Принц Вианы - Старицкий Дмитрий - Страница 8
- Предыдущая
- 8/74
- Следующая
— Лучше, пока мы путешествуем, подумай о том, как сделать свой отряд лучшим на поле боя, — продолжил я. — Что для этого нужно? Сколько оптимально должно входить в отряд стрелков? Где и из кого их набирать? Чему учить? Сколько нужно в такой отряд командиров и каких? Отряд должен быть подвижным, маневренным, обученным действовать как целиком, так и по частям. В бою, в разведке, в передовом охранении. И конно, и пешими. Чем должен быть вооружен каждый воин, кроме арбалета? Тебе ясно задание?
Кивает, хотя ничего ему пока не ясно. Тугодумчик он, хотя, если осознает задачу — держись, попрет к цели бульдозером. Надо его ставить на обучение новичков. Там он будет как раз на месте. Девятерых запорет — десятого представит. Но это будет уже профи.
— Иди и подумай. Вернемся домой — вернемся обязательно и к этому разговору. А пока выполняй свою задачу, для чего тебя сюда брали. Нужно разведать дорогу на юг и на запад, чтобы пройти мимо франков, не вступая с ними в бой. И котты гербовые снимите. На вопросы отвечайте, что вы наемники в поисках контракта.
— Как же так, сир, а честь? — наконец-то прорвало сержанта.
— Ваша честь — верность, — сказал я твердо, как отрубил. — Меня хотят убить. Значит, по вашему внешнему виду враги не должны вас выследить и на меня выйти, пока я тут как бревно валяюсь.
— Я все сделаю, как вы велите, сир, хоть мне это и не нравится. — А в глазах старого вояки читалось некоторое удивление.
Типа, заговорила комнатная собачка и ведет разумные речи…
— Гербовые котты чтобы все сняли прямо сейчас, — оставил я за собой последнее слово.
Сержант встал и, стукнув кулаком по заднице верхнего быка на котте, отошел в сторону, но совсем не уходил, оглядываясь по сторонам.
«Микала ищет, — подумал я. — Уши тому отодрать напоследок. Ишь, злой какой! Обучит он мне сотню конных стрелков для моей личной гвардии, никуда не денется. Будет у меня помесь драгун с казаками. Подскочить, сбоку от латного строя, нашпиговать тяжелых латников болтами и так же легко оторваться. И чтоб в пешем бою в городе знали толк. Хе-хе… Спецназу захотелось? Саперов-штурмовиков бронегрызов? А то? Превентивно карать моих будущих отравителей прямо в их укрепленных гнездах. А числиться они будут у меня в Беарне, при замке. Потешными стрелками малолетнего инфанта. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы в государственные дела не лезло. Я и не полезу, пока сил не подкоплю. Временной люфт пока еще есть, хотя и очень узкий.
И еще мне хотя бы сотню конных мушкетеров. С хорошими мушкетами. Не с аркебузами. И навербовать туда кадетов — младших сыновей с гасконских майоратов. Поместье посулить за двадцать лет службы на жалованье.
И пушки. Последний довод королей. Вот тут мое послезнание — страшная вундервафля для моих врагов. Но держать все это надо в секрете, сами они, к примеру, до конической каморы заряда лет четыреста тумкать будут.
В глухом местечке все творить. Тайно. От маменьки и кортесов[62] подальше. Значит, к северу от Пиренейского хребта.
И хунту[63] свою сколачивать заранее, чтобы управление государством сразу перехватить. Ой-е… Это же не пушки отливать. Это…
И все это за год с небольшим… Цейтнот, однако.
И пусть маменька в Помплоне сидит — в большой политик играет, пока я перехват власти готовлю. „Мосты, вокзалы, телефон и телеграф…“ В моем случае — это горные перевалы и ключевые замки.
К моей коронации подвижная легкая артиллерия и спецназ должны быть готовы на тряпочки порвать всех в Помплоне, на кого укажу. А потому родовитых туда не брать. Чтобы не расшаркивались с рикос омбрес[64], прежде чем дать им в зубы. И в ступор перед вельможами не становились. Бояр надо давить, как их Петр в России давил, — сержантами гвардии из мелкопоместных дворян с лютой классовой ненавистью во взоре. А для этого нужна не феодальная вольница, а постоянная армия. С железной дисциплиной.
Альтернатива у меня одна — сидеть и ждать, пока эти рикос омбрес меня не отравят. У них-то рука не дрогнет. Проверено нашей историей. Поэтому приоритетная задача — выжить, а там война план покажет».
До обеда меня не трогали, и я, отлеживаясь, продолжал доить Микала на информацию, которой по определению много не бывает. Благо пажи отвлеклись игрой в чехарду. Кстати, Микал где-то уже разжился коттой с моим гербом — гербом принца Вианы: на красном поле — переплетенная золотая цепь. Вот жук. Уважаю. Теперь сержанту ему ухи драть хенде коротки.
После обеда конные стрелки шевалье д'Айю привезли лекаря, привязанного к седлу и с мешком на голове. Параноики. Но мне именно такие и нужны. Потому как если у вас нет паранойи, то это совсем не значит, что вас не преследуют.
Освобожденное светило средневековой провинциальной медицины долго ругалось. Потом, попив водички, лекарь резко поменял настроение и профессионально осведомился:
— Где раненый?
Подвели ко мне эту слегка полнеющую фигуру лет сорока с красным мясистым лицом одышливого гипертоника и большими набухшими мешками под глазами — у самого почки больные. Воистину: врачу — исцели себя сам. Глаза его были блеклыми и казались сонными. Одет он был в костюм из добротного и практичного коричневого сукна. Чулки у него тоже сработаны из коричневого сукна, но более тонкого. Пуфы совсем не пышные и без разрезов. На шее начинающий входить в моду белый пристяжной гофрированный воротник-фреза. Маленький такой, совсем не похожий на ту «голову на блюде», что я на картинах видел.
— Ну-с, — протянул он с ленцой, ну прямо как наш родной российский земский врач, — что у нас тут болит, юноша?
И грабарки свои толстопальцевые к моим повязкам тянет.
Тут я ему по рукам и зафинделил рукояткой кинжала.
Лекарь отшатнулся от меня и взвыл, баюкая ушибленную кисть, глазами взывая к окружившим нас рыцарям о справедливости.
— Руки помой, прежде чем в моей голове копаться будешь, — возмутился я.
— Зачем? — Лекарь сделал круглые глаза, в которых прыгали большие непонятки.
— Саншо, повесь этого шарлатана на ближайшем суку, — крикнул я инфанту, — он захотел отправить меня на тот свет!
Но первым был Микал, уже приставивший свой страхолюдный свинокол к горлу медикуса, а второй рукой державший его за оттянутые на затылке волосы. И смотревший на меня в ожидании команды прирезать этого славного представителя третьего сословия королевства франков.
— Что ты творишь, Феб, — прикрикнул на меня удивленный дон Саншо.
Остальные рыцари сделали вид, что это их совершенно не касается. Пусть принцы[65] развлекаются как хотят.
— Мы тебе лекаря с утра искали по всем окрестностям, — добавил дон Саншо с укоризной.
— Это не лекарь, а шарлатан, — заявил я убежденно. — Он руки не моет, когда пациента пользует. А убивает, как ты знаешь, не железо, а грязь в ране.
— Первый раз слышу, — округлил свой единственный глаз инфант.
— Теперь знай, — и повернулся к своему пажу: — Иниго, принеси мне сумку этого унтерменша.
Бинтов в нашем понимании термина у этого, мягко выражаясь, врача в сумке не было. Валялось там на дне несколько скрученных полос льняной ткани, вместе со всяким сором вперемешку. Убил бы! Несколько горшочков с завязанными крышками из пергамента без надписей. Бронзовый ланцет зверского размера и еще какая-то железная хрень, вся изогнутая.
— Это что? — спросил я, показывая лекарю эту изогнутую хрень.
— Бандаж для прижигания ран, — ответил тот дрожащим голосом.
— Sadist, — обругал я его за такие методы лечения, но уже осознал, что ни он, ни вообще никто вокруг меня этого слова не поняли — маркиз де Сад родится только через триста лет. А сам термин появится еще через век.
— Филипп, Иниго.
— Мы тут, сир.
62
Кортесы – сословно?представительский орган власти при монархе в Пиренейских королевствах. Они контролировали и ограничивали действия королевской власти, вотировали налоги и простирали свое влияние на различные стороны законодательства, администрации и внешней политики. Включали депутатов от духовенства, дворян и городов. Наиболее сильные кортесы были в Арагоне, где они ревниво оберегали свои вольности от нарушений со стороны королей и создали целую систему тонких предосторожностей против возможных злоупотреблений Верховного судьи своей огромной властью.
63
Хунта (исп. junta – букв. – собрание) – в испаноязычных странах: коллегиальный орган муниципальной власти.
64
Рикос омбрес (исп. богатые люди) – в кодексе XIV в. написано, что «в Испании рикос омбрес называются те, которых величают в других странах графами и баронами». Но больше они похожи на русских бояр домонгольского периода. Каждый из рикос омбрес обладал правом «отъезда», т. е. мог свободно покидать королевство, объявлять войну, как королю, так и членам своего сословия, или вступать с ними в союз. Несмотря на индивидуальную силу каждого из рикос омбрес, они не обладали прочной сословной организацией и потому не могли подчинить своему влиянию ни городское сословие, ни королевскую власть. Если в борьбе против короля силы их партии оказывались недостаточными, то рикос омбрес удалялись либо в Арагон, либо к арабам и там возбуждали врагов против родной страны – Наварры.
65
Принц (от лат. princeps, фр. и англ. prince, итал. principe, нем. Prinz и Furst) – о происхождении этого титула и значении его в Западной Европе см. Князь.
- Предыдущая
- 8/74
- Следующая