Миров двух между... - Пищенко Виталий Иванович - Страница 23

• Предыдущая
• 23/48
• Следующая

Выслушав мое ехидное замечание, Богомил не сконфузился, а, напротив, возбужденно проговорил:

– Верно, ни на Земле, ни на Терре Атлантиду не нашли. Но здесь-то она есть. Это она! Я уверен в этом, уверен.

Я боялся поверить своим глазам. Неужели это была та самая таинственная Атлантида, которую Платон описал в своих диалогах «Тимэй» и «Критий», за что на него обрушился его любимый и талантливейший ученик Аристотель, обвинивший учителя ни мало ни много, а в обмане? Неужели легенда о непослушном Фаэтоне – отзвук космической катастрофы, когда какое-то небесное тело обрушилось на Землю, вызвав пожары и наводнения, которые произошли в результате таяния ледовых панцирей планеты? Если мы видели под собой ту самую Атлантиду, значит, она не исчезла под водой, а просто-напросто осталась в параллельном пространстве? Ничего себе, просто-напросто… А может, древним было известно о существовании Атлантиды в параллельном мире? Может, выражение «За Геракловыми столпами» означало у древних греков то же самое, что мы понимаем под параллельными пространствами?

Видимо, на моем лице появилась весьма нелепая улыбка, так как Линекер настороженно спросил:

– Богомил, что с тобой?

– Друзья, нам необычайно повезло! – все еще оставаясь в плену своих размышлений, с пафосом воскликнул я. – Мы имеем возможность увидеть то, что не видел никто из землян нашего времени!

Старадымов едва заметно пожал плечами, с сомнением в голосе проговорил:

– Мы уже вторые сутки рассматриваем то, что никто из землян не видел. Все это безумно интересно, особенно если принять во внимание показания датчика уровня интеллекта…

Я перегнулся через переднее сиденье и ахнул. Красный столбик подскочил до отметки, значительно превышающей все, что мы встречали на Терре Инкогнита. Линекер озадаченно буркнул:

– М-да… Уровень первых годов Великого Объединения.

– Что в этом удивительного?! – горячо возразил я. – Жрецы древности были хранителями гигантского объема знаний! Вспомни-ка…

Юрий сдержанно перебил:

– Богомил, но уровень слишком высок. При этом не видно ни малейших признаков хоть каких-то машин, заводов или что там еще было сто лет назад… А датчик УИ показывает, что здесь должны быть чуть ли не космические корабли…

– Вообще-то конечно, – со вздохом согласился я.

Сносных гипотез на этот счет ни у кого из нас троих не возникло, и мы, замолчав, обратили взоры на раскинувшуюся впереди панораму огромного, конечно, не по земным, а по историческим понятиям города.

Бот по-прежнему плыл очень медленно, прямо-таки полз черепашьим шагом над разветвленной сетью кое-где уже заросших водорослями каналов, кольцами окружавших город. Я чувствовал, что Юрию не терпится перейти на сверхзвуковую, но он, вняв моим мольбам, вел бот на самой малой скорости.

Когда мы начали облет острова, именно я настоял на том, чтобы не торопиться, так как хотел вкусить впечатления, как вкушают лопающийся от распирающих его соков плод. Очень хотелось попасть в столицу поскорее, но я понимал что, для того чтобы лучше постигнуть неведомый мир, приблизиться к его познанию, спешить нельзя. Нужно уподобиться страннику, бредущему с посохом по каменистой дороге, и впитывать глазами, слухом, обонянием, ступнями, всеми клетками тела мир, который раскрывается перед тобой во всем своем величии и во всей своей неприглядности. А то что перед нами не Золотой Век Человечества, было яснее ясного. То и дело внизу оказывались поля, на которых трудились люди, изнуренные палящими лучами солнца и окриками надсмотрщиков. Несомненно это были рабы. Юрий яростно втянул сквозь зубы воздух, когда палка надзирателя опустилась на блестящую от пота спину одного из невольников. Линекер скривился, словно этот удар пришелся по нему.

К сожалению, мы не имели права не только вмешиваться, но и не могли даже просто выйти из бота и пройтись пешком, поскольку наш внешний вид вызвал бы, мягко говоря, ненужные толки.

Бот, закованный в оптическую невидимость, тащился над островом, скрывая наше присутствие и не давая забыть, кто мы, откуда и зачем сюда пришли. А мы пришли, чтобы уйти. Чтобы вернуться на Землю и передать информацию. И как бы нам ни хотелось окунуться в прошлое, мы оставались людьми из будущего.

– Послушай, Богомил, а зачем им все эти каналы? – задумчиво произнес Джерри. – Что-то не видно ни одной захудалой лодчонки. Сплошные непроизводительные расходы на мосты.

– Во-первых, каналы кольцами окружают столицу, – не очень уверенно отозвался я. – Стало быть, они могут играть роль своего рода фортификационных сооружений…

– С кем тут сражаться? – хмыкнул Джерри. – Остров же, и столица одна, а значит, единое государство.

– В древности все эти объединения были основаны на силе, а следовательно, не могли являться прочными. Не исключено, что когда-то провинции уже пытались свергнуть центральную власть, чтобы занять господствующее положение в стране. Да и рабы никогда не мирились со своей участью…

Линекер резонно возразил:

– Но каналы-то шире, чем в Венеции, хоть корабли запускай. К тому же на выходе в океан имеется бухта, маяк, подобие причалов.

– Выходит, был когда-то и флот, – вмешался в разговор Юрий. – А каналы использовались как транспортные артерии.

– По свидетельству Платона, – осторожно сказал я, – атланты имели, кроме сухопутного воинства, насчитывающего десять тысяч парных упряжек и шестьдесят тысяч более легких колесниц, огромный флот: тысячу двести кораблей, на которых было двести сорок тысяч матросов.

– И куда все эти корабли исчезли? – усомнился Джерри.

Что я мог ответить? Оставалось только пожать плечами:

– Если предположить, что изменение веса дерева имело всепланетный масштаб, то исчезновение флота объяснимо. Старые корабли истлели со временем, новые строить не из чего… И атланты попали в весьма неприятную ситуацию. Лишившись возможности общаться с внешним миром, они потеряли очень многое. Даже развитие их цивилизации могло пойти иным путем, причем очень медленными темпами. Общество законсервировалось, и последствия этого невозможно предсказать…

– Поэтому-то они и такие умные, – иронически заметил Джерри, кивнув на датчик уровня интеллекта.

Юрий категорически тряхнул головой:

– Нет, тут что-то не то.

Бот тем временем пролетел над лачугами, по всей вероятности, свободных, но нищих ремесленников, миновал крепостную стену, окружающую город, и мы снова с жадным любопытством приникли к стеклопластику колпака.

Концентрические каналы разделяли остров на три неравные части. Самое широкое внешнее кольцо по архитектуре мало чем отличалось от уже виденного нами. Те же лачуги, та же пыль и грязь на дорогах. Но чем ближе к центру столицы, тем величественнее становились постройки. Улицы как бы продолжали планировку всего острова: одни из них все меньшими и меньшими кругами охватывали величественную ступенчатую пирамиду, возвышающуюся в центре города, другие, разрезая первые на ровные отрезки, прямыми лучами разбегались от пирамиды, отчего сверкающее множеством золотых пластин строение на ее вершине становилось подобным самому Солнцу.

– Внушительное зрелище, – не без восторга проговорил Линекер.

Я кивнул:

– Пластины площадью никак не меньше квадратного метра.

Юрий припал к приборам, сообщил:

– Ровно пятьдесят квадратных дециметров.

– Да? – удивился я. – А мне показалось, что гораздо больше.

– Твой разум затмило их сияние, – рассмеялся Юрий.

– Интересно, настоящее это золото или нет? – поинтересовался Линекер. – Ведь когда-то оно было мерилом мерил.

– Вероятнее всего, золочение, – предположил Старадымов.

– А сами пластины могут быть из орихалка, – сказал я.

Юрий посмотрел на меня, как человек, который пытается припомнить слышанное им ранее, но никак не может. Джерри откровенно захлопал ресницами.

– Кажется, об этом металле упоминал Платон? – наконец вспомнил Юрий.

• Предыдущая
• 23/48
• Следующая