Александровский cад - Пиманов Алексей Викторович - Страница 25
- Предыдущая
- 25/94
- Следующая
Глава 25
Лешка пришел домой и, не раздеваясь, лег на кровать. Спать не хотелось, и он долго смотрел в потолок, пытаясь собраться с мыслями. Неожиданно в дверь постучали.
Казарин вскочил с кровати. Но надежда быстро сменилась на его лице досадой. Вместо отца на пороге стоял Шапилин. Вид у него был встревоженный.
– Таня у тебя?
Лешка не сразу понял, о чем разговор. Петр Саввич вошел в комнату, огляделся и сел на стул.
– Танька пропала.
– Как пропала?
– «Как-как», не пришла ночевать и все! Ты-то должен знать, где она.
Лешка опустился на кровать. До него только сейчас дошел смысл слов Шапилина.
– Ну… – Казарин замялся.
– Говори!
– Да я не знаю… Мы, как это сказать-то правильней, того…
– Что «того»? Да не мычи ты, а говори нормально!
– Я и говорю: поссорились мы… Петр Саввич обхватил голову руками.
– Хорошие дела…
– Да вы не волнуйтесь– она, наверно, у подруги какой ночевать осталась. Здесь, в Кремле.
Шапилин вскочил и зашагал по комнате.
– Да то-то и оно, что ее в Кремле нет… И вообще она всегда дома ночует!
Лешка долго думать не стал.
– Надо в милицию звонить. Шапилин махнул рукой.
– Да я уже весь МУР на уши поставил… Петр Саввич сел рядом с Лешкой на кровать.
– Ты мне вот что скажи: куда она могла пойти? Какие у нее там дела?
Лешка пожал плечами.
– Да никаких… А вещи все на месте? Шапилин недоуменно посмотрел на Казарина.
– Ты это о чем? Лешка уточнил:
– Ее вещи – на месте? Петр Саввич задумался.
– А черт его знает. Я и не смотрел. А ты думаешь?…
– Я ничего не думаю. Пошли.
Лешка решительно встал и набросил на себя отцовский пиджак…
В конце Цветного бульвара остановилась легковая машина. Три тени отделились от нее и направились к зданию цирка.
Обойдя его с тыльной стороны, они ловко перебрались через забор. Просунутая в щель финка скинула внутреннюю щеколду ворот, и все трое проскользнули внутрь цирковых конюшен.
Через несколько минут тайные визитеры оказались в тускло освещенном коридоре, упирающемся в те самые комнаты, что занимали цыгане.
Пока один из них тихо открывал отмычкой дверь, двое взялись в безопасных местах за клетку с тигром и резко катнули ее в сторону открывшейся комнаты.
Зверь вскочил и зарычал. Когда до двери оставалось не больше метра, тот, кто работал отмычкой, резко потянул вверх дверцу клетки. Через секунду клетка с грохотом ударилась о стену и остановилась.
Обезумевший тигр оскалился и прыгнул через открытую дверцу внутрь комнаты, в которой спали безмятежным сном цыгане…
В Танькиной комнате был идеальный порядок. Лешка прошелся от двери до окна, внимательно осматривая каждую мелочь.
Петр Саввич тем временем рылся в шкафу с вещами.
– Вроде все на месте… Нет только синего платья, а так…
– А что на посту сказали: как она была одета, что было в руках?
Шапилина, который и так был на взводе, вдруг прорвало:
– Слушай, ты, Шерлок Холмс, не задавай дурацких вопросов. Что надо – я муровцам уже рассказал!
Лешка пропустил грубость мимо ушей.
– Петр Саввич, вы поймите, тут любая мелочь важна.
Казарин натужно улыбнулся и повторил вопрос:
– Как Таня была одета?
– Да «как-как»? Мне сказали – как обычно! Платье синее… видимо, как раз это… туфли белые… фотоаппарат, что я ей недавно подарил.
Эта информация сразу же заинтересовала Лешку.
– Фотоаппарат? – переспросил Казарин.
– Фотоаппарат, – удивленно повторил Петр Саввич.
Лешка ринулся в кладовку7, в которой Танька организовала свою фотолабораторию.
Фотоувеличитель, ванночки с проявителем, банки с реактивами – все стояло на своих местах.
И тут Лешкин взгляд привлекли фотографии, которые Танька повесила сушиться накануне. Он сорвал с веревки одну из них и… его тут же прошиб холодный пот.
На этом снимке, как и на всех остальных, был портрет циркачки Лили, которая оживленно беседовала с каким-то парнем. И чем больше Казарин смотрел на эти фотографии, тем отчетливее понимал, что этим парнем являлся он сам.
– Ну, чего ты там нашел?
Шапилин тоже вошел в кладовку и тут же выхватил у Лешки фотографии.
– Кто это? Ты ее знаешь?
В этот момент Лешке предстояло принять решение: либо признаться, что парень на фотографии – это он и есть, и тем самым обрубить надежду спасти отца. Либо промолчать и разобраться во всем самому.
Он не был уверен, что Петр Саввич сделает все как нужно и не наломает при этом дров. Конечно, Лешка понимал, что с Таней произошло что-то неладное. Но и судьба отца висела на волоске.
– Ты знаешь ее? – настойчиво повторил свой вопрос Шапилин.
Казарин медлил с ответом. В это время в гостиной зазвонил телефон, и Петр Саввич бросился к аппарату…
Лешка остался один. Немного подумал, взял с полки первый попавшийся школьный снимок Тани и вышел в коридор.
– Из МУРа звонили. – Шапилин метался по квартире, взволнованно бормоча себе под нос. – Я сейчас прямо туда…
Затем он вспомнил про фотографии:
– А фотографии очень важны в этом деле. Очень важны. Ты просто молодец, что вспомнил про фотоаппарат.
Хлопнула дверь, и Лешка остался один в пустой квартире…
Глава 26
Дикий крик разбудил Лилю. Она подскочила к выходу из своего узилища и увидела ужасную картину. Вход в комнату, где ночевали ее мучители, перекрывала пустая клетка, возле двери внутри лежал растерзанный труп, а из глубины комнаты раздавались хрипы и злобный рык тигра…
Зажав рот рукой, чтобы не закричать, Лиля бросилась по освободившемуся коридору в сторону выхода…
Над Москвой вставало утро. Лешка почти бежал по пустынным улицам. Еще спускаясь по Петровскому бульвару, он почуял неладное. Подойдя поближе, Ка-зарин увидел, что цирк оцеплен милицией. Он пробрался через толпу и прислушался к тому, о чем говорили зеваки.
– …Да я вам говорю, тигр их всех порвал, до одного.
– Пьяные, что ли, были?
– Как обычно, поддали после выступления.
– Артисты, что с них взять…
– Говорят, что они еще друг друга перерезали перед этим… Из ревности.
– Дикие. Как были дикими, так и остались.
- Предыдущая
- 25/94
- Следующая
