и отбрасывая их, отрекаясь от них, наводняя живое тело Церкви людьми чужими, злобными, иноверящими, но скрывающимися под православными масками, изъедающими Православие изнутри. Этот «пастырь» коленопреклоненно пресмыкался пред иудеями и католиками, масонами и язычниками, взывая к ним и зовя их на духовную власть в убиваемую Державу. За все предыдущее тысячелетие Христианства на Руси не было еретика и ереси более страшных и дьяволоугодных, чем выродившийся в архипастыря и губивший паству, чем все содеянное им во славу и пользу врагов отечества. Власть выродков-разрушителей была долгой и лютой – вволю понатешились они над поверженным Русским исполином, вволю напились крови его. Но пришел конец этой сатанинской власти, и вместе с правителями-иудами на все времена был предан анафеме, вековечному проклятию лжепастырь. И воздалось им по делам их за черные, самые страшные во всю историю человечества преступления. И судимы они были, и наказаны за лютость свою и неправду.

Это было давно. Очень давно. Черная зараза измены, предательства, вырождения была выведена с земли Святорусской. Казалось, навсегда… АН, нет! Иван лежал и смотрел в серый потолок. Прав был Гут, простота хуже воровства! Он сам пришел к этому иуде! Сам пал в его черные лапы! А ведь мог выверить все, узнать наверняка… нет, не жажда знания в нем возобладала. А вера – слепая вера, что на Руси не может ныне быть зло на престоле – не может, и все тут! Пробрались! И сюда пробрались! Он искал зло в Системе, на Харханах, в Пристанище трижды проклятом… но самое страшное зло ждало его здесь. Нет, оно не ждало, оно действовало – оборона разрушена, службы безопасности разогнаны, армии и флотилии у черта на куличках, народ ничего не знает, народ вновь одурманивается… как и тогда. Проклятье! История повторяется, это какое-то чертово колесо, дьявольская спираль! Но тогда, в двадцатом, еще оставались бойцы, еще были в силе воины русские – их было мало, совсем мало, сотни, тысячи – но они были! А сейчас, в двадцать пятом?! Сейчас все убаюканы, все пребывают во снах райских… Сейчас – он один в поле воин! И поле это – Вселенная.

Иван перевернулся лицом вниз, уткнулся в синтокон и заскрежетал зубами. Вот все и закончилось. Психушкой! Так и сгорит Земля в синем пламени – вместе с этой психушкой, этой палатой-камерой и заточенным в ней узником. И ничего больше не будет. А будет лишь подготовленная выродками власть сатаны во Вселенной, то есть – мрак, ужас и хаос. И за все свои злодеяния, за выслугу перед преисподней получат выродки право сдохнуть последними… и ничего боиее. Но и за это право оттянуть свою смерть хоть на несколько часов, на несколько секунд, они угробят все человечество, обрекут на муки адские сирых и убогих, старых и больных, молодых и богатых, всех без разбору… Нет, они вовремя погибли! Перед глазами у Ивана вновь стояла та самая картина, которая не давала спать, мучила – две скрюченные фигуры на поручнях космолета, смертное, страшное пламя, пожирающее их. Отец и мать. Окраина Вселенной. Двести с лишним лет назад! Они и не могли дожить до этого времени. Он сам чудом дожил. Он сам не нынешний, не теперешний. Он рожденный тогда, он осколок прежних времен Может, именно поэтому он и остался единственным во чистом поле воином? Он старше всех их на столетия, старше даже самых старых, морщинистых и согбенных старцев. Он воин еще той России. Но он и воин этой, погибающей Великой России! Он воин всего Человечества! Воин в заточении… Воин ли?

Карлик Цай ван Дау возник перед его взором внезапно, черной, крохотной тенью. И сразу предупредил:

– Я не смогу тебя вызволить отсюда.

– Ретранс сломался? – предположил Иван, почти не удивившись.

– Нет, он работает. Но что-то случилось с твоим телом. Я уже пробовал сфокусироваться на тебе извне, но пошли какие-то волны и все размыло, не могу даже объяснить.

– И не надо, – прервал его Иван. – Как там наши парни?

Цай никогда не кривил душой.

– Если ты не выкарабкаешься в ближайшие дни, – сказал он, – то они просто разбредутся. И второй раз их не собрать, Гут предлагает взять эту крепость для психов штурмом… Мы бы ее взяли. Но это будет такая засветка, после которой ни один твой план не пройдет.

– Согласен, это лишнее, – кивнул Иван.

– И что же тогда?

– Дай мне собраться с мыслями, я только что прочухался!

– Ты здесь уже двенадцатый день, – тихо сказал Цай.

У Ивана дыхание перехватило. Почти две недели он провалялся в беспамятстве, с ума сойти!

– Там, снаружи, еще не началось это?

Карлик помотал головой. Бельма у него стали больше, они почти закрывали глаза, подернутые кровавыми прожилками, острый костистый подбородок подрагивал, незаживающая рана на лбу была заклеена, биопластырем, почерневшим от сочащейся крови. Вид у Цая ван Дау был обычный – изможденный.

– Ты можешь мне пронести сюда орудие?

– Да!

– А открыть дверь из камеры?

– Нет.

– Ретранс работает в режиме безвременья?

– Должен работать, я не пробовал больше нескольких часов…

– Хорошо! Оставь его мне. Ведь ты как-то сказал, что им наплевать на наше дерганье, так?!

– Примерно так.

– Ну вот мы и подергаемся еще немного!

Иван встал, приблизился к карлику Цаю и протянул ладонью вверх руку.

– А как же я? – спросил тот.

– Как только ты мне отдашь эту штуковину, тебя выбросит на исходное место, в бункер… или откуда ты возник?!

– Неважно, тут наверняка все просматривается и прослушивается, не надо лишних слов. Лучше скажи, что передать остальным?!

Иван тяжело вздохнул, скрестил руки на груди. Разумеется, проще всего было только намекнуть Гуту Хлодрику – и тот разнес бы всю эту богадельню в щепки. Но теперь он как никогда раньше знал, что одна только видимая, телесная победа или просто вызволение ничего не дадут, а действовать надо наверняка. И ладно, и хорошо…

– Засеки этот час, эту минуту. И скажи, что они будут точкой отсчета. Возвращайся. И никакой паники! Никакого уныния! Мне надо обязательно повидаться кое с кем и разобраться…

– Ты уже почти созрел, – карлик грустновато улыбнулся.

– Да, именно почти! Но я вернусь точно в этот день и этот час. И вот тогда мы или начнем! Или." разойдемся.

13
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело