Элита - Касс Кира - Страница 49

• Предыдущая
• 49/55
• Следующая

Впрочем, все эти мысли мгновенно вылетели, как только я попыталась спустить рубашку у него со спины. Она прилипла к коже и не желала поддаваться.

— Полегче, — прошипел он.

Я кивнула и зашла сзади, чтобы попробовать оттуда. Ткань на спине была вся пропитана кровью. Я ахнула, на мгновение окаменев. Но потом, чувствуя, что Максону это неприятно, стряхнула с себя оцепенение и принялась за дело. Когда рубашку удалось снять, я накинула ее на один из крючков, воспользовавшись этой секундной передышкой, чтобы вернуть самообладание.

Взяв себя в руки, я обернулась и внимательно осмотрела спину Максона. Она вся оказалась исполосована рубцами разной степени давности — от совсем свежих, кровоточащих, до слегка подживших и давно затянувшихся. Свежих насчиталось штук шесть. Они багровели поверх бесчисленного множества более старых.

Как такое могло случиться? Максон ведь принц. Он властитель, августейшая особа, не простой смертный, стоит выше всего, иной раз даже выше закона, так откуда на нем взялись эти шрамы?

Потом я вспомнила лицо короля сегодня в студии. И попытка Максона скрыть страх. Как можно было такое сделать с собственным сыном? Я снова отвернулась и принялась рыться на полках в поисках небольшой губки. Потом подошла к раковине и с радостью обнаружила, что в кране есть вода, пусть и ледяная. Наконец собралась с мужеством и вернулась к Максону, пытаясь сохранять спокойствие ради него.

— Может немного пощипать.

— Ничего, — прошептал он. — Я привычный.

Я взяла губку и промокнула длинную ссадину на плече, решив, что буду двигаться сверху вниз. Он слегка дернулся, но вытерпел все молча. Когда я перешла ко второй ране, Максон заговорил:

— Знаешь, я ведь многие годы готовился к этому вечеру. Ждал, когда буду достаточно силен, чтобы бросить ему вызов. — Он на какое-то время умолк, и многие вещи внезапно обрели для меня смысл: зачем человеку, занимавшемуся бумажной работой, нужны такие серьезные мускулы, почему он в любое время дня и ночи был одет и готов к любым неожиданностям, почему так взвился, когда я толкнула его и назвала ребенком.

Я кашлянула.

— Так почему же ты этого не сделал?

Он помолчал.

— Испугался, что тогда его гнев обрушится на тебя.

Я оцепенела, настолько потрясенная, что не могла даже говорить. К глазам подступили слезы, но я изо всех сил сражалась с ними. Они только сделали бы еще хуже.

— Кто-нибудь об этом знает? — спросила я.

— Нет.

— Ни врач? Ни твоя мать?

— Врач знает, но держит язык за зубами. А матери я бы никогда про это не рассказал и даже не дал бы ей повода что-то заподозрить. Она знает, что отец суров со мной, но я не хочу ее волновать. И как-нибудь это переживу. Я продолжала промокать его спину губкой.

— С ней он так себя не ведет, — поспешно добавил он. — Наверное, ей от него тоже достается, но не таким образом.

— Хм, — протянула я и, не зная, что еще сказать, продолжила обрабатывать его раны.

— Черт, больно, — застонал Максон.

Я убрала губку и с минуту подождала, пока его дыхание не успокоится. Он кивнул, и я продолжила свое дело.

— Так что я сочувствую Марли с Картером куда сильнее, чем ты себе представляешь, — нарочито легкомысленным тоном произнес он. — Такие раны причиняют боль довольно долго, особенно если не обращаться за помощью.

Я потрясенно молчала. Марли получила пятнадцать ударов сразу. Наверное, если бы мне пришлось выбирать, я бы тоже предпочла этот вариант — все лучше, чем ждать, когда будет следующий раз и за что.

— А за что были все остальные? — спросила я и тут же покачала головой. — Прости. Это был бестактный вопрос.

Он пожал окровавленным плечом:

— За то, что сделал что-то или сказал. За то, что узнал.

— И за то, что узнала я. Максон, я так… — У меня перехватило горло, и я с трудом удержалась от слез. С таким же успехом я сама могла нанести ему эти удары. Он не обернулся, но пошарил рядом с собой и положил ладонь на мое колено.

— Как ты сможешь привести меня в порядок, если будешь плакать?

Я слабо рассмеялась сквозь слезы и утерла лицо. Потом закончила обмывать его спину, стараясь прикасаться к ней как можно бережней.

— Как думаешь, здесь есть бинты? — спросила я, обводя комнату взглядом.

— В железной коробке, — сказал он.

Пока он пытался отдышаться, я откинула крышку и обнаружила внутри уйму медикаментов.

— Почему ты не хранишь бинты у себя в комнате?

— Исключительно из гордости. Я был полон решимости никогда больше не допустить, чтобы они мне понадобились.

У меня вырвался негромкий вздох. В коробке я обнаружила дезинфицирующий раствор, мазь, похожую на болеутоляющую, и бинты.

Я встала у него за спиной, готовясь нанести лекарство.

— Может быть больно.

Максон кивнул. Когда раствор попал на кожу, он негромко замычал, потом умолк. Я пыталась делать все быстро и тщательно. Старалась как могла облегчить ему боль. После принялась накладывать на его раны мазь; снадобье явно помогало. Его плечи становились менее напряженными прямо у меня на глазах. Я порадовалась. Это была возможность хотя бы отчасти искупить свою вину.

Он негромко фыркнул:

— Я понимал, что рано или поздно мой секрет выплывет наружу, и много лет пытался сочинить какую- нибудь подходящую историю. Я очень надеялся, что у меня получится придумать что-нибудь правдоподобное до свадьбы, поскольку моя жена неминуемо должна была бы увидеть рубцы, но так ни до чего и не додумался. Может, у тебя будут какие-нибудь идеи?

Я ненадолго задумалась.

— Всегда можно сказать правду.

— Не самый мною любимый вариант, — кивнул он. — По крайней мере, в этом случае.

— Полагаю, я закончила.

Максон слегка изогнулся, стараясь не делать резких движений. Потом с благодарным видом обернулся ко мне:

— Потрясающе. У меня самого никогда так хорошо не получалось.

— На здоровье.

Он некоторое время молча смотрел на меня. А что тут можно сказать?

Мой взгляд как магнитом притягивала его грудь. Надо было как-то отвлечься.

— Пойду выстираю твою рубашку.

Я забилась в угол у раковины и принялась оттирать окровавленную ткань, глядя, как вода окрашивается в бурый цвет, прежде чем утечь в трубу. Я понимала, что кровь все равно до конца не отстирается, но, по крайней мере, это позволяло мне хотя бы чем-то себя занять.

Закончив со стиркой, выжала рубашку и повесила обратно на крючок. Когда обернулась, Максон внимательно смотрел на меня.

— Почему ты никогда не задаешь вопросов, на которые я очень хочу ответить?

Сесть рядом с ним на скамейку значило подвергнуть себя искушению прикоснуться к нему, поэтому я устроилась на полу напротив.

— Я не знала, что это так.

— Именно так.

— И что это за вопросы, на которые тебе не терпится ответить?

Он глубоко вздохнул и осторожно наклонился вперед, уткнувшись локтями в колени.

— Не хочешь, чтобы я объяснился насчет Крисс и Селесты? Тебе не кажется, что ты этого заслуживаешь?

Я скрестила руки на груди:

— Крисс уже рассказала мне свою версию о том, как все случилось, и не думаю, чтобы она что-то преувеличила. Что до Селесты, я предпочла бы не говорить о ней больше никогда.

— До чего же ты упрямая, — рассмеялся он. — Мне будет этого не хватать.

Я с минуту помолчала.

— Значит, все? Меня отправляют домой?

Максон немного подумал, потом сказал:

— Не уверен, что теперь смогу помешать. Разве ты сама не этого хотела?

Я покачала головой.

— Меня трясло от бешенства, — прошептала я. — Я была вне себя.

Я отвела взгляд, потому что боялась расплакаться. По всей видимости, Максон решил, что я должна выслушать его вне зависимости от моих собственных желаний. В любом случае, деться отсюда было некуда, так что придется выслушать все, что он намеревался рассказать.

— Мне казалось, что ты моя, — начал он. Я покосилась на него и увидела, что он смотрит в потолок. — Если бы я мог сделать тебе предложение на балу в честь Хеллоуина, я бы его сделал. Я должен официально предложить моей избраннице руку и сердце перед камерами, в присутствии родителей и гостей, но я получил специальное разрешение просить тебя стать моей женой в приватной обстановке и устроить после этого прием. Я не говорил тебе об этом? — Максон посмотрел на меня, и я слабо покачала головой. Он горько улыбнулся, вспоминая. — Даже речь заготовил, собирался дать тебе всякие обещания. Наверное, я благополучно бы все забыл и выставил себя полным идиотом. Хотя… помню ее до сих пор. — Он вздохнул. — Я избавлю тебя от необходимости это выслушивать. — Максон немного помолчал. — Когда ты оттолкнула меня, я запаниковал. Я-то считал, что с этим бредовым состязанием покончено, а тут мне показалось, что все надо начинать заново, только на этот раз выбор у меня был куда более ограниченный. Да еще как раз за неделю до этого я по очереди побывал на свиданиях со всеми остальными девушками, пытался найти ту, что смогла бы затмить тебя, но все без толку. Я был в отчаянии. А потом ко мне пришла Крисс, такая тихая и скромная. Ей не нужно было от меня ничего, только чтобы я немного повеселел, и я поразился, как я до сих пор не заметил в ней этого. Я считал ее славной девушкой и к тому же очень привлекательной, но оказалось, что в ней есть нечто большее. Думаю, я просто не смотрел по-настоящему. Да и к чему, если у меня была ты?

• Предыдущая
• 49/55
• Следующая